Читать интересную книгу Веник алых роз - Дарья Калинина

— В креме содержался яд? — спросил у них Климентий.

— Так предполагают эксперты, — сказал Руслан.

— Ужасно! — охнул банкир. — Поверить не могу, Нинель… Моя девочка! Еще вчера блистала и лучилась жизнью, а сегодня ее уже нет на свете. Какой удар!

Мариша с изумлением смотрела на неожиданно расчувствовавшегося банкира. В начале разговора он с куда большей стойкостью воспринял печальное известие.

— Ниночка! — пьяно всхлипнул банкир, и Мариша поняла, что это уже говорит коньяк.

И что за манера у любовников актрисы поминать ее коньяком? Просто наваждение какое-то. Сначала режиссер, теперь Климентий, может быть, еще кто-то. А что, это идея!

— Скажите, а Нинель вам не изменяла?

— Ниночка? — всхлипнул банкир. — Никогда! Она была такой прекрасной женщиной! Прекрасной! Самой прекрасной. Рас-спр-рекрасной! — нараспев закончил он с поистине непоколебимой уверенностью.

В это время в каминном зале появился вышколенный камердинер, который ненавязчиво, но властно приготовился транспортировать нализавшегося банкира в кроватку. Руслан с Маришей поняли, что им следует откланяться. Попросив камердинера передать утром банкиру, если он вдруг вспомнит что-то еще важное для расследования убийства, чтобы он им перезвонил, они покинули сказочный малахитовый дом.

— И что ты теперь думаешь? — спросил у Мариши Руслан, когда они сели в его «Крайслер» и выехали из частных владений банкира.

— Могу лишь еще раз повторить тебе, что уже говорила сегодня. Никогда не следует полностью полагаться на слова только одного из подозреваемых, — сказала Мариша.

— Так банкир у тебя проходит по спискам подозреваемых?

— А что такого? Между прочим, любовники стоят на втором месте по частоте убийств. Обойти их удалось только мужьям несчастных жертв. Те прочно лидируют.

— Но ты же сама слышала, он расстался с Нинель очень мирно и дружески.

— Это он так говорит! Не мешало бы послушать, как было на самом деле. И как ни крути, он вчера был в ее гримерной и мог после спектакля подменить крем на отравленный. А затем заглянуть в гримерку к Галине, так сказать, по старой памяти. И подбросить ей аналогичную баночку.

— Но почему ты думаешь, что он нам лжет, а на самом деле хотел бы видеть Нинель мертвой? — воскликнул Руслан.

— А с какой стати ему почти пять лет крутиться возле толстой и стареющей Нинель, когда к его услугам была целая стайка молоденьких, ярких и талантливых женщин, готовых ради него буквально на все?

— Так ведь любовь…

— Ха! Даже три ха-ха! Ты бы сам-то добровольно стал держать в любовницах бездарную рыхлую особу не первой свежести?

— Разумеется, если бы у меня был выбор, то я бы призадумался.

— Вот именно! Да они даже рядом не смотрелись! Он подтянутый, холеный, так и источающий аромат денег. Она тоже очень неплохо сохранилась, но годы… Годы берут свое. И опять же порода… А у Нинель полное ее отсутствие. Нет, что ты мне ни говори, а Нинель вовсе не та женщина, которая могла бы вскружить голову банкиру.

— Так ты думаешь, что это он дал ей вчера отставку? Она возражала, угрожала, и он решился на убийство? Так?

Руслан даже затрясся от волнения.

— Для начала я бы хотела знать, как Нинель удавалось удерживать его рядом с собой все эти годы, — сказала в ответ Мариша и задумчиво нахмурила брови.

ГЛАВА 5

За ответом на этот вопрос новые компаньоны решили завтра же с утра поехать на квартиру самой Примаковой.

— Ключи можно раздобыть у режиссера, — произнес Руслан, продумывая завтрашний взлом квартиры убитой актрисы. — Все в театре говорили, что он к ней частенько захаживал. Так что ключи наверняка у него имелись.

— И еще надо у него спросить, что за тип звонил ему ночью и хвастался, что замочил Примакову? Теперь я точно знаю, что это был не Климентий. Голос совершенно не его.

— Я рад, — признался Руслан.

— Рад? — удивилась Мариша.

— Если честно, то не хотел бы я вступить в противоборство с таким человеком. Вздумай мы заявить, что это он убил свою любовницу, и предъяви этому доказательства, то даже мой папа нас бы не сумел защитить. Ты как хочешь, а Климентия лучше иметь в союзниках.

— Это уж как получится. И я вовсе не утверждаю, что он непричастен к смерти Нинель, — тут же огорчила Руслана Мариша. — Просто говорю, что ночью режиссеру звонил не он. Но Климентий сам ведь, наверное, и не стал бы руки марать о банки с кремом, он бы нанял киллера, который за него сделал бы всю грязную работу.

— А потом позвонил, чтобы похвастаться режиссеру?

— Может быть, они ее в складчину заказали, — задумчиво произнесла Мариша.

— Климентий? В складчину? Да что, у него денег, что ли, мало? — возмутился Руслан.

— Ладно, не гоношись, — отмахнулась Мариша. — Поговорим еще с режиссером, и, даст бог, что-то и прояснится. Лучше скажи, как ты думаешь, во сколько заехать за ним, чтобы он уже проснулся, но еще не успел бы удрать?

— Раньше девяти он не проснется, — подумав, ответил Руслан. — А насчет того, чтобы удрать, это вообще вряд ли у него получится.

— Почему?

— Потому что перед уходом я его на всякий случай запер, — лаконично пояснил Руслан, покачав перед глазами Мариши уже знакомой ей связкой ключей от квартиры режиссера.

— Ты молодец! — одобрила его действия Мариша. — А кстати, сейчас сколько уже времени?

Выяснилось, что наручные часы Руслана показывали почти четыре утра.

— Выходит, спать нам с тобой сегодня осталось от силы четыре часа, — вздохнула Мариша. — Даже и не знаю, стоит ли ложиться? Слушай, а поехали-ка мы и в самом деле сразу к режиссеру! Думаю, он будет рад, когда утром обнаружит нас в своей квартире.

Насчет этого Руслан своего четкого мнения не имел. Его тревожили вопросы другого плана.

— Наверняка менты уже побывали в квартире Нинель, — сказал он. — И, естественно, забрали там все интересное. Так что, может быть, нам нечего туда и ехать. Как ты думаешь, а?

— Ты слишком хорошего мнения о нашей родной милиции, — хмыкнула Мариша. — Во-первых, они не могли забрать с собой соседей Нинель, а соседи являются самым ценным источником информации. А во-вторых, спорю на годовой запас бензина для твоей роскошной прожорливой дрезины против скромных запросов моего «фордика», что менты даже и не почесались. Да и с чего бы им туда тащиться? Само убийство ведь произошло в театре. Там они и опрашивали свидетелей. К тому же у них сразу же появилась вполне подходящая козочка отпущения — наша Галина. Так к чему им тратить лишние силы, бензин и опрашивать соседей Нинель? Дело и так уже, считай, раскрыто.

— Пожалуй, я поостерегусь с тобой спорить, — улыбнулся в ответ Руслан. — Ты та еще штучка. Кто тебя знает, сколько километров ты намотаешь на своем «фордике». А мне платить! Нет уж!

— Не думала, что ты такой жмот, — притворно надулась Мариша. — Как печально разочаровываться в людях.

Так, шутливо бранясь, они доехали до дома режиссера. Спать им обоим совершенно не хотелось. Но пережитый за сегодняшний день стресс начал давать о себе знать.

— Я бы сейчас выпил чего-нибудь крепкого, — сказал Руслан, когда дом режиссера показался впереди. — Ты как?

— Я тоже! — призналась Мариша, втайне мечтая о паре-тройке глоточков коньяка.

И она ничуть не удивилась, когда и Руслан предложил именно этот напиток. Что делать, видимо, у Нинель была такая уж планида, что ей было суждено, чтобы все знакомые поминали ее именно коньяком. В конце концов, это не такой уж плохой напиток. Все лучше, чем сивушная водка. Руслан купил вполне приличный армянский коньяк, лучше в этом ночном магазине все равно ничего не было. И они распили всю бутылку прямо в машине из пластиковых одноразовых стаканчиков, закусывая маленькими шоколадками и бананами.

Марише казалось, что коньяк не произвел на нее никакого действия. Но, выбираясь из теплого салона, она неожиданно почувствовала, как весь мир перевернулся у нее перед глазами. А затем она обнаружила перед своим носом ботинки Руслана.

— Нельзя же так напиваться со стакана коньяка, — укорил он ее, мягко придавая Марише вертикальное положение.

Но удержать ее в таком положении оказалось задачей не из легких. В конце концов Руслан прислонил ее к машине, а затем взгромоздил на себя и потащил домой к режиссеру. Охранник на входе ничего не сказал, явно признав Руслана и Маришу.

— Ой, напилася я пьяна-а, — начала каяться Мариша примерно на уровне второго этажа, когда они с Русланом поднимались в лифте, и с твердой уверенностью закончила: — Не дойти мне до дому-у-у!

— Тише! — попробовал призвать ее к порядку Руслан. — Не буянь! Ты же не к себе идешь. Поимей совесть!

Но плохо он знал Маришу. Она явно приготовилась исполнить весь репертуар знакомых ей песен. Начиная от народных и заканчивая шлягерами подросткового периода. Имелось в виду, ее подросткового периода. Поняв, что спасения для него нет, Руслан сделал единственное, что ему оставалось, — запечатал рот Мариши крепким поцелуем. Неожиданно для себя Мариша ответила. Так, целуясь, они и доехали до квартиры режиссера. Там Мариша слегка протрезвела и, стыдливо хихикнув, покачиваясь, побрела в ванную комнату. Так как ориентировалась она на малознакомой местности плохо, то вместо ванной угодила в спальню режиссера, где мягко горел ночник, выполненный с большой оригинальностью в виде мужского фаллоса.