Долго шли гудки, и наконец сонный мягкий голос недовольно пробормотал в трубку:
– Алло?
– Светлана, ты где? – облегчение, и злость, и жалящие мысли о том, где она спит и с кем она спит. Он же ничего о ней не знает, может, она замужем давно и у нее пятеро детей?
– А кто это? – немного растеряна, видимо, не отошла еще ото сна.
– Это Четери, Света, – так, надо выдохнуть и не думать о том, что она его не узнала.
– Чет? – теперь удивление и беспокойство. – Не думала, что ты позвонишь. Что-то случилось, нужна помощь?
– Я тоже хочу узнать, что случилось, – процедил он в трубку. – Где ты? Почему не осталась у меня?
– Я у своих родителей, Четери, – устало сказала Светлана, словно мягко упрекая за то, что разбудил ее из-за такой ничтожной причины. А он вместо вины почувствовал облегчение. Не у мужа, не с детьми. – Я и сама не думала, что поеду к ним, поэтому не сказала тебе. Завтра буду на работе.
Дракон помолчал, прислушиваясь к себе.
– Чет? – позвала напряженно, будто чувствовала, как он злится.
– Диктуй адрес, – наконец произнес Чет, – и открой окно.
– Не сходи с ума, – попросила она.
– Адрес, Света.
Он прилетел через пятнадцать минут, прыгнул в окно, около которого она, замерзшая и недовольная, ждала, ругаясь про себя на неугомонного дракона и боясь, что услышат или войдут родители. Как был, обнаженным, схватил ее в охапку, сжимая до боли, словно наказывая за отсутствие. И понес в кровать – яростно доказывать что-то непонятное даже для него самого.
Светлана так и не поспала нормально этой ночью. Просто периодически проваливалась в сон в перерывах между его жадными ласками, подрагивая в полудреме и прижимаясь к своему неистовому любовнику, когда он отдыхал и гладил ее влажное тело. Она устала не кричать и сдерживать стоны от его напора, устала всматриваться в лицо с горящими вишневым светом глазами, пытаясь найти там что-то важное и необходимое ей. И только под раннее утро, когда он ушел, подарив ей легкий поцелуй, а до звонка будильника оставалось не более полутора часов, Света, свернувшись калачиком в ставшей сразу холодной постели, мгновенно уснула, измотанная, как никогда в жизни.
Марина
Пресс-конференция наконец-то закончилась, Ангелина величественно всех поблагодарила, поднялась и вышла. А за ней потянулись и остальные – дипломаты, маги и я.
– Ну что, нужно это отпраздновать, – жизнерадостно сказал, кажется, князь Василевский, когда мы снова оказались в Оранжевом зале. На столе, весело подмигивая округлыми хрустальными боками, уже стояли наполненные фужеры с шампанским, окруженные чашами с клубникой, фруктами, икрой в тарталетках и прочей радостью. Я мысленно застонала. Нет, еще и алкогольного праздника я точно не выдержу.
– Праздновать будем, когда убедимся, что земля успокоилась, – охладила направившихся к столу дипломатов Ангелина, и ее ледяной тон словно заморозил всех на месте. – А просто перекусить можно, – милостиво добавила сестра, но, по всей видимости, аппетит она уже им перебила. – Ярослав Михайлович, можно вас на пару слов? – Ани обернулась к премьеру.
Минкен подошел, и они вполголоса начали что-то обсуждать.
Краем глаза я увидела, как маги во главе с Алмазом, обойдя пристыженных дипломатов, как ни в чем не бывало набрали себе тарелки с закусками, шампанского и начали все уминать. Правда, это совсем не походило на празднование, скорее на объедание. Старый маг сказал, что они ставили охранки вокруг дворца, пока Ангелина отвечала на вопросы, а бедный лохматый Мартин в это время держал щит перед сценой – вдруг в толпе журналистов оказался бы убийца или маг-наемник? Так что опустошающие стол волшебники просто восстанавливали силы.
А вот и фон Съедентент – помахал мне рукой, широко улыбнулся, тряхнул темными волосами. Я легонько кивнула, насмешливо глядя на него. Смотреть на мага было, откровенно говоря, приятно. Этот мужчина просто распространял вокруг себя волны сокрушительного обаяния. Хотя они явно не действовали на стоящую рядом смуглую Викторию – она посмотрела на Мартина, скривила губы, затем перевела взгляд на меня и подмигнула. Типа «Ну мы-то с вами способны не поддаваться ему».
Не знаю, как она, а насчет себя я не уверена.
«Ну-ну, оказывается, нам нравятся плохие мальчики?»
«Этот мальчик хороший».
«Ну-ну».
Ангелина тоже заметила наши переглядывания, прищурилась. Ну и ладно, будет лишнее доказательство, что к Кембритчу я равнодушна. Кто с разбитым сердцем стал бы флиртовать с другим, если от момента разбиения прошло менее суток?
«Ты, например».
Внутренний голос набирал обороты, а я постепенно уходила в себя, почти засыпая, но при этом упорно и вежливо улыбаясь, когда ко мне подошла Ани и потянула за собой.
– Приготовили наши комнаты, Марина. Минкен сказал, что они начали восстанавливать интерьеры с момента начала наших поисков, чтобы мы сразу могли въехать. Горничных наняли, охрану, поваров. Весь персонал, если кратко.
– Какая предусмотрительность, – пробурчала я, двигаясь за ней к двери. В другом состоянии я бы и за все сокровища мира не вернулась туда, где все напоминало о маме и нашей прошлой жизни. Но сейчас меня можно было положить прямо на стол, между икрой и клубникой, на глазах изумленных верноподданных, и я бы заснула без всяких угрызений совести.
– Ваши высочества, извините, что дергаю, старый совсем, памяти нет, забыл сказать кое-что, – умирающим голосом проскрежетал сзади Алмаз Григорьевич – мы не дошли до спасительной двери буквально пары шагов. Старый маг, от одного взгляда которого немного бледнели профессора и придворные маги, оторвался от четверки своих спутников и вполне себе живенько нас догонял. На лицах его коллег царило непередаваемое облегчение. – Дамы, – сказал он уже нормальным тоном, – я настоятельно не рекомендую вам до принятия вассальной клятвы, а лучше до коронации и свадьбы, выходить на улицу. Будем использовать Зеркала, но предупреждаю, поначалу может немного мутить.
– Зачем такие предосторожности, Алмаз Григорьевич? – недоуменно спросила Ангелина. – Минкен заверил меня, что во дворце и вокруг полно охраны, да и щиты вы поставили, и сигналки…
– Знаете, – заговорщически проговорил он, открывая дверь и предлагая нам выйти, – я всегда учу своих обалдуев, что хороший маг должен доверять не только фактам, но и интуиции. А я хороший маг, – скромно добавил Старов. Дед определенно нравился мне все больше. – И интуиция буквально кричит мне, что нужно перестраховаться. Эти красавцы, – он мотнул головой на последовавших за нами охранников, – конечно, неплохи, но против снайпера или взбесившегося темного ничего сделать не смогут.