Не знаю. Я продолжил путь вокруг плато. Магия стекала из Каменного леса вниз по склону и растворялась в лесу. Потоки её были прихотливы, как бегущие с гор ручьи, и точно так же они то переполнялись, то мелели. Здесь было столько магической силы, что сразу становилось ясно, почему все маги стремятся именно сюда. Куда же ещё?
Мало-помалу я прошёл четверть окружности У-Наринны, и при этом никого не встретил. Только птицы перекликались ниже, в лесу, а сюда и они не решались прилетать. Не поэтому ли они провожали меня сегодня возмущённым щебетом? Мол, вулх идёт в Каменный лес, совсем стыд потерял, наглости набрался, священное место потревожить посмел…
М-да. Так я скоро каждому дереву припишу какие-нибудь мысли, словно душой и мыслями наделены все без исключения. Ведь по сути я сейчас — исключение из исключений. Мало того, что оборотень, так ещё и сохраняющий память.
Я продолжал красться вдоль осыпи, никого не встречая, и понемногу впадал в растерянность. Неужели я поспел к цели первым? Раньше Седракса, хорингов, Лю, ещё невесть кого?
«Хорошо бы, — подумал я рассеянно, — чтоб все они опоздали… Ну, по крайней мере Седракс.»
Слабое прикосновение магии к мыслям вновь насторожило меня. Тьма, да кто это всё время пытается мня нащупать? Может, попробовать взглянуть вокруг себя мысленно? Магически? Вдруг получится что?
И я попробовал. Мир слабо дрогнул и наполнился красками. Наполнился голубоватым сиянием, наполнился красноватым свечением… Словно прошёл сквозь гигантскую радугу. И я наконец увидел невдалеке чью-то стоянку. Стоянку первых встреченных мною соперников, пришедших к У-Наринне. Их силуэты были темны и расплывчаты, словно на самом деле я видел только фантомов, и, что более всего огорчило вулха, к запахам пустого леса новых вовсе не прибавилось. Я мог полагаться только на зрение и слух. Но Морану, человеку, это как раз было вполне привычно.
И я осторожно стал подкрадываться к стоянке.
Семеро людей в косматых шкурах сидели на камнях, передавая по кругу полупустой бурдюк. Отхлебнувший протягивал бурдюк соседу и ненадолго замирал, безжизненно глядя перед собой.
М-да. Здесь, пожалуй, я разговоров не дождусь. И послушать нечего. Хотелось всё-таки знать — что за люди? Откуда?
Я миновал эту стоянку и сразу же вышел к следующей. Тут лёгкий мороз прогулялся у меня под серой шерстью. Потому что я увидел четвёрку призраков. Я так и не понял — бесплотны ли они были на самом деле, или только казались такими. Серые, не то сотканные из мрака, не то просто из невзрачной материи плащи покрывали их с головы до пят. Под низко надвинутыми капюшонами тоже царила тьма, только две тусклые серо-синие точки слабо светились в кромешном непроницаемом мраке. Взгляд этих жутких глаз обращал кровь в моих жилах в кристаллы колючего льда.
Один из призраков заметил меня, как я ни крылся, вытянул в мою сторону руку, и глухо произнёс два неразборчивых слова. Остальные обернулись, глядя на меня. Я замер на полусогнутых лапах, пригвождённый к месту, словно краб под острогой на мелководье. Ближайший ко мне призрак вдруг подобрал с земли короткую палку и ловко швырнул в меня. Я до того испугался, что не успел увернуться, и сжался в ожидании удара.
Палка прошла сквозь меня, не причинив ни малейшего вреда, словно я, она, или мы оба были фантомами. Опять фантомами — ничего другого я придумать не сумел. А призраки негромко заперхали, словно смеялись. Ну, да, напугали глупого оборотня до полусмерти. Отчего бы не посмеяться?
Отчего-то во мне укрепилась уверенность, что эти четверо не впервые пришли к У-Наринне. Только, кажется, им до сих пор не везло у Трона. И слава добрым диннам!
Я решительно шмыгнул мимо стоянки призраков. И тут же столкнулся с ходячей горой, угрюмо бредущей сквозь лес, и на пути походя, с ленцой, крушащей небольшие скалы громадным, с пивную бочку, кулаком.
И снова я замер, ошеломлённый. Гора была размером в дом и напоминала кряжистый гигантский пончик, стоящий на паре толстых колонноподобных ног, и обладающий парой мускулистых ручищ. Вместо головы — слабо выраженный горбик, на котором красным пылали сразу три круглых глаза. Пончик был землисто-бурого цвета.
Все три глаза уставились на меня, и, скажу вам, до дрожи в лапах неприятная это штука — взгляд трёх огненных глаз!
Бурая гора сердито взмахнула лапой… и снова лапа прошла сквозь меня, словно сквозь сгусток тумана. На этот раз я почти не испугался. Под низкое ворчание я проскользнул мимо этого создания, причём частично прошёл сквозь его мощную лапу. Без всяких усилий.
Выходит, что, прибегнув к магическому зрению, я могу видеть всех, кто пришёл в У-Наринну. Но никак не могу с ними схватиться. Почему? Почему, Тьма поперёк? Чтоб мы не сцепились раньше времени, что ли? Или просто магическое зрение показывает мне тех, кто собрался не совсем здесь? Или не совсем сейчас? Или и то и другое вместе?
Я вздрогнул. Тьма! Если так, то я могу видеть всех, кто ходил в У-Наринну от начала времён! Магов древности, хорингов, Предтеч, наконец! Тьма и Тьма!
Но время всё-таки шло. Ночь приближалась. И я заспешил по кругу, стремясь увидеть больше. Когда у меня случится такая возможность? Боюсь, что никогда больше.
Почти сразу я наткнулся на сидящих у костра хорингов. Они одновременно взглянули на меня. А я тотчас узнал Ульфенора… но не он был предводителем восьмёрки. Другой хоринг, с печатью кругов на челе и печальным взглядом, вёл эту команду. И я уверился в мысли, что вижу то, что происходило много кругов назад. Вулх бесшумно протёк мимо.
Буквально через несколько шагов я встретил другой костёр, вокруг которого сидело одиннадцать хорингов. Ульфенор, Роэн, Халимор… Уж Халимор-то точно впервые в окрестностях У-Наринны, как и я. Значит, это та восьмёрка, с которой я вчера заключил союз. Плюс ещё трое хорингов… Которые убили нас с Тури после Сунарры. Остатки восьмёрки Иланда.
Мельком взглянув на меня, Ульфенор возобновил прерванную речь, обращаясь как раз к этой троице.
— …просто не успел. Да и как было предупредить дом Иланда и дом Тинаэла? Слать гонцов? Кого-нибудь из восьмёрки — невозможно, а кого-нибудь другого — глупо.
— Я понимаю, Ульфенор, — скорбно сказал один из троицы. — Теперь понимаю. Но ведь Иланда и остальных не вернуть.
— Не вернуть, — согласился Ульфенор. — И всё же они погибли не зря.
— А зачем жить нам, если Иланд погиб? — горько возразил тот же хоринг.
Ульфенор прищурился.
— К Трону должны прорваться восемь хорингов. А нас теперь одиннадцать. Даже если кто-нибудь погибнет — один, двое или трое — у нас всё ещё будут сохраняться шансы на успех. Понимаешь, Тил?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});