Рустам, цедивший коньяк сквозь зубы, проворчал:
— Ага, как же, как только эти гады узнают. Да, ты сам первым делом всех извещаешь о том, что их никто не держит и что отныне перед ними открыты все пути. Вон даже морду себе наел, небось опять решил сегодня натянуть нос старику Гиппократу. Нет, Стос, тут дело совсем в другом. Просто только у тебя и у меня есть совесть. Когда я открыл в себе дар Лулуаной, благодаря которому нашел твой остров в Тихом океане, а на нём двух этих хитрых жидов и Мишку, на чьей спине они ездили, мне сразу же стало ясно, чем я должен заниматься. Ты тоже вернулся тотчас, как отбатрачил свой срок на Сиспиле, а вот все остальные люди…
Полковнику Васильеву было прекрасно видно, как напряглось лицо Стоса и тот поднял руку прежде, чем сказать:
— Но-но, Рустам, не кати баллоны на наших клиентов. Они в своей жизни вдоволь хлебнули дерьма и это не нам с тобой судить их за то, что они решили пожить, наконец, в своё удовольствие. К тому же все они, включая даже эту твою профуру, Женьку, взяли за правило сначала отпахать год на Сиспиле, а уже потом начать дырявить это чёртово подвальное пространство. А вот тебя, морда татарская, я только за то и люблю, что ты сам, без чьего-либо напоминания, вспомнил о том, что давал когда-то клятву этому старому греку Гиппократу. Больше тебя любить не за что. Ну, разве что ещё за то, что ты отличный парень, Рустик. Ладно, ты лучше давай, расскажи мне, каких клиентов ты надыбал на этот раз. Есть что-нибудь стоящее для меня?
Лицо Рустама тотчас сделалось серьёзным и он, налив в оба бокала коньяку чуть ли не доверху, ответил:
— Стос, эта партия, как мне кажется, не самая лучшая. Половина народа чуть ли не бомжи, хотя среди них и есть достаточно интеллигентные люди. Так что на них ты можешь сразу же крест поставить. Они хотя и старые, но все с пулей в голове. Одно слово, мечтатели. Остальные, это московское и подмосковное одинокое старичьё, работяги. Эти тоже ребята не фонтан. Правда, есть среди них одна бабулька из Мытищ, она в срок первом Москву обороняла, а потом аж до Берлина дошла и хотя была уже на восьмом месяце, воевала до полной победы. Старая снайперша. Вот с ней тебе точно стоит потолковать. Баба Лиза бойкая девчонка. Правда, порой впадет в старческий маразм, но это пустяки. Остальные так себе, полудохлый контингент. Не думаю, что хоть из кого-то выйдет толк. Честно говоря, все они мне за это утро уже просто осточертели. Блин, потерпеть каких-то несколько часов и то не могут. Кстати, Стос, с чего это пилот нашего чудо ераплана такого кругаля решил дать? Мы что, зря такие бабки за него отвалили. Он же вроде бы всепогодный, ракетостойкий и всё такое. Ну, и шпарил бы напрямик через грозу. Ты же долетел. Да, ты-то сам как летел, своим ходом или как всегда, верхом на этом хитрожопом Моне?
С этого момента разговор двух этих странных господ сделался для полковника Васильева чуть ли не вдвое интереснее, так как речь зашла хотя и о гражданской, а все же об авиации. Он уже стал догадываться о том, что Мишка, о котором упоминали эти люди, скорее всего правитель острова Тумареа Мишель Атеи, а Женька та самая медсестричка Женечка, милое и очень весёлое существо с веснушками и роскошной косой. Только ему было не очень понятно, почему Рустам назвал её звезданутой путешественницей и куда это она могла улететь голой, словно ведьма. Увидеть Женечку голой, Серёга был бы не прочь, ведь у той была просто чудесная фигурка, но вот только не верхом на метле. Между тем Стос, который сидел за столом вполоборота к полковнику Васильеву, широко заулыбался и воскликнул:
— Нет, старик, если я только подумаю о том, чтобы лететь куда-либо без Мони, это будет мой последний день и час. Этот гад меня тотчас распылит на атомы. Так что мы прилетели вдвоём. Он сейчас ныкается за твоей палаткой.
Брови Рустама поднялись в удивлении и он спросил:
— Стос, а кто же тогда стоит в боевом охранении? Мне Мишка говорил как-то, что ты чуть ли не безвылазно торчишь на орбите и ежеминутно ждёшь нападения. Кое в чём я даже согласился с ним, парень, ты совсем сбрендил, раз считаешь, что эти долбанные инопланетяне возьмут и вот так, внаглую, нападут на нас. Даже если они действительно есть, я не думаю, что наши вояки не сумеют от них отбиться. Ну, подумай сам, американцы, французы, англичане, евреи, наконец, да, и те же иранцы, китайцы и все прочие бразильцы с аргентинцами имеют на вооружении вполне приличные военно-воздушные силы. Скажи мне на милость, какой дурак захочет связываться с Землёй? Был у меня давеча в гостях твой кореш Тьюви, так даже он тоже считает, что Земля это очень крепкий орешек со всеми нашими атомными бомбами. Космические корабли, конечно, у нас хреновые. Можно сказать, что их вообще нет, но зато войск столько и вояки на Земле такие бесбашенные, что вряд ли кто захочет с ними связываться, ведь они запросто сбросят атомную бомбу на любой космический корабль врага, задумай он совершить посадку с захватническими целями. С них ведь станется, поверь.
От этих слов полковник Васильев аж вспотел, хотя в этом углу было довольно прохладно. То, что он услышал вслед за этим, и вовсе заставило его напрячься, так как Стос сказал:
— Рустик, а они и не станут высаживаться. Во всяком случае открыто и объявлять нам войну. Ну, а в том, что эти инопланетяне существуют, я ни секунды не сомневаюсь. Даже теперь, когда я постоянно веду наблюдение, их летающие тарелки то и дело шмыгают то тут, то там. В глубинах Тихого океана, да, и всех прочих океанов, их тоже вполне хватает и то, что я ещё ни одного из этих гадов не поймал за хвост, вовсе ни о чём не говорит. Правда, вести они себя стали осторожнее и то, что эти типы не выходят на контакт, прямо говорит о их не совсем дружеских, если не об откровенно враждебных, намерениях. Ну, а на счёт нашего самолёта я тебе так скажу, Рустам, это я приказал Мишкиному сыну облететь грозу. Не хрена всем показывать, что этот "Боинг" может летать в таких метеоусловиях. Раз диспетчеры предложили ему или разворачиваться и лететь обратно или обходить грозу с запада, то пусть выполняет все их распоряжения. Так что не волнуйся, через десять минут он будет уже в Кубинке.
Рустам кивнул головой и ответил:
— Сам знаю. Мне Анри об этом ещё пять минут назад доложил. — После чего встрепенулся и воскликнул — Ну, ладно, Стос, пошли к Моне! Если я лично не поприветствую это бешенное железо, то он и меня со свету сживёт.
Оба странных типа встали и направились вглубь отгороженной части этого странного пластикового ангара, а полковник Васильев остался сидеть в своем инвалидном кресле с недоуменным видом. Памятуя о том, что через десять минут должен был совершить посадку "Боинг", он тронул рукой пульт управления и покатил в выходу из зала ожидания, чтобы оказаться в очереди на посадку в числе первых. Пока что никто из рослых санитаров не объявлял о том, что их ожидание практически закончилось.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});