Читать интересную книгу Перелом (СИ) - Вадим Львов

и брянский железнодорожный узлы — не восстановят, пополнений ждать неоткуда. А на это — еще месяц, минимум. Так что, господа офицеры, чем богаты как говориться, тем и рады. Хорошо, что еще снаряды в наличии и танки будут.

'У нас всегда так, пехота есть, снарядов-нет. Снаряды подвезли — танки уже выбили. Снаряды и танки еще есть- пехота закончилась…'раздраженно подумал Сухарев, но вслух ничего говорить не стал. Майор Басов, не относился к числу либералов по отношению к паникерам и нытикам.

— Значит так…Танки, идут впереди, господа офицеры. Пехота, не менее полусотни шагов от кармы танка! За ними — бронетранспортеры, еще сотня шагов… Пехота — высматривает бронебойщиков, в развалинах, танки подавляют пулеметные гнезда- башенным оружием, бронетранспортёры помогают и тем и другим. Обязательно, обменяйтесь радиочастотами с танкистами и артиллерией. Не потерплю, дружественного огня и потери управления в бою! Еще раз, проинструктируйте подчиненных! Головой по сторонам вертеть, ворон не ловить! К танкам, близко не подходить! Под гусеницы не лезть!

* * *

Едва первый, массивный СТ-75, покрытый грязью и обваренный решетками от кумулятивных снарядов, сполз на песок, со сдвоенного парома по откидной аппарели и фыркая словно довольный, бронированный бегемот, пополз про пробитой саперами дорожке в сторону превращенной боями в крошево — набережной…

— Наверно красивая набережная была…До войны. Словно угадал мысли своего лейтенанта, Котт.

— Да, наверно. Если город не бедный, то — скорее всего…Согласился с ротным, Сухарев. Набережная и городская площадь с ратушей, это первое, что в порядок приводят…

Обсудить особенности бюджетной политики уездных городков, Котт с Сухаревым, не успели…На западе что-то знакомо заскрежетало и небо расчертили огненные стрелы реактивных снарядов, следом заревела ствольная артиллерия, ставя заградительный огонь и расчищая дорогу для утренней атаки гренадер.

Под прикрытием ураганного огня, бушевавшего в течении часа, сапёры достаточно споро переправили еще двенадцать танков, расположившихся за полуразрушенными постройками и ждущих сигнала к атаке.

Артиллерийский обстрел, прекратился так же внезапно, как и начался, настолько сильно ударила по ушам, навалившиеся тишина. Краткосрочная, так как, в течении ближайших минут, воздух вновь наполнил рев дизельных двигателей и пара десятков танков и тяжелых бронетранспортёров выкатились из своих укрытий и разбившись на группы, неуверенно, словно полуслепые начали выдвигаться вперед, на запад…

— Извините, генерал-оберст, но я не могу передать батальон из 32 панцер-регимента в подчинение другой дивизии! Не имею права, по уставу…

На командира 16 панцер-дивизии, генерал-майора Гюнтера Ангерна, было страшно смотреть. Перепираться с самим командующим группой армий «Центр», назначенным, после ареста предыдущего командующего, генералом Вальтером Гезелером на линии специальной связи, не самое лучшее занятие для военной карьеры.

— Вы идиот, Ангерн! Надрывалась трубка. Если корпус Обердорфа, не удержит Шклов, вся «Линия Гинденбурга», рухнет к чертям! Русские, прорваться за Днепр, затем в Польшу и я не дам ломанного пфеннига за ваше поместье под Позеном! Вы меня понимаете?

— Так точно, геноссе генерал-оберст! На панцер-дивизия, не может быть раздроблена без оперативной необходимости…Только в случае преследования, ослабленного противника, а сейчас…

Генерал Гезелер, даже опешил от такой наглости какого-то командира дивизии. Но отбросив живописную мечту, как он собственноручно, расстреливает упрямого Ангерна, генерал-оберст быстро взял в себя в руки.

— Выполняйте приказ, Ангерн. У вас ровно пять минут. Если через пять минут, вы не двинете первый панцер-батальон 32 полка на выручку 17 Баварской дивизии, клянусь Карлом Марксом, прикажу вас расстрелять! Как изменника и саботажника!

Проревел Гезелер и бросил трубку…

Начальник штаба группы армий, и сам недавно командир корпуса, генерал-лейтенант Штраус поднял глаза на своего командира.

— Почему только батальон и почему именно первый? Посасывая потухшую трубку, спросил Альфред Штраус

— Именно поэтому Ал… Именно поэтому. Отмахнулся Гезелер. Первый батальон 16 панцер-дивизии, как ты знаешь оснащен, хоть и не полностью, новыми танками. Именно его, мы перекинем в составе импровизированной «кампфгруппы», для нанесения контрудара. Это не займет много времени…

— Бросать новейшие танки для поддержки пехоты в уличном бою? Так себе, занятие…

— Есть ли вариант? Конструкторы обещали многослойную броню, защищающую танкистов от огня прямой наводкой, новые прицелы и орудия. Думаю, три десятка «Леопардов-2» одновременно введенные в бой переломят его исход. Смотри, Ал…

Гезелер, подошел к огромной карте и взял указку.

— Именно 22 русский корпус, относительно свежий и укомплектованный по отношению с другими корпусами 11 и 4 полевых армий русских ударил сюда, на Шклов… Фактически преодолев «Линию Гинденбурга». Пока остальные русские штурмуют предмостные укрепления Орши и Могилева и продвигаются к Гомелю, 22 корпус, выскочив из-за их спин, переправился и вошел в Шклов. Тем самым поставив под удар стратегическую рокаду и железнодорожную магистраль вдоль Днепра. Это настоящая заноза в заднице. Хуже всей Витебской колоды, которую мы не можем выломать уже полтора года. Русское наступление, надо остановить, любой ценой…

— Может мне стоит, возглавить контрудар? Не скажу, что Обердорф и командир баварцев Цанге — являются военными гениями…

— Нет. Ты нужен мне здесь. Контрудар, возглавит генерал Ангерн. Пусть отправляется, вместе с первым панцер-батальоном.

* * *

Первые пару верст, прошли относительно просто, больше всего мешали разбитые вдребезги дома и кучи битого кирпича на узких улочках Шклова. Немцы, видимо оглушенные массированным обстрелом, отстреливались вяло и тремя штурмовыми отрядами с танками во главе, батальон гренадёров Басова, пробивался к площади и зданию ратуши, центральной позиции немецкого противления.

Бронебойщиков в доме слева, засек глазастый Подвойский, заорав на всю улицу

— Слева фрицы! На девять часов…Черепичная крыша

Но танкист, не услышал ни воплей Подвойского, ни воплей фельдфебеля Балана по рации, потому что продолжал тупо переть по улице, подставляя борт засевшим немцам.

— Огонь! Огонь Волан сука, ты чего спишь!!!Заорал Сухарь махая руками прущему за ним, бронетранспортеру. Волан высунув, чумазую морду, начал разворачивать длинноствольный пулемёт ХВТ-74 в сторону дома с черепичной крышей.

Наконец из люка высунулся, и командир танка в кожаной куртке и увидев орущих гренадёр, стал, бледнея, разворачивать башенную, пулеметную турель. Но естественно, не успел…

Немецкий бронебойщик, был, несомненно, опытным бойцом. Он не стал рисковать, стреляя в прикрытый фальшбортом и решетчатым противокумулятивным экраном, опасаясь попасть в колесо или не пробить, навесную защиту. Он выждал пока СТ-75 повернется к нему щелью выхлопной трубы и всадил туда бронебойную гранату, одним выстрелом угробив двигатель…

Дизель взвыл, словно раненный медведь, танк рванулся вперед, выпустив из моторного отсека клуб черного дыма, но явно контуженный или убитый мехвод, выпустил рычаги и танк врезался в дом с лабазом, на первом этаже на противоположной стороне улицы. Где и застрял, жалобно скребя гусеницей мостовую…

— На землю! Волан, огонь!! И тут из дома по гренадерам, ударили «штурмгеверы».

Подвойский, задержавшийся на секунду, получил с десяток пуль, задергался как припадочный и тяжело, рухнул на мостовую… В сером рассвете его кровь