Оба странных типа встали и направились вглубь отгороженной части этого странного пластикового ангара, а полковник Васильев остался сидеть в своем инвалидном кресле с недоуменным видом. Памятуя о том, что через десять минут должен был совершить посадку "Боинг", он тронул рукой пульт управления и покатил в выходу из зала ожидания, чтобы оказаться в очереди на посадку в числе первых. Пока что никто из рослых санитаров не объявлял о том, что их ожидание практически закончилось.
Когда Серега подъехал к выходу, один из них поднялся из кресла и услужливо распахнул перед ним полог, словно зная, что он хочет выехать. Полковник выкатился из прохлады и даже не почувствовал той удушающей жары, которая царила снаружи. Он просто не замечал её, так смешались в его голове все мысли. Серёга почему-то ждал чуда и верил в то, что тот самолёт, который уже показался вдали, отвезёт его в новую жизнь. При этом он не понимал, что заставляет его думать так, поскольку не услышал от двух этих странных господ ничего такого, что могло бы обещать ему это. Тем не менее мысли о близящейся смерти почему-то покинули Серёгу и он широко улыбался, вдыхая горячий воздух напитанный запахом керосина.
Вскоре полковник увидел заходящий на посадку с запада "Боинг", прилетевший за ними, а ещё через несколько минут этот огромный, белоснежный аэроплан совершил посадку и, пробежав по бетонке, плавно и величаво проехал мимо них на рулёжку, и, развернувшись, подъехал совсем близко и заглушил двигатели. Как это ни странно, но аэродромное начальство даже не соизволило прислать сюда хоть кого-либо не говоря уже о том, что таможенники и пограничники не стали ни у кого проверять документы. Впрочем, свой загранпаспорт он отдал медсестричке Женечке ещё вчера. Видимо, хозяева этого странного хосписа были в больших кентах с местным начальством, раз в нарушение всех мыслимых и немыслимых правил им всем было разрешено покинуть страну без соблюдения таможенных формальностей.
Через несколько минут к "Боингу" подъехали два высоченных трапа и посадка началась. Как того и хотелось Сереге, он поднялся на борт этого здоровенного самолета, на котором был нарисован остров с пляжем и пальмами под синим небом, первым. Как снаружи, так и внутри авиалайнер был просто роскошным и Сергею снова подумалось почему-то, что это вовсе не погребальный катафалк с крылышками, уж слишком всё внутри выглядело праздничным и радостным. Особенно красотки, которые вешали на шею каждому пассажиру гирлянды из живых цветов. Да, и сами эти красотки, одетые юбки из золотистой искусственной соломы и яркие бюстгальтеры, были очень веселы, приветливы и на редкость смешливы. К тому же все они весьма неплохо разговаривали по-русски.
Посадка заняла не более получаса и как только санитары подняли на борт и усадили в кресло последнего инвалида, люки были закрыты и "Боинг" стал прогревать двигатели, хотя они и остыть-то толком не успели за это время. Полковника Васильева посадили в первом ряду у окна, как он и попросил об этом санитаров. Лайнер взлетел так быстро, словно это был истребитель-перехватчик и стал набирать высоту. Внизу промелькнули зелёные леса Подмосковья и вскоре смотреть стало не на что, так как началась сплошная облачность. То ли грозовой фронт ослабел, то ли тот парень, которого звали Стос, отдал иной приказ, но на этот раз "Боинг" смело пошел через него напрямик.
Минут через двадцать полета полковник Васильев стал замечать, что с самолетом стало твориться что-то странное. Сначала стих шум двигателей. Хотя на этом аэроплане и стояли малошумные двигатели "Роллс-ройс", такой тишины в салоне просто физически не могло быть. Сергей Васильев сидел в своем ряду один. В самолете всё равно оставалось ещё достаточно много свободных мест. Кресла позади него тоже были не заняты. Поэтому никто не заметил того, как побледнело его лицо, когда он понял, что двигатели замолчали. Вне себя от ужаса он наклонился к иллюминатору и посмотрел на двигатели, которые были ему прекрасно видны и когда увидел, что их турбины не крутятся с бешенной скоростью, а лишь едва вращаются, то чуть не заорал от ужаса, хотя и не смог этого сделать. Он испуганно откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
Не открывая глаз лётчик-ас Серёга весь так и напрягся, стараясь почувствовать телом тот момент, когда аэроплан клюнет носом и полетит вниз, словно гаечный ключ с верстака. Однако, вместо этого он почувствовал, что самолёт увеличил скорость, но при этом у него было ещё и такое ощущение, словно он сидит в кресле перед телевизором в своей собственной квартире. Телевизор перед ним действительно имелся, вот только сидел он всё же не в квартире, а в салоне самолета "Боинг-747 Джумбо-Джет", то есть в длинном "Боинге". Открыть глаза его заставил лёгкий шелест соломенной юбки и волна духов, окутавшая одну из очаровательных стюардесс этого странного аэроплана. В следующую секунду он увидел улыбающееся лицо девушки и услышал весьма странные слова:
— Серёжа, не волнуйтесь, полёт проходит штатно и мы не упадём. Просто нас увлекают вперёд не реактивные двигатели, а куда более мощная сила. Чтобы вам это было понятно, мои сыновья сейчас подадут вам кресло-каталку и вы сможете посетить кабину пилота. Только не обращайте внимания на его внешний вид, Анри хочет во всём походить на нашего повелителя, Стоса.
Девушка погладила его бархатистой ладошкой по щеке и отступила назад, позволяя двум верзилам вытащить Серёгу из кресла и пересадить в инвалидную коляску. Глядя на этих парней, он никак не мог поверить в то, что эта рослая красотка, которой на вид было не больше восемнадцати, максимум двадцати лет, являлась их матерью. Один из верзил негромко проворчал:
— Полковник, Неине не обманывает вас. Она действительно наша мама, вот только немного перестаралась и теперь выглядит нашей младшей сестрой.
Этот же парень и покатил коляску Сереги в пилотскую кабину, где его глазам предстала еще более странная картина. Парень, которому на вид было не больше семнадцати лет, одетый в рваные джинсы и чёрную майку на которой также была изображена какая-то рок группа, он даже прочитал её название — "Звёздный дым", вместо того, чтобы сидеть в кресле пилота, стоял на голове в проходе между двух кресел. Как только он увидел гостя, то немедленно встал на ноги и, быстро повернувшись к Серёге лицом, затараторил:
— Сэр, извините, у меня спина затекла. Я уже двенадцать часов сижу за штурвалом этого тихоходного корыта, но вы не волнуйтесь, мой Танане отличный пилот. — Поняв, что сболтнул лишнего, Анри принялся объяснять — Так я зову автопилот этого самолёта, господин полковник. Если хотите, то можете занять это кресло, но хотя вы и летчик, господин полковник, управлять им я вам не доверю, сколько бы вы меня об этом не просили.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});