Дыхание Макса сбилось, и теперь он дышал прерывисто, пожирая Алекс горящими глазами. От этого взгляда у нее все просто переворачивалось внутри.
— Все дело в твоей голове. Много думаешь, много ограничений, ненужных рамок, принципов. Но ты ведь не такая, Сашка… — прерывисто прошептал он.
Это замечание вызвало у Александры ещё большую неловкость.
— Ну-да, ты же не привык себя в чем-то ограничивать…… Признай, Ковалев, я слишком умна для тебя.
Максим смерил Сашу долгим взглядом пристальных глаз.
— Ты, конечно, умница, но временами ведешь себя как идиотка.
Глава 8
Платон Ярославович сделал небольшой глоток горячего кофе и, протянув руку, взял утреннюю газету. Безразлично скользнув взглядом по странице с предвыборной агитацией, стал перелистывать дальше.
— Интересно… — увиденная картинка вызвала широкую улыбку на пожилом лице, моментально преображая мужчину.
— Доброе утро, дед…. — на кухню вбежал Макс. — Что пишут?
— Хмм… думаю, тебе самому стоит почитать.
Ковалев насторожился. Последнее время у него появилась фобия против желтой прессы. Увидев фотографию, на которой был изображен их с Сашкой, мягко говоря, страстный поцелуй, чертыхнулся.
«Максим Ковалев обзавелся постоянной подружкой, — не очень ему понравилась формулировка. — Не далее как позавчера Максим был замечен на набережной с девушкой. Но не сам факт удивил наших корреспондентов. По словам очевидцев, сначала пара сильно ссорилась, девушка даже ударила футболиста. Максим терпеливо снес удар и пытался успокоить подружку. В конце концов, все закончилось страстным поцелуем.
Дед Максима, Ковалев Платон Ярославович, подтвердил серьезность отношений внука с некой Александрой Доминской. Известно также, что двадцатидевятилетняя Александра является главным редактором мужского журнала „Мачо“ и пишет весьма интересные вещи…».
— Дед, с каких это пор ты даешь интервью? — недовольно спросил Макс, отбрасывая газету.
— А я никаких интервью и не давал. Они спросили — я ответил. Что в этом плохого? А Саша мне нравится. Сильная женщина. Тебе именно такая и нужна. — Платон Ярославович хитро улыбался.
— Давай я сам буду решать, кто мне нужен, — вспылил Макс.
Платона Ярославовича, однако, совсем не смутил тон внука. Он наклонил голову к газете.
— Как скажешь, — мирно произнес дед и, насвистывая, продолжил читать статью.
Максим бессильно закатил глаза.
* * *
— Привет, футбольным болельщикам! — саркастически пропел Филонов, входя в кабинет Александры. Как всегда без стука.
Саша угрюмо посмотрела на бывшего однокурсника.
«Да уж, не всех война убила…» — невольно мелькнуло в голове у Саши.
Филонов был мерзким человеком. Постоянно стремился напакостить или хотя бы нагрубить. С Сашей вообще вел себя фамильярно, ссылаясь на давнее знакомство.
— Твое хорошее настроение пугает меня, Филонов, — заметила Сашка. — Последний раз такое было, когда Артема по ошибке забрали в милицию.
Филонов фальшиво рассмеялся.
— Жаль, его быстро выпустили… Но сегодня у меня не просто хорошее настроение…. Удивляюсь твоей наивности! — ехидно прошептал он Сашке на ухо, отчего она поморщилась. Затем Андрей отстранился и помахал перед её лицом свернутым в трубочку журналом. Явно не «Мачо».
— Ну, что там у тебя? Отрыл какую-нибудь инфу для новой статьи, — спросила Сашка, натянуто улыбнувшись. Затем таким же шепотом, как и Андрей ранее, сказала: — Муха очень правильно поступил, когда отдал тебе новый раздел.
Лицо Филонова покрылось пятнами от злости. Дело в том, что новый раздел, пришедший Мухе в голову, был посвящен транссексуалам.
— Очень смешно…. Сама ведь знаешь, что этот раздел обречен на неудачу.
— Ну, это мы посмотрим после того, как ты выполнишь свою миссию. Все в твоих руках.
Андрей ещё больше разозлился и, буквально швырнув Сашке принесенный журнал, вылетел из кабинета.
Саша довольно улыбнулась и откинулась в кресле. Но едва глаза сфокусировались на глянцевой обложке, как улыбка сползла с лица. Александра резко села и начала судорожно искать страницу со статьей.
После прочтения настроение стало просто отвратительным.
— Какая мерзость… Я убью его… — шептала она.
Это было так неправильно для Александры. И главное, задевала мысль, что не далее чем через три недели будут другие статьи. Ещё более красочные. Это такое унижение.
Но весь настрой улетучился, когда Ковалев неожиданно появился у неё в кабинете.
Максим стоял, отперевшись о косяк двери. Руки его были засунуты глубоко в карманы джинсов, ноги скрещены.
Саша напряжено сглотнула. Опять этот взгляд: одновременно серьезный и многообещающий.
Хотелось кричать на него. Но не было сил.
Хотелось обнять его. Но не было права.
Устало застонав, Сашка опустила голову на стол и накрыла сверху руками.
— Ну, ты чего? Саня? Ты же мудрая девочка. Неужели со мной опускаются руки, — шутливо сказал Макс, приближаясь.
«Нет, они чешутся. Так хочу тебя ласкать».
Ковалев опустился рядом с Сашкой на корточки и повернул её лицом к себе.
— Прости. Я этого не предвидел. Журналюги шустрые крысы, — и эта дерзкая улыбка на лице.
Сашка невольно улыбнулась в ответ.
Ну и правда, чего уж там. Ничего уже не изменишь.
— Ладно, Ковалев…. Но тебе это так просто не пройдет, — без злости сказала Саша.
— Предлагаю обед за мой счёт!
— Идёт!
* * *
Они сидели в тихом уютном кафе на той самой набережной. За окном сияло солнце, но в помещение было довольно прохладно из-за кондиционеров.
Сашка поежилась. На ней была лишь тонкая шелковая блузка с короткими рукавчиками фонариками и строгая зауженная юбка, которая доходила до колен. Но когда она сидела, юбка слегка приподнималась, оголяя колени, которые почему-то Максу показались необычайно аппетитными. Маньяк, блин. Все эти прелести были видны Ковалеву, потому как на столах не было скатертей.
Он заерзал на стуле, незаметно бросив ещё один взгляд на Сашины ноги.
Александра снова поежилась.
— Ты замерзла, Сашка? — хрипло спросил Макс.
— Вообще-то, да! По-моему, здесь явно переборщили с охлаждением, — возмутилась Александра. — Им повезло, что я не ресторанный критик.
Макс улыбнулся. В голове мелькнула мысль, что он хотел бы видеть Сашу в легком летнем сарафане, который бы развевался на ветру, обнажая и одновременно лаская голые бедра и колени. А он бы любовался ею. Только он! Максим так увлекся картинами, которые услужливо рисовало его воображение, что не сразу услышал, как Саша зовет его.