Уже когда перевозчик оказался в том единственном луче света, который служил в этой пещере источником света, я смогла его разглядеть.
Он не сидел на веслах, а стоял на носу страшной черной тенью с меловым белым лицом. При этом выглядел так, словно уже давным-давно умер. И по мере его приближения все отчетливей проявлялось это сходство с трупом. Даже глаза были подёрнуты белесой пленкой, а под кожей виднелись черные прожилки, словно выступившие наружу вены. И это было страшно. Не жутко, а именно страшно. И мне меньше всего хотелось оказаться с этим… существом в одной лодке.
Я так была шокирована его видом, что не сразу осознала, что он не правит лодкой, не берет в руки весла. Просто замер на носу посудины и даже не шевелится.
И чем ближе он становился — тем отчетливей ощущалось дыхание магии. Сильной, могущественной, как гроза или ураган. И настолько же стихийной. Это маг? Если маг, то что он здесь делает? Прячется от ласки его величества, как и я?
— Олар, — Рейм сделал шаг вперед. — Долгих тебе лет.
Жуткий лодочник по очереди посмотрел на нас своими мёртвыми глазами, чуть задержав взгляд на мене.
— Ведьме здесь не место, — вместо любых приветствий проскрипел он.
И голос оказался ему под стать, один в один — ветер прошелся по сухому замерзшему тростнику. От него становилось холодно, словно заблудился в зимнюю стужу в сумерках. Казалось, оглянись — и в лицо полетят жалящие мелкие снежинки, начнут кусать за руки и лицо первые заморозки…
— Нам нужна помощь, — чуть тверже сказал Рейм.
Похоже, это не наемник, который за пару монет поможет выбраться из этого подземелья. Что-то неладно было с ним в принципе…
Олар посмотрел на меня так, словно его подернутые мутной пленкой глаза были зрячими, словно видел меня. А может, я и зря решила, что он слепой. Слепой бы не правил лодкой.
— Хорошо, ведьма, — вероятно увидев что-то важное для себя, решил он. — Только держи колдовство при себе. Что бы ни случилось.
Мне не совсем нравилась такая постановка вопроса. К тому же как можно что-то обещать, если не знаешь, что тебя вообще ждет. Но на меня теперь смотрел еще и Рейм. Притом таким взглядом, словно собирался меня как минимум утопить, если я отвечу отказом. Или просто оставить самостоятельно разбираться с собственными бедами.
— Хорошо-хорошо! Я буду самой послушной колдуньей континента, и даже если эта посудина будет идти ко дну, сложу ручки и стану послушно тонуть вместе со всеми, — подняв примирительно руки, согласилась я и первой направилась в сторону лодки.
— Вот это я понимаю — хороший настрой, — проговорил как-то ошарашенно Рейм, обогнав меня и спрыгнув на борт.
Лодочник молчал, кажется, он даже не смотрел в нашу сторону, когда я тоже легко спрыгнула в лодку и Рейм уже на лету ловко поймал меня за талию.
И вопреки всему произошедшему, я снова смутилась от его прикосновений. Все же это странно. Наверное, странно так реагировать на мужские прикосновения. Может, проверить на ком-то еще? Надо обязательно озаботиться и попытаться разобраться в том, что происходит со мной.
Мы присели на скамейку. И лодка тронулась.
Снова становилось все холоднее. Все темнее. Оставалось только удивляться, как вообще этот Олар угадывал, куда плыть.
— Похоже, это самый талантливый лодочник во всем мире, — решила я скрасить разговором дорогу.
— Так и есть, — подтвердил мои слова Рейм. — Говорят, что он родился в этих подземельях, вырос в них и править лодкой научился раньше, чем ходить. Не знаю, правда ли это. Но вот то, что он действительно лучший, — несомненно.
В общем-то, не поспоришь, лодкой он правил действительно умело.
Суденышко набирало скорость, словно течение усиливалось. Свет фонаря едва выхватывал из тьмы стены туннеля — и я могла поклясться, что они точно сужались. От этого становилось все страшнее и страшнее. Из-под воды то и дело выпрыгивали камни — острые, как клыки хищника. И когда мне казалось, что вот уже столкновение неизбежно, — посудина уходила от камня или стены так неожиданно и мастерски, что оставалось разве что восхищаться этим человеком.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Боги, а ведь я подумала сперва, что он слепой, — тихо призналась я, вцепившись в руку Рейма обеими руками и борясь с отчаянным желанием зажмуриться.
— Так и есть, — снова подтвердил Рейм, в этот раз скупо и напряженно.
Вот в этот момент у меня по спине и пополз мороз.
— Шутишь? — сипло, но с надеждой переспросила я.
— Ни грамма! Он действительно совершенно ничего не видит.
О боги! Я буквально окаменела в ужасе. И как назло, ко всему прочему послышался шум воды. Все громче, громче и громче… И тут я поняла, что это… водопад. Впереди был водопад, а нашей лодкой правил слепой лодочник.
Боги! Что мне теперь делать?!
— Доверься лодочнику, — прошептал Рейм мне прямо на ухо, чуть касаясь его губами.
И, наверное, впервые за все наше знакомство его прикосновение не возымело никакого эффекта. Я заледенела от ужаса и просто не в состоянии была ни на что реагировать.
Шум воды становился громче, лодку уже откровенно швыряло по туннелю. И меня ко всему прочему замутило. Захотелось зажмуриться и в то же время — было страшно закрывать глаза. Из-за чувства, что стоит лишь моргнуть даже, и случится страшное.
Как тут доверять кому-то? Кому доверять? Я и Рейму не очень-то доверяла, а этому бледному умертвию и подавно.
— Возьми себя в руки, — чуть жестче и громче заговорил Рейм. — Тебя успокоит, если я скажу, что уже проходил этот путь?
— Ни капли, — абсолютно честно призналась я.
— И все же ты обещала магию не применять. От сбоя вероятность погибнуть куда выше, чем от сложностей пути.
— Сложностей? Это ты так сейчас назвал возможность разбиться и утонуть? — сквозь зубы полюбопытствовала я, но руку Рейма не отпустила.
Наоборот, вцепилась в нее еще сильнее. Уже если мне суждено утонуть, то ты, дорогой, пойдешь ко дну вместе со мной. И даже на том свете я не оставлю тебя в покое.
— И все же ты пообещала не применять магию. Не забудь об этом, пожалуйста, — напомнил мне он.
Признаться, я была на грани. Магия прокатывалась под кожей, реагируя на страх и почти непреодолимое стремление сделать хоть что-то. Память настойчиво пыталась подсунуть мне хоть какое-то заклятие, чтобы выжить. Но я снова заставила себя вспомнить, чем обернулось простенькое заклинание в «Кривой ноге». По справедливости, Рейм должен был меня прогнать после такого. Но нет. Как бы не вышло, что именно теперь он и решил отомстить мне за тот провал.
Ох, как бы научиться читать чужие мысли? Это бы сильно упростило мне мою нынешнюю и будущую жизнь.
Шум воды становился просто оглушающим. Но виден был только Олар и темнота. Правда, не такая кромешная, как сразу. Из чернеющего мокрого камня выступали острые сталактиты. Они словно выныривали из темноты и пытались достать нашу лодку. При этом еще и светились жутким ядовито-зеленым цветом.
Меня постепенно, но неотвратимо начинала накрывать паника.
И тут потянуло магий. Нет, это ощущение меня не покидало все время, с самой нашей встречи. Но теперь она была почти осязаема. Сильная, могущественная, древняя сила выливалась в пространство вокруг нашей лодки. Такой мощи, что перехватывало дыхание и захлестывало, казалось, меня утаскивало на дно озера.
Олар колдовал. Даже не пошевелившись, словно не магия подчинялась ему, а он сам был частью этой магии.
Река замедляла ход. Теперь наша лодка шла спокойно, не грозилась наткнуться на камень или треснуться о стенку туннеля. И резкий обрыв-водопад появился, будто ниоткуда.
Я все же зажмурилась, ткнувшись носом в плечо Рейма, и вцепившись в его руку так, что меня не оторвали бы и четверкой лошадей. И, наверное, ему было больно, но ничего поделать с собой я не могла.
Мы должны были падать. Это точно! Но лодка, чуть качаясь, опускалась вниз. Даже не перевернувшись носом вниз, а как-то очень странно, словно ее спускали на канате.