Читать интересную книгу Миссия той пассии - Марсель Салимов

– Нет, нет, что вы! Доказательств не надо, верю на слово. – Инспектор, надо сказать, как человек с большим жизненным опытом, с уважением относился к разного рода мафиям, организованным группировкам и вообще к текущей криминальной хронике своего микрорайона.

Он без лишних разговоров протянул ёлку Рашиду и в самых трогательных выражениях поздравил новоявленного мафиози с наступающим Новым годом.

Довольный Рашид в самом радостном настроении приходит домой и… что он видит, ёлки-палки! Дома сидит в гостях свояк, а в каждом углу – по ёлке.

– Понимаешь, какое дело, – сказал свояк. – Нам зарплату ёлками выдали. Мне целая сотня досталась. Вот тебе принёс четыре штуки. Ладно, потом рассчитаемся, как только зарплату получишь.

Рашид без сил опустился на стул. Ну зачем, ёлки-палки, ради чего мы всё бегаем, суетимся, что-то достаём, чего-то добиваемся? Ну зачем он весь день потратил на добычу одной ёлки, если дома их целых четыре?! А впрочем, пусть стоят, веселее будет.

Эх, если бы его посетил и другой свояк, работающий на ликёро-водочном заводе… Им наверняка зарплату спиртом выдают. Если бы так… Вот было бы здорово, ёлки-палки!

Благодать!

Жизнь наша сплошная благодать. Все мы чему-то рады. Встретил я вчера Гайнетдин-бабая. Идёт довольный такой.

– Пенсию, – говорит, – повысили. На двести рублей. В советские времена у меня зарплата была такая. Вот, бутылку взял. «В семейном кругу» называется. Вместе с семьёй прибавку обмыть.

Хорошо всё-таки живётся старикам. Благодать! Умеют радоваться даже малому. Вроде бы не замечая того, что попутно повысили цены на электричество, газ, квартплату…

Был однажды в Уфе президент Ельцин, спросил у восторженно его приветствующих:

– Как поживаете?

– Хорошо, – ответили ему уфимцы.

– Вот меня переизберёте, ещё лучше будете жить, – шуткой на шутку ответил он.

Всё-таки интересные люди – наши правители. Любят эдак пошутить.

Президент Путин однажды на Казанском сабантуе, засунув голову в катык, выудил оттуда монету. В шутку, конечно. Дескать, я ваши деньги откуда угодно могу вытащить. Даже из простокваши. Благодать, да и только!

А на Уфимском сабантуе он не стал совать голову в кефир. По-другому пошутил. Из лука шарики расстрелял. Шутку можно понять так: будете слишком надуваться спесью, и ваш суверенитет лопнет, как эти шарики. Намёк поняли?

Поняли, конечно. Мы народ понятливый. Это, так сказать, политическая благодать.

Сегодня утром встретил старуху Гайнетдин-бабая.

– Вчера, – говорит, – у моего старика от этого «семейного круга» голова кругом пошла. Отравился бабай. Видать, водка, как её… палёная…

Это уж не благодать. Гораздо хуже. Хуже уже некуда!

– Ну, что ж, – говорю, – в больницу надо.

Бабка смеётся.

– Он, – говорит, – как услышит слово «больница», сразу выздоравливает. Знает он тамошние порядки. Однажды лежал уже. С тех пор болеть отказывается.

– А тебе как живётся? – спрашиваю у бабки.

– Благодать, – говорит она, – хорошо живётся, сынок. Умирать не надо. Дорогое это удовольствие – помирать. Жить куда дешевле, чем оплачивать похороны. Поэтому мы со стариком решили ещё восемьдесят лет жить не помирая. Тем боже что пенсию повысили…

Бабка, довольная, распрощалась со мной и пошла в сторону базара.

Я с восхищением посмотрел ей вслед. Чтобы жить в нашей стране, надо быть именно такой оптимисткой. Да, пока есть в России такие люди, наш народ не уничтожат никакие революции, никакие реформы.

Одним словом, благодать!

Ишачья жизнь

Булат с Саматом завсегда были друзьями. Ещё в школе, где Булат учился на «двойки» и «тройки».

Однажды он вдруг, словно нечаянно, получил «четвёрку». Так его прямо-таки захвалили.

– Ай да молодец! – воскликнул обрадованный классный руководитель. – Наконец-то за ум взялся.

– Да, мальчик делает несомненные успехи, мужественно преодолевая свою природную лень, – подтвердил директор.

– Такой пионер – всем ребятам пример! – одобряли остальные педагоги.

А на Самата, который всегда учился на «четвёрки» и «пятёрки», – ноль внимания.

В институте Булат неожиданно бросил курить. Тогда его вообще захвалили.

– Надо же, какая сила воли у парня! Сумел-таки победить эту вредную привычку.

– Настоящий джигит! Примерный комсомолец!

А на Самата, который табаку и не нюхал, никто и внимания не обращает.

Работая на производстве, Булат взял да бросил пить. Опять его все захвалили.

– Это надо же, столько смелости набраться, чтобы с этим делом завязать.

– Прямо-таки героический поступок!

А Самата, который сроду спиртного в рот не брал, и не замечают.

Однако Самат гордился успехами своего друга. Даже рекомендовал его в партию.

– Нам такие трезвомыслящие люди в партии очень нужны, – говорил парторг и идейно добавил: – Чтобы обеспечить народное благополучие.

Но обеспечить народное благополучие Булат не успел. Так хорошо начатая перестройка обернулась вдруг необузданным разгулом страстей. И Булат публично сжёг свой партбилет.

– Позорно состоять в партии, которая довела страну до подобной разрухи! – с пафосом заявил он с трибуны. – Так дальше жить нельзя!

И начал Булат внедряться в новые рыночные отношения. Притом основательно, со знанием дела. С такой широтой и размахом, что перестройка его включала в себя даже семейную жизнь. Оставил жену с двумя детьми, женился на дочери директора завода. И стал его замом.

А вот Самат не сумел перестроиться. И партбилет не сжёг, и с прежней семьёй по старинке живёт.

Вскоре тестя Булата перевели в Москву. на ещё большую должность с ещё большими деньгами. И, конечно же, директорское кресло он оставил своему любимому зятю.

Только вот директорство его было неважным. Госзаказов не стало, зарплаты – тоже. Среди рабочих начались волнения. Тем боже, что пронеслись слухи: завод покупают столичные богачи.

Самат, собрав ветеранов труда, решил устроить акцию протеста. Раздобыл где-то ишака, повесил ему на шею плакат: «Булат, не будь ослом!» И поставил его в проходной. Народ, естественно, со смеху укатывается.

Однако веселье недолго продолжалось. Появились молодые дюжие ребята в тёмных очках и начали видеосъёмку делать. Заметив это, народишко испугался. Толпа постепенно рассосалась. Самат один остался возле своего ишака.

Тут подходит к нему Булат вместе с рейдером и говорит ехидно так:

– Ну, теперь понял, кто из нас осёл?

Самат промолчал. Лишь ишак привычно прокричал, как бы отвечая вместо него:

– Ия-ия! И я…

Скоро выяснилось, что завод ихний закупил богатый московский тесть и превратил его в торговый центр. Товаров навезли японских, американских и ещё чёрт знает каких…

Директором этого гипермаркета, разумеется, стал Булат. Инженеры и высококвалифицированные рабочие оказались пристроенными. Кто торгует, кто охраняет, кто полы подметает.

Только Самата не видно среди них. Уволенный незадолго до пенсии, он оказался не у дел. Пошёл работать в зоопарк.

Теперь он ухаживает за тем ишаком, у которого на шее висел плакат: «Булат, не будь ослом!»

Надо же быть таким наивным, чтобы решиться на подобное. Задумывается сейчас Самат. То ли в Коране, то ли в Библии сказано: судьба человека предопределена свыше – кто-то ишачить должен, а кто-то пользоваться плодами его труда. И тут уж ничего не поделаешь.

Так ли на самом деле? Об этом высшие силы молчат.

Фурункул

Надо же, какое невезение! Фурункул выскочил. Да ещё на таком месте, что не сесть.

А я ведь трактористом работаю. На бульдозере. Котлован копаю. Под коттедж одному барыге. А как его копать с таким недугом?

Пошёл к врачу.

– Ну, агай, угораздило тебя, – сказал доктор и положил меня в больницу.

Лежу, значит, лечусь. Фурункул йодом смазывают. Других лекарств нет. Сосед по палате – у него фурункул на носу – говорит, что резать надо. А врач возражает:

– Как его вырежешь, ежели инструмента нет.

– А где взять инструмент?

– Просто так его не купишь. По нынешним временам нужен нацпроект или грант.

Пошёл к главврачу. Тот в задумчивости сидит. Как будто недовольный чем-то.

– У вас, – говорю, – нет какого-нибудь нацпроекта или гранта? Для покупки хиринструмента. И вообще, что вы сидите, как пыльным мешком из-за угла ушибленный? Надо же как-то двигаться, проявлять активность, чем просто так сидеть.

– А я не сижу просто так, – вздыхает главный, – от постоянных хождений по инстанциям мозоли на ногах.

Смотрю: действительно у него мозоли. Бедняга уже и ходить не может.

– Вот если бы глава администрации города снизошёл бы до проблем медицины… – пригорюнился он.

Безобразие, что глава не снисходит. До проблем медицины. Это дело нельзя так оставлять. Надо разобраться. Пошёл к главе. Его на месте нет. Оказывается, он, пренебрегая медициной, весь ушёл в проблемы строительства. За городом пропадает – говорят, третий или четвёртый коттедж себе строит.