то сжимал и разжимал кулаки, то тёр подбородок или дергал чёлку.
— Всё обойдётся, — заверял почти через каждые пять минут.
Старался быть уверенным, словно это все для меня "семечки", но, повидав немало преступников на своём пути, понимал, что всегда проще раскусить матёрого убийцу, чем законопослушного гражданина, который внезапно слетел с катушек. У рецидивистов есть своя психологическая схема, а у вторых просто состояние хаоса с сотней версий и вариантов.
С нулевым успехом доехали до главка. Предупреждённый о новой беде Вадим собрал опергруппу, и новости резко изменились на плохие.
— Машину бросили на Тихомирова недалеко от станции метро Медведково. Близлежащих камер нет. Патруль обнаружил авто.
— Информация об угонах в том районе? — схватился за лазейку. — Далеко беременную оттуда не увести. Нужна машина.
— Пока нет. Об угоне и через пару часов могут не заявить. Если вообще будет факт угона, — хмуро проронил Вадим.
— Яр, не заметить беременную в платье на тоненьких бретельках — невозможно. На улице холодно, десять градусов. Люди должны обратить внимание, — Герман метался от стены к стене, подобно льву в клетке.
— Только кого искать рыжую или брюнетку? — буркнул Антон, словно подливая масло в огонь.
— Я вывел патрули по всему району. Объявлен план "Перехват", — доложил Вадик. — По телефонам не отследить, их нет ни у одной из девушек. Увы, как не прискорбно звучит, но остаётся только ждать.
— Я не могу ждать! — в полном отчаянии вскрикнул Беспалов. — У этой шизанутой моя жена, которая может родить со дня на день. И роды не будут лёгкими! Боюсь думать о другом…
— Прости, Герыч, но пока мы бессильны, — Вадик с сочувствием смотрел на несчастного мужа пропавшей.
Даже я впервые не знал, чем помочь. Рыжая бестия являлась редким гостем в моих размышлениях, и её психологический портрет интересовал меня лишь поверхностно. Но, если учитывать все рассказы Германа и Вики о ней, то эта персона вполне достойна профессионального внимания. "Подарок" в коробке — какая женщина на такое способна? Да, только та, что поехала в уме, и в таком состоянии от неё можно ждать чего угодно.
— Её мать и брат, — вдруг выпалил Беспалов. — Наталья давно наблюдает за дочерью и так же заметила в ней недоброе. Она не позволит дочери стать убийцей.
Неплохая мысль. Осмотрим комнату Лики заодно. Возможно, что-то и даст зацепку. Но в доме Романенко нарвались только на дешёвую истерику отца Лики и крокодильи слёзы матери.
— Вы не имеете права! — орал глава семейства. — Моя дочь порядочная и добрая девушка. Я тебе морду, сосунок, набью за клевету на мою девочку, — тыча пальцем в Геру, толстяк брызгал слюной гнева. — Пошли вон из моего дома! Охрана!
— Что ж в следующий раз мы лучше подготовимся, — прорычал я и, прихватив с собой ощетинившегося Германа, вытолкал его во двор.
В машине мужчина дал волю чувствам.
— Старый хрыч! Паскуда!
— Хрен с ним, Герыч, — Антон успокаивающе похлопал друга по плечу. — Романенко порядочная мразь, и это не ново. Дочка в папашу.
Да, эта семейка и её глава известны среди коррупционеров и, чтобы привлечь обеспеченных господ к суду, нужно иметь, как минимум три жизни в запасе и железные нервы. Вздрогнул от вибрации телефона и живо выхватил из-за пазухи. Всем телом ощутил на себе пристальные и выжидающие взгляды коллег и друзей. Выслушав, сбросил вызов и победно выпалил:
— Кажется это оно… В двадцати минутах отсюда. Тоха, вызывай скорую и патруль по этому адресу.
И включив сигнальную мигалку выжал максимум из машины.
ВИКА
С трудом могла шевелиться как из-за огромного живота, так и от страха за малыша и свою жизнь. Холод сковывал тело, а грубые тычки сталью пистолета в поясницу, казалось, били хлеще пули.
— Ну же шевелись, корова!
Лика грубо подпихивала снизу, пока я ползла по лестнице вверх. Пару раз запнулась. Если раньше, на втором месяце беременности, мне возбранялось подниматься по лесенкам, то сейчас категорически противопоказано. Низ живота чудовищно тянуло, а в глазах темнело.
— Я не могу, — почти взвыла, в очередной раз осев на колени в пролёте между четвёртым и пятым этажами.
— Кончай выделываться! Живо! Пошла! — пистолет уткнулся в лопатку.
Боль внизу живота снова раскрылась пышным цветом, сковав тазовые кости жуткой судорогой. Это уже шестой раз?! Боже, неужели это оно, то самое?! Нет, не сейчас! Не рядом с ней!
— Вставай же, сука, пока мозги не вышибла, — пинок сзади, грубые пальцы впились в локоть. Я застонала от бессилия и боли, но всё же сумела подняться и проползти до пятого.
Рыжая заволокла в квартиру. Чудовищный запах пыли и прогнившего пола засаднил в носу. Из мебели лишь табуретка. На полу в большой комнате валялся плед.
— Рожать будешь там, — она толкнула меня внутрь, сама же уселась в ожидании.
— Лика, не глупи, — зашептала молебно. — Я не смогу сама родить. По всем медицинским показаниям. Прошу тебя, одумайся. Я и малыш… Мы оба умрём!
— Что значит не смогу?! — девушка искривилась в улыбке. — Все бабы рожают. Я вот, например, мёртвого рожала. Боженька заложил это в нашу с тобой природу. Так что родишь… Родишь, как миленькая!
— Ты не понимаешь…
— Кончай ныть! — рявкнула рыжая, смерив меня диким ненавидящим взглядом. — Закрой рот и не беси! Иначе, я тебе его заткну чем-нибудь. Ты родишь этого сопляка, поняла?! Родишь для меня с Герой.
Слёзы безысходности лились по щекам. Новый и ещё более сильный спазм в мышцах почти вывернул наизнанку. Обняв живот, осела на чёртов плед. Боль пошла по позвоночнику, достигая своего пика, а после плавно опустилась вниз, стихая.
— Постарайся не орать, — Лика параллельно разглядывала свой маникюр. — Тут стены из картона. Хотя, большая часть жильцов барыги и алкаши, вряд ли, обратят внимание на твои вопли.
— Герман никогда не будет с тобой. Буду я мертвой или нет, — проронила, уткнувшись головой в стену и отдыхая между схватками.
— Нет, дорогая, — Лика метнула в меня чёрный взор. — Ты просто околдовала его. Заманила своим ребёночком. Этот вариант всегда беспроигрышный.
— Если так, почему же у тебя ничего не вышло? — усмехнулась я, ещё больше зля эту дрянь.
Лика резко поднялась. Я вжалась в стену. Схватка наслоилась верхом, не дав ощутить пощёчину.
— Не. Надо. Меня. Злить. — сурово проскрипела каждое слово сумасшедшая. — Иначе, ничто не остановит вогнать пулю в твоё брюхо. Убью сразу двух зайцев.
Я испуганно сцепила зубы и покорно склонила голову. Пульс обухом бил в висках. Глотала позывы к рвоте. Новая схватка. Мощнее, дольше и мучительней. Вцепилась зубами в кисть руки, переживая муку чудовищной боли. Слезы продолжали