Читать интересную книгу Purgatorium - Евгений Инок

Веры, его самого. Удары обрушиваются на него отовсюду, словно бьёт не один, а целая свора. Остервенело он сам молотит кулаками во все стороны не разбирая. Но враг всё же сильней, и он проваливается в темноту теряя силы сопротивляться. «Лишь бы она успела спастись,» – последняя мысль Альберта и он отключился.

Холодный взгляд её застывших чёрных глаз из бездны которых возвращалось его сознание – это первое, что он увидел. Альберт потянулся к руке Веры и прикоснувшись почуял мертвенный холод. Не сумел, не спас. Теперь они лежали вдвоём на холодном полу. Жертвы собственных экспериментов, своей самоуверенности, цинизма с которым убеждали людей в правильности собственных заблуждений. Нелепый и глупый, чудовищно несправедливый и вполне закономерный финал для тех, кто поставил себя выше других.

За ногу ухватился кто-то сильный. И холодная ладонь Веры выскользнула из ослабшей руки Альберта. Кто-то неизвестный, кряхтя и стоная волоком тащил его в темноту.

– Очнулся наконец. Я уж думал тебе всё, кабздец, – ухмыльнулся грустно Карлыч сидя в углу, рядом с заваленной металлической дверью.

Его левая рука была в крови, в правой он держал оружие похожее на пистолет, но не обычной формы.

– Где мы? Что случилось? – спросил приходящий в сознание Альберт.

– В бойлерной. Я тебя сюда притащил. Когда эти твари напали, ты уже валялся там. Кое-как отбил тебя у них, – Карлыч потёр раненое плечо, – хорошо вот пушку нашёл. Помнят ещё руки-то. А сколько лет уже…

– Что за пушка? – оправляясь от наваждения перебил старика Альберт.

– Шокер. Видать того мёртвого мента. Убить этим нельзя, но ненадолго вырубить можно. Иначе я б от них не отбился, – весело басил старый консьерж, – тащу и думаю, жив ты или нет?

– Кто они эти твари? – потирая жутко саднивший затылок, Альберт попытался встать.

– Да, – протянул неохотно Карлыч. – мои это бомжи. Видать где-то подхватили заразу и сюда принесли. Вот из-за них и карантин у нас получается. Эх, знать бы заранее…

Поднявшись Шкляров огляделся. Тряпьё на полу аккуратно застилало бетон, образуя лёжки. Остатки еды и одежды.

– Мы у них в логове, – озвучил он свою догадку.

– Да. Не было выбора. Затащил куда смог, – ответил старик.

Альберт продолжал осмотр помещения. Остатки печи, служившей когда-то для отопления дома, были разобраны оставляя зарешеченный лаз дымохода. Под ним он обнаружил обилие стеклянных осколков. Подняв голову вверх, он вдруг понял, наверху его квартира и там у дыры в дымоходе такие же осколки, рядом со стойкой с неизвестной аппаратурой. Но что за жидкость была там? Вирус? Нет, откуда? Он отказался погружаться в глубину размышлений. Не было для этого времени.

– А где эти твари? – громко спросил Альберт у притихшего старика.

Но ответить ему помешал грохот удара в металл двери. Ещё и ещё. Кто-то пытался прорваться к ним.

– Там, – указал на заваленную хламом дверь Карлыч, – все четверо. Очухались видать.

– Полицейский похоже также пытался спастись, – осмотрел импровизированный завал Шкляров, – забаррикадироваться и ждать. Его это не спасло.

– Да я знаю. Так себе вариант, – махнул здоровой рукой дед, – ну ты на меня посмотри! Куда бы я тебя потащил. Я и один бы не ушёл…

– Мы далеко от выхода?

– Смотря от какого? В общем да. Не добежать. Эти твари проворные.

– Надо их отвлечь как-то. Что за дверь? – указал он на второй проем в помещении.

– Там углярка была, – ответил отстраненно консьерж

Альберт осмотрел помещение за дверью. Бывшая углярка ныне служила складом, для отслужившего оборудования, гора которого высилась в центре. С другой стороны, её виделся ещё один проём, закрытый изнутри.

Альберт вернулся к старику и осмотрев потолок предложил:

– Можно заманить их сюда.

– А мы как же? – удивился Карлыч.

– Мы их запрем здесь, – развёл руками Шкляров.

– Что-то я не пойму…

– Трубы видишь под потолком? – указал он старику на проем, по которому трубы уходили из бойлерной в коридор. – Тесновато, но я выберусь, заманю их в углярку. Ты дверь откроешь и побежишь сюда. Как только они войдут, запрешь за ними и снова сюда. Здесь я спущусь с труб, и мы захлопнем внутреннюю дверь в углярку. И всё, они в ловушке.

– Лихо ты это, – старик засмеялся, поднимаясь на ноги, – побежишь туда, побежишь сюда. Посмотри на меня! Какой с меня бегун?

– Ты жить хочешь? – глядя в глаза деду, спросил Альберт.

Старик в раздумьях покачал головой. Повисла пауза. За дверью слышались копошение и приглушённые стоны.

– Ну а что!? Может и получится! – пожав плечами улыбнулся Карлыч.

Жутко болела голова, ныл ушибленный затылок, странный спазм сводил мышцы, сковывая движения. Но на боль нет времени. Нужно выбираться, иначе дверь не выдержит долго и тогда конец неминуем. Поставив пару старых коробок одна на другую Альберт начал карабкаться на трубы. Это оказалось намного трудней чем он думал. Старик пытался его подсадить, но с раненой рукой только мешал. С трудом ему все же удалось зацепиться за скользкие трубы.

– Горячие, – обжигая ладони прошипел от боли Альберт.

– Перчатки одень. Ты чего, конечно горячие! – старик вынул из кармана пару рабочих перчаток и подбросил Шклярову.

В перчатках не так горячо, хотя долго находится на одном месте всё же нельзя. С другой стороны, держаться в них было сложнее, но выбора нет. Нужно спешить. И Альберт пополз в узкий проём.

Просунув голову, он осмотрелся. Три уродливые твари ковыряли бетон дверного проёма.

– Их там только трое, – прошептал громко он деду, который с волнением наблюдал за ним.

– Может один не очухался ещё, – предположил Карлыч, – ты это, возьми пистолет!

– Нет. Ты если что меня прикроешь! – отказался Шкляров и начал протискиваться в щель.

Без шума пролезть было невозможно и твари отреагировали сразу. Завидев Альберта, оседлавшего трубу над ними, заражённые бомжи начали громко реветь и в прыжке пытаться достать свою жертву. Двое из этих тварей были одеты в лохмотья, указывающие на их женскую принадлежность. Третья особь походила видом на старого обрюзгшего мужика. Толстое пузо, обвисшее с выкрученного судорогой тела, волосатая грудь и бородатая измазанная кровью рожа с кривым ртом. «Сашка,» – предположил про себя Альберт. Женские особи были не менее отвратительны. Отвисшие из лохмотьев груди одной вместе с целлюлитными толстыми бёдрами другой создавали сюрреалистичную картину. Длинные грязные пакли волос закрывали их изуродованные окровавленные лица. Сгорбленные спины и скрюченные конечности, будто кошмарное наваждение продолжалось. Не верилось во что обычных, пусть даже не самых симпатичных людей, может превратить чудовищный вирус. Словно безумный скульптор, он исковеркал их тела, превращая в ужасные подобия человека.

Страх холодил спину, а трубы обжигали руки и ноги застрявшего в замешательстве Альберта. Торопиться нельзя, сорваться вниз можно лишь не осторожно пошевелив рукой. Он прополз чуть дальше по направлению от бойлерной. Необходимо дать возможность старику открыть дверь в углярку и отойти на безопасное расстояние. Твари продолжали прыгать и кровожадного горланить. Но сквозь эти вопли ему удалось услышать, как с лязгом открылся засов. Дверь распахнулась за спинами, увлечённых добычей монстров. И Альберт пополз, осторожно перебирая конечностями, обратно. Протискиваться снова в щель оказалось сложнее, чем в первый раз. Руки дрожали от волнения, ноги непослушно застревали в теснине. Но вот он внутри и монстры, следуя кровожадным инстинктам попадают в открытый проход. Старик, проникнув в коридор из другой свободной двери, баррикады с которой они вместе с Альбертом убрали заранее, устремляется к открытому проёму в углярку. Шкляров проползая как можно глубже в помещение, внезапно обнаруживает, что груда мусора под ним служит трамплином для монстров. Один из них в ловком прыжке достаёт свою жертву, впиваясь когтями в лодыжку. Боль пронзает раненую ногу, заставляя Альберта зареветь. Монстр повисает, уцепившись за него и судорожно принимается стаскивать добычу вниз. Обхватив трубу и припадая лицом к раскаленному железу, Шкляров с трудом удержался, теряя последние силы. Дверь захлопнулась и отрезала тварям путь в коридор. «Осталось немного, последний этап,» – успокаивал себя Альберт, мысленно умоляя старика поторопиться. Но держаться он больше не мог. Руки, в скользких перчатках, сползли, под тяжестью тела и Шкляров рухнул прямо на тварей.

Рев и вопли восторженных охотников, доставших заветную дичь, оглушил ошарашенного падением Альберта. Он уже не чувствовал боли в ноге, не испытывал страха, даже вопли животных слившись в единый поток не тревожили больше. Все смешалось в густой кровавый кисель,