всём Соломатину, который дал «добро» на опрос американца и затем сам спустился в холл. В ходе последующей беседы было установлено, что посетитель, звали которого Джон Уокер (
John Anthony Walker), не является подставой
ФБР, что он действительно служит дежурным офицером в оперативном штабе Атлантического флота США в Норфолке, имеет доступ к секретным шифрам и хочет передавать на постоянной основе за вознаграждение секретную информацию. Для доказательства своих намерений он принёс ключи к шифровальной машине и другие материалы.
В ходе состоявшейся беседы сотрудники резидентуры внимательно следили за психологическим состоянием Уокера. После того как он пробыл в советском посольстве около часа, оно заметно изменилось. Как отмечает Соколов, «он стал спокоен, говорил ровно и уверенно и, по всей вероятности, в какой-то мере убедился, что находится вне опасности. Увидел благожелательное и тёплое к себе отношение».
Соломатин принял решение продолжить работу с Уокером. Он дал указание организовать его конспиративный вывоз из посольства и провести выброску в городе. Сотрудник резидентуры по линии «ПР» (политическая разведка) Владимир Митяев, который не вёл оперативной работы «в поле», своим телосложением был схож с Уокером, хотя ростом чуть выше. Было решено перед выходом из посольства надеть на Уокера плащ и шляпу Митяева, а для выброски использовать посольскую машину с опытным оперативным водителем Валентином Середняковым, до командировки в Вашингтон работавшим в 7‑м управлении (наружное наблюдение) КГБ при СМ СССР.
Операцию предстояло провести скрытно фактически под прямым наблюдением ФБР. Напротив посольства, метрах в пятидесяти, в пятиэтажном здании размещалось контрразведывательное подразделение ФБР, осуществлявшее круглосуточное наблюдение за всеми входящими в посольство и выходящими из него лицами. При посещении посольства отдельными американцами сотрудники ФБР, как правило, потом подходили к ним и выясняли причину захода. При возникновении каких-либо подозрений их задерживали.
После того как с Уокером обговорили условия следующей встречи в торговом центре в пригороде Вашингтона, все вышли в холл. Машина с Середняковым за рулём уже стояла у подъезда метрах в двух от входной двери. Чтобы уйти от возможного фиксирования Уокера постом ФБР из противоположного здания, Митяев вышел первым, быстро сел на заднее сиденье машины, а затем Соколов пропустил туда Уокера, а сам сел рядом с водителем. Примерно через пятнадцать минут, когда стало ясно, что «хвоста» за автомобилем нет, водитель затормозил, Соколов открыл заднюю правую дверцу и пожелал Уокеру удачи.
Джон Уокер родился в столице США Вашингтоне, округ Колумбия, 28 июля 1937 года и учился в средней школе в Скрантоне (Scranton), штат Пенсильвания, где в 1942 году родился будущий президент Соединённых Штатов Джо Байден. В 1955 году он поступил на службу в военно-морской флот и за восемь лет продвинулся от радиста до главного старшины (Chief Petty Officer). Находясь в Бостоне, он познакомился и женился на Барбаре Кроули (Barbara Crowley). У них родилось четверо детей — три дочери и сын. В 1965 году Уокер получил назначение на новейшую атомную подводную лодку с баллистическими ракетами «Симон Боливар» (USS Simon Bolivar), которая в апреле 1966 года вышла в первое «сдерживающее патрулирование» (deterrent patrol), предполагающее боевую готовность для нанесения ядерного удара по стратегическим объектам противника. На борту субмарины Уокер получил допуск высшего уровня секретности для работы шифровальщиком.
В марте 1967 года он был произведён в прапорщики (Warrant Officer), а в апреле получил назначение на главную военно-морскую базу США в Норфолке (Norfolk), штат Вирджиния, дежурным офицером связи (communications watch officer) штаба командующего Военно-морскими подводными силами США в Атлантике (COMSUBLANT), который одновременно является командующим Объединённым подводным флотом НАТО. Уокер оказался в самом центре связи подводного флота, через него проходила вся переписка командования с подводными силами стратегического назначения, включая их местонахождение, боевое задание, степень готовности. Он был в курсе всех оперативных планов и боевых приказов командования.
Это означало, что советская разведка впервые за многие годы поймала настоящую «золотую рыбку». О такой удаче никто и не мечтал. К тому же 23 января 1968 года у берегов Северной Кореи был захвачен американский корабль радиоэлектронной разведки USS Pueblo, который занимался радио- и радиотехнической разведкой и выявлением средств радиоэлектронной борьбы кораблей ВМФ СССР, находящихся в районе Цусимского пролива. Когда USS Pueblo приблизился к северокорейским территориальным водам, к нему подошёл северокорейский противолодочный корабль и потребовал обозначить свою государственную принадлежность. Команда USS Pueblo подняла американский флаг и попыталась выдать себя за гражданское океанографическое судно. Северокорейские моряки сделали несколько предупредительных выстрелов, на горизонте показались торпедные катера, а в небе — два истребителя МиГ‑21, после чего северокопейские военные поднялись на борт USS Pueblo и отвели его в порт Вонсан, а американцев с поднятыми руками и завязанными глазами доставили на берег и поместили в лагерь для военнопленных.
В журнале Naval History Magazine за июнь 2010 года утверждается, что захват USS Pueblo был осуществлён специально, чтобы КГБ могло получить находящиеся на борту шифровальные машины двух типов: KL-7 ADONIS и KW-7 ORESTES. Первая из них была создана АНБ на основе немецкой шифровальной машины «Энигма» как стандартное криптографическое устройство для всех видов вооружённых сил США.
Гораздо более сложной и защищённой системой был новейший криптотелетайп KW-7 ORESTES, которым в 1968 году оснастили все американские атомные подводные лодки. Его применение фактически исключало фигуру шифровальщика. Подготовленное сообщение подавалось с самого обычного телетайпа прямо на KW-7, а с него на радиопередатчик, работающий в диапазоне средних волн. Для ввода кода KW-7 имел специальную цифровую коммуникационную панель, позволявшую вручную водить комбинацию цифр со страницы шифровального блокнота или кодовой книги.
Несмотря на потерю установленного на USS Pueblo оборудования, руководство АНБ исходило из того, что противнику не достались шифровальные блокноты. А без них, как было доложено президенту Джонсону, проникнуть в радиообмен американских морских ядерных сил с береговыми штабами было невозможно, так как сами ключи к шифрам менялись ежесуточно. Но советская разведка уже регулярно получала их от Джона Уокера.
Работа с ним была настолько засекречена, что к ней не было допущено ни одно оперативное подразделение внешней разведки. По распоряжению Председателя КГБ Юрия Владимировича Андропова в ПГУ (внешняя разведка) на базе спецгруппы ТФП (тайное физическое проникновение) был создан 16‑й отдел (радиоэлектронная разведка), начальником которого был назначен генерал-майор Андрей Васильевич Красавин — опытнейший чекист, участник Великой Отечественной войны, с 1941 года оперуполномоченный, старший оперуполномоченный и начальник отдела УНКВД-УНКГБ СССР по Ленинградской области, который с 1946 года работал резидентом внешней разведки в Австрии, а с 1955 года — во Франции.
В 16‑м отделе с помощью полученных от Уокера схем шифровальных машин при участии ведущих советских учёных-криптографов и криптоаналитиков были воспроизведены все использующиеся в США криптографические устройства. За 17 лет с помощью «кода Уокера», как