Читать интересную книгу Князья Ада - Барбара Хэмбли

по отполированному до блеска стволу.

На дробовике стояло клеймо Куртца – одного из лучших оружейников Праги, – и, насколько мог разглядеть Эшер, рукоять и спусковой крючок специально были переделаны под пальцы старика, искривлённые артритом. За шесть недель плавания Джеймс насмотрелся на то, как Карлебах упражняется в стрельбе из этого диковинного оружия, и знал, что в каждой обойме, коими были набиты карманы старого ржаво-коричневого пиджака для стрельбы, дожидались своего часа заряды не со свинцом, а с крупной серебряной дробью, способной разорвать на куски как человека, так и вампира.

Помимо патронов в карманах профессора звякали многочисленные пузырьки со снадобьями, составленными по собственноручно изобретённым рецептам – нитраты серебра, смешанные с другими, не менее ядовитыми для вампиров веществами: чесноком, боярышником, аконитом, морозником…

– Не волнуйтесь, сэр, – весело проговорил старший из кавалеристов, – мы доставим вас на место в целости и сохранности!

В кронах деревьев вдоль дороги что-то промелькнуло – но, когда Джеймс оглянулся, там, как и в прошлые разы, никого не оказалось.

Деревня Миньлянь лежала где-то в четырёх милях от реки Хуньхэ – в этом месте узкое ущелье, тянущееся у подножия горной гряды, становилось шире. Лютеранская миссия располагалась чуть выше деревни, напоминающей муравейник из серых «сыхэюаней» – домиков из кирпича-сырца, тесно жмущихся друг к другу, и узких переулочков.

Пока отряд поднимался по узким тропам в гору, Эшер, приглядевшись, отметил, что большая часть жилищ заброшена. За обветшалыми воротами виднелись дворы, за множество зим заметённые песком, а половина деревенских лавок, видневшихся дальше по склону, была закрыта.

И всё же террасные поля вдоль ручья – везде, где имелся хотя бы клочок подходящей земли, – покрывала бурая стерня проса и сухие побеги риса. Ни одно поле не простаивало без посевов. Ноздри щекотала характерная вонь курятников и свинарников, угольных костров и отсыревшей за ночь земли, смешиваясь с запахом хвои и речной свежестью. Свернув на последнем повороте, отряд наконец-то увидел мужчину из местных – тот проверял ловушки для птиц, установленные в зарослях. Заметив чужаков, он бросился вверх по петляющим улочкам к добротному кирпичному зданию рядом с белой часовней и закричал: «Тай-тай, тай-тай!»

На крыльцо, прикрывая глаза от солнца, вышла женщина – по всей видимости, это и была Кристина Бауэр.

Эшер тут же спешился и вежливо снял шляпу:

– Фрау доктор Бауэр?

– Вся перед вами, – ответила женщина с певучим, тягучим акцентом баварской немки.

– Разрешите представиться, – он протянул рекомендательное письмо, полученное накануне от сэра Джона Джордана, – профессор Джеймс Эшер из оксфордского Нового колледжа. А это доктор Карлебах, мой коллега-профессор из Праги.

Сержант Уиллард поспешно выбрался из седла и помог старику спешиться, а затем проводил к крыльцу, чтобы тот смог поздороваться с доктором Бауэр.

– Gnädige Frau[18] … – начал Эшер по-немецки. Останься Кристина в Германии, сейчас она была бы пышнотелой hausfrau[19], окружённой маленькими внуками. Китайское солнце высушило доктора Бауэр, и розовый румянец на её щеках сменился тускло-коричневым загаром, но она по-прежнему обладала свойственными немкам широкими бёдрами и плечами, а приветливый взгляд её был полон добродушного спокойствия.

– Мы приехали сюда, чтобы поговорить о том существе, которое вы обнаружили прошлой весной в горах, – продолжил Эшер. – Той твари, которую селяне, по вашим словам, называют «яо-куэй» – «демон».

Доктор Бауэр прикрыла глаза и вздохнула – с нескрываемым облегчением.

– Du Gott Allmächtig[20], кто-то всё-таки поверил мне.

– Мне казалось, что останки должны послужить достаточно убедительным доказательством, – помрачнел Карлебах.

– Останки? – подняла брови доктор, оборачиваясь к нему. – В этом-то и вся загвоздка, герр профессор. Останки исчезли. А без них никто не поверит… Да и как в такое поверить? Но это означает, что и помощи ждать бессмысленно…

– Помощи? – В глазах Карлебаха промелькнуло нечто такое – настороженность и готовность действовать, но не удивление.

«Он даже не испуган, – подумалось Эшеру. – Его беспокойство – это беспокойство того, чьи опасения подтвердились».

– Похоже, тварь была не одна, – проговорил он, уже зная ответ.

Глава пятая

– Это всё, что осталось. – Фрау Бауэр захлопнула двери рабочего помещения, располагающегося с торца лечебницы, затем подошла к единственному окну, выходящему на лес, и захлопнула ставни, погружая зал в почти непроницаемую темноту. Платье доктора было старым и явно с чужого плеча – по швам становилось ясно, что его перешивали. Видно, где-то в Германии какая-то церковная община зачитывала вслух её письма на «Миссионерской неделе» и собирала одежду для Кристины и её подопечных.

– Оно весило семьдесят килограмм, когда его привезли сюда, – ещё целое. Оно совершенно точно относилось к роду людскому – homo sapiens sapiens, – и на нём даже сохранилась одежда, судя по всему, украденная у ополченцев, – достав спички, доктор зажгла свечу на тонкой подставке.

«Лидия была права, – подумал Эшер. – Ей следует приехать сюда как можно скорее».

– После вскрытия прошло два дня, прежде чем я поняла, что солнечный свет губителен для плоти и костей этого существа, – продолжила доктор Бауэр, затем открыла деревянный шкаф, стоявший в углу, и вытащила узкую коробочку вроде тех, в которых обычно хранились составы для фотографии. – Когда я открыла коробку на третий день, плоть и мягкие ткани уже исчезли. Тут я сглупила – оставила всё на столе, заперла дверь и ушла расспрашивать селян. Видите ли, местные знахари готовы платить за старые кости – а ещё за старые письмена и сухие листья, в общем, за все древности, которые можно истолочь на лекарства, – она покачала головой. – Но все в один голос заявляли, что такие кости не трогали – и трогать не будут. Причём их страх был вполне искренним, герр профессор. Когда позже вечером я вернулась в лечебницу, кости по-прежнему выглядели целыми, но уже после того, как я убрала их обратно в коробку, рассыпались в пыль.

Подняв крышку, она тихо буркнула: «Verflixt[21]!» и, вооружившись парой щипцов, осторожно извлекла содержимое на металлический поднос для инструментов. – Прошу прощения.

– Всё в порядке, – откликнулся Эшер. – Нам очень интересно.

Череп напомнил ему останки одного из ранее сожжённых вампиров – «птенца» хозяина Лондона. Костная ткань сморщилась и выцвела, словно не выдержав ужасных изменений, происходивших с мягкими тканями вампиров под воздействием солнечных лучей. «Но в этот раз процесс шёл медленно. Медленно и в темноте…»

Часть лицевых костей уже отвалилась, а те, что остались на прежних местах, как будто скручивались под невероятными углами. «Суставы размягчились? А разве такое возможно? Надо спросить Лидию».

Представив, как супруга поедет верхом по горной тропе, продуваемой ветром, вдоль ущелья, откуда то и дело долетали странные звуки и шорохи, Эшер содрогнулся.

Кости таза тоже съёжились, а от длинных костей рук и ног остались лишь комки размером с орех. Но в верхней челюсти сохранились зубы. Удлинились не только клыки – причём куда сильнее, чем у любого