Читать интересную книгу Я стану ночным кошмаром - Екатерина Островская

— Вы заблуждаетесь! — перебила ее преподаватель. — Я сама начинала свою педагогическую деятельность в школе, так что могу только сказать: несете ахинею. И потом, вы утверждаете, что преступниками становятся исключительно из-за каких-то неудовлетворенных желаний. Вы разве не знаете, что преступников создает социальная среда? Вам об этом любой, даже необразованный постовой милиционер, скажет. Если человек родился и вырос в нормальной среде, где окружающие говорят о прекрасном, он никогда не совершит никакого, даже самого маленького, преступления. Поняли меня? И не повторяйте свой бред никому!

— То есть, по-вашему, преступником не может стать искусствовед, научный работник, преподаватель, милиционер?.. — спросила Вера.

— Да, — твердо заявила преподаватель психологии. И покачала головой: — Вы так хорошо ответили на основной вопрос, я уже хотела даже поставить «отлично». Но теперь снижу оценку на балл, хотя, кажется, и «хорошо» для вас многовато…

Позже, после окончания университета, когда Вера оформлялась в управление, в отделе кадров ей сказали, что в одном из райотделов служил майор Колодин. А у нее девичья фамилия такая же, не родственник ли?..

— Нет, — ответила Вера, хотя догадалась, о ком говорят. — А почему вы спросили?

— Дело не только в фамилии, но и в вашем отчестве. Тот майор был вроде на хорошем счету, поощрялся не раз, но однажды случайно выяснилось, что он пытал задержанных. Хотели дело возбуждать, а потом уволили, и все. Лет пять назад это было.

Но Вере уже было все равно, что стало с ее отцом, посторонним ей, в сущности, человеком.

Глава 8

Вера набрала номер Владимира. Тот ответил почти сразу — через два гудка.

— Что-то случилось?

— Ничего, просто…

Она хотела сказать, что соскучилась, но в последний момент не решилась.

— Просто хотела узнать, как у тебя дела.

— Я не дома, но уже освободился. Если ты не против, то через полчаса смогу добраться до тебя.

— Буду ждать, — сказала она. И вспомнила: — Кстати, а какая у тебя машина?

— «БМВ», — ответил он, — так что полчаса мне хватит долететь.

Ну вот… А бомжи, Жанна с Толиком, говорили, что убийца Минусевича был именно на «БМВ». Неужели совпадение?

Он приехал через двадцать пять минут. Вера смотрела в окно и, когда увидела подъехавший серый «БМВ», вздохнула с облегчением. Конечно, и так была уверена, что Владимир не преступник, но лучше свою уверенность основывать на фактах. Непреклонный факт — у Володи автомобиль не серебристого цвета, и это радовало.

Частный детектив вошел в ее кабинет и остановился внезапно, словно хотел подойти к ней еще ближе, но не решился.

— Что-то случилось? — спросила Вера.

Он кивнул, полез в карман.

— Не хотел говорить, но…

Владимир достал из кармана полиэтиленовый пакетик наподобие тех, в которые эксперты-криминалисты упаковывают мелкие вещдоки, и протянул Вере.

— Вот.

В пакетике лежала золотая змейка.

— Ты извини, но я, узнав об убийстве женщины в парке, заглянул сегодня в твой почтовый ящик. В ваш подъезд попасть несложно, а открыть дверцу ящика и того проще.

Вера внимательно посмотрела на змейку.

— Ты думаешь, украшение как-то связано с последним преступлением?

— Не сомневаюсь, что оно с тела убитой. У нее, вероятно, был проколот пупок. Безделушка похожа на те, что используют для пирсинга…

— Я проверю описание тела жертвы на наличие пирсинга, — сказала Вера. — И если след имеется, значит, твоя версия о том, что убийца специально подбрасывает мне предметы с места преступлений, подтвердится. Ты ведь для этого принес мне вещицу?

— Ее принес убийца, а я только достал из ящика. С какой целью он подбрасывает что-то, принадлежавшее его жертвам, не так уж сложно понять. Скорее всего, просто демонстрирует свою безнаказанность и уверенность в том, что не будет пойман. Но почему именно тебе, всего-навсего участковому, подбрасывает? Впрочем, наверняка и раньше так делал. Может быть, это один из тех, кто благодаря тебе получил срок? Освободившись, он решил мстить таким образом. Помнишь свои старые дела?

— Помню, конечно. Но убийц по УДО не выпускают. Им еще сидеть и сидеть.

— А если кто-то сел за покушение на убийство, за причинение тяжких увечий, повлекших смерть, за убийство на бытовой почве или за превышение пределов необходимой обороны? Может, он считал себя невиновным и на зоне у него крыша поехала?

— Я проверю свои записи. Но таких дел у меня немного было. Если Бережного, Минусевича, женщину в парке убил один и тот же человек, то почему именно их он выбрал в качестве объектов для нападения? Бывший муж — понятно. Но порноделец Минусевич, незнакомая женщина… Они какое отношение ко мне имеют? Ты еще говорил о молодом предпринимателе… Вот уж кто точно тут ни при чем.

— Ой, не скажи… Я поехал к его вдове и спросил, была ли у ее мужа расческа, стилизованная под нож с выкидным лезвием. Та, не задумываясь, ответила утвердительно и описала ее очень подробно. Расческа — ее подарок. Вещь штучная, ручная работа какого-то приятеля ее отца. Что же касается галстука… Я еще раз встретился с сожительницей твоего бывшего мужа, якобы хотел извиниться, непонятно только, за что. У нее как раз имелось время, и я предложил пообедать в хорошем ресторане. Достал из кармана специально купленный галстук — красный с перламутровым отливом, полгорода объездил, чтобы найти похожий, — и хотел повязать. Судья решила помочь и сказала при этом, что у ее гражданского мужа был почти такой же и купили они его в Милане. Я соврал, что мой тоже из Италии, но из Рима, из маленького магазинчика рядом с площадью Испании. Мол, заплатил за галстук почти сто евро. Бережной, как выяснилось, приобрел свой за куда большую цену. Но мы недолго обедали — в три у судьи начиналось рассмотрение очередного дела. Дама знает, что я частный детектив, и спросила, почему проявил такую заботу о тебе. Ну, насчет автомобиля. Пришлось еще раз соврать. Сказал, что попросили люди в погонах, которые сами не хотели светиться. А с тобой, мол, даже не знаком толком, виделся лишь однажды, и то мельком. Судья поверила. Даже заявила, что ей точно известно, кто именно меня попросил…

Пирсинг у убитой женщины был. На проколотом пупке она носила именно золотую змейку. Только это уже не имело значения — предполагаемого убийцу задержали. Им оказался любовник убитой, девятнадцатилетний студент. В убийстве, правда, парень не сознавался, но заместитель начальника отдела, сообщивший Вере о задержании, сказал, что это вопрос времени.

— Сознается, — уверенно заявил он. — Куда ему деваться? Узнает, что скостят срок на два-три года за сотрудничество со следствием, и признается.

— Если женщину убил он, то и Минусевич на его совести, и…

Вера хотела продолжить список жертв: «…и адвокат Бережной, и некий бизнесмен, погибший прошлой осенью во время обычной для него утренней пробежки». И тут поняла: нет, ерунда, парень не убивал свою любовницу. Тот, кто напал на женщину, подбрасывает ей, Вере, доказательства своей причастности к преступлениям. А разве мог иметь что-то общее студент с известным адвокатом, преуспевающим бизнесменом и содержателем порностудии?

— По Минусевичу других людей колют. И потом, студенту уже не отмазаться: его видели вместе с убитой за полтора часа до обнаружения трупа. У студента дома уже произвели обыск. Ничего не обнаружили, правда, но в мобильнике указаны все три номера убитой: домашний, мобильный и служебный. Женщина в районной поликлинике участковым врачом была. Парень признался, что они встречались и занимались сексом. Любовница вызывала его обычно, когда ей, судя по всему, невтерпеж становилось. Студент, если мог, спешил к ней. Все происходило чаще всего в ее служебном кабинете, а пару раз у него дома в рабочее время, когда она вроде по больным должна была бегать. Еще врачиха любила секс в том самом парке: будто бы ей особое удовольствие доставляло то, что их могут увидеть посторонние. Уважаемая вроде женщина, тридцать восемь лет, замужем, сын-десятиклассник… Чего ей не хватало?

— Может, любви? — выдвинула предположение Вера, думая совсем о другом.

— Ага, — усмехнулся зам по уголовному розыску, — и находила любовь за кустами в парке или на кушетке в кабинете, когда за дверью ждут в очереди приема больные люди. Дура-баба, короче говоря. Только студент ответит за нее, как за умную. Наш закон не делает различий, умного ты убил или дурака.

— Студент тут ни при чем, — твердо заявила Вера.

— Как же ни при чем? В шестнадцать часов он встретил ее у поликлиники, а около шести вечера труп врачихи обнаружили в парке, до которого от ее места работы десять минут хода. Парень признался, что был со своей любовницей в парке. А потом, говорит, они расстались. Обычно расходились поодиночке. Как в песне поется: «Мне налево, вам направо — в общем, до свидания». И в этот раз, уверяет, он ушел один, а любовница потопала в другую сторону. Ее и нашли в пятидесяти шагах от того места, где они, по его словам, расстались. Ладно, признается студент или нет, уже неважно. Можно рапортовать о раскрытии преступления.