Завалившись в кабак следом за Роальдом, я перевёл дух. Прохладно у Гарта…
— О, стража! — поприветствовал нас вскинувший широкую как у медведя лапу хозяин «Селёдки» и, ухмыляясь, подначил: — Как на счёт по кружечке холодненького пивка? Сейчас оно ох как хорошо пойдёт… — И восторженно закатив глаза, зачмокал губами.
Вельд непроизвольно сглотнул и покосился на меня. Злыдень тот ещё этот Гарт — сам в страже не одну пару сапог на мощёных улочках Кельма стоптал, а так над людьми издевается… Специально ведь дразнит, видя наши бляхи и думая, что мы на смене.
— Думай сам, — пожав плечами, сказал я Вельду. — Я всё же вина закажу.
Роальд с Вельдом, соблазнившись холодным напитком, заказали себе пару пива, немедля налитого им удивлённо почёсывающим затылок Гартом. Вино прибыло чуть позже — когда Лайма, то ли двоюродная сестра, то ли племянница владельца кабака, набрала в кладовой кувшинчик «Тёмной лозы».
Глотнув винца, я прислушался к разговору своих спутников. Вельд привязался к Роальду с требованием подтвердить мои слова о ждущей наш десяток огромной премии. Недоверчивый какой. Будут ему денежки. А мне их к сожалению не видать…
Что и говорить обидно, что не удастся их прогулять за оставшийся мне срок. Надо как-то иначе выкручиваться… На пару золотых не разгуляешься… Но если воспользоваться идейкой Вельда, то можно и поправить это дело. Есть ведь к кому подкатиться с этим.
— Ну что вы допили? — поинтересовался я.
— Да почти, — ответил Роальд. — А что, не хочешь сидеть на одном месте дожидаясь вечера?
— Хочу к одному старому знакомцу заскочить, — криво усмехнувшись, сказал я. — Вы со мной?
— Да куда ж мы от тебя денемся? — удивился Роальд и за ворот поднял со стула Вельда, разнывшегося по поводу необходимости переться куда-то по такой жарище, когда здесь так прохладно и хорошо. И пиво тут замечательное, а в другом месте может статься окажется хуже.
— Погодите, самое главное-то не сделали, — развернулся я от самых дверей к скучающему у стойки Гарту.
Поторговавшись немного, я приобрёл выпивку для грядущего угощения сослуживцев. Несколько средних бочонков. Двадцативедерных. Пару светлого кельмского пива и один крепкого красного вина. По идее должно хватить…
Наказав Гарту угощать всех стражников, кто только не заглянет, я вышел из таверны. Вельд жмурился, глядя на солнце, и пытался подсчитать за какое время можно поджарить рыбину, бросив её на мостовую. Утешив его тем, что мы не рыбы, я сошёл с крыльца.
Не очень приятно, конечно, шататься по Кельму по самой жаре, когда все горожане прячутся в тени, а оттого улицы практически безлюдны. Ну да ничего, будет что вспомнить в ином мире. Какими бывают обычные летние дни…
Но через три квартала жара перестала казаться такой уж изнуряющей. Притерпелся, наверное. Да и мундир это не раскалённый солнечными лучами доспех, жить можно.
— Подождите меня здесь, — бросил я своим спутникам в нескольких сотнях ярдов от цели и дальше отправился один.
Низенький домик Трима-крысы, ютящийся меж своих высоченных собратьев в Сальном тупичке, всё так же поражал своим убогим видом. Не знавший ремонта фасад, обветшалая крыша, растрескавшаяся грязно-серая парадная дверь — на первый взгляд притон какой-то, а не жилище состоятельного человека. И внутри всё убого и уныло. Облупившийся лак на мебели, грязные истёртые до дыр ковры. И старьёвщик побрезгует эдакой рухлядью.
— Кэрридан Стайни, — с оттенком удовлетворения проговорил мелком глянувший на меня Трим и продолжил свои безуспешные попытки стереть большим пальцем рыжее пятно в уголке какого-то железного то ли подноса, то ли зеркала. — Что привело тебя в мою забытую Создателем нору?
— Да так, небольшое денежное дело, — ответил я, разглядывая заметно поправившегося с момента нашей последней встречи ростовщика.
— А что разве магистрат плохо платит десятникам? — заставил он меня удивиться своей невероятной наблюдательности. Всё что нужно за краткий миг рассмотрел.
— Да нет, неплохо. Только когда оно ещё будет это жалованье.
— И что ты хочешь от меня? — сварливо пробурчал ростовщик. — Чтоб я выдавал тебе денежное довольствие?
— Нет, — усмехнулся я, — мне срочно надо десяток золотых.
— А с дочерью Императора тебя свести не надо? — на полном серьёзе осведомился Трим, отложив в сторону свою железяку.
— Не отказался бы от такого варианта, — признался я. — Но сойдут и просто деньги.
— Зачем тебе столько? — спросил сложивший ладони вместе и постукивающий пальцами Трим.
— Случай вот удачный подвернулся, — потерев новенькую бляху обшлагом рукава пояснил я. — Получил временное назначение и рассчитываю превратить его в постоянное. Только надо на лапу кое-кому в магистрате дать.
— Разумно… — одобрительно отозвался о моей задумке Трим и спросил: — А если сорвётся что-нибудь, как долг отдавать будешь? Такую сумму тебе придётся копить очень долго…
— Не придётся, — покачал я головой. — Повышение — это так пустяк, меня ещё крупная премия ждёт. Не слышал ещё о переполохе у Восточных ворот? Как мы там контрабандистов гоняли?
— Доходили кое-какие слухи… — задумчиво протянул ростовщик и спросил: — На какой срок ты хочешь взять в долг?
— Ну… — сделав вид, что веду какие-то подсчеты, я устремил взгляд в потолок, а потом сказал: — На три декады. Пока там казначейство оценит всё, да премию отпишет.
— Хорошо, тогда будешь должен два золотых сверх заёмного десятка.
— Ты совесть-то имей, Трим! — незамедлительно возмутился я. — По-людски пятую долю за год берут, а не за месяц.
— Иди в ростовщическую контору, — пожав плечами, равнодушно предложил Трим. — А у меня иные расценки. За риск.
— Всё равно это перебор, — хмуро заметил я. — Раньше ведь ты десятую долю брал.
— Мой процент зависит от обстоятельств. Чем крупней сумма и выше риск, тем он больше. Ну да ладно, ты обстоятельный человек, раньше меня не подводил, так и быть скину пять серебряных.
— Десять, — решил я настоять на своём. — Или больше к тебе никогда не приду. И всех знакомых отговорю к тебе обращаться.
— Двенадцать, — с усмешкой глядя на меня заявил Трим. — И то делаю эту уступку лишь по доброте душевной и из уважения к доблестной страже.
— Тёмный с тобой, — ругнувшись, махнул я рукой.
Довольно улыбающийся ростовщик выдвинул ящик стола и вытащил тощий бархатный кошель. И со словами: — Держи, — бросил его мне.
Ослабив завязки, я удостоверился, что достался мне ровно десяток золотых ролдо и, кивнув, распрощался с этим стяжателем капиталов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});