Мари-Мадлен, он первым делом вспоминал, как смотрел на нее снизу-вверх, и как широко качались внушительные купола ее тугой груди, когда она с пронзительными криками и стонами прыгала на нем в пустом зале терм.
Мари-Мадлен это отношение Кавендиша чувствовала, но максимально избегала всяческих намеков на прошлые события — учитывая пикантность ситуации в свете личности невесты Кавендиша. Но виделись они с Единым королем все же не так часто. После смерти маркграфа возвышение леди Дракенсберг произошло стремительно и успешно, но вот после начали звучать несогласные голоса, поэтому у Мари-Мадлен забот было немало.
Впрочем, до открытых — официальных, претензий и обвинений не дошло. Особенно тихо стало после того, как один из владык-нордлингов, в кулуарах начавший выказывать неприкрытое недовольство и оскорбления в сторону леди Дракенсберг, совершенно случайно упал с высокой башни. Учитывая, что погибший владыка обладал даром повелевать стихией воздуха, и убиться в падении с высоты не мог даже теоретически, случившееся послужило очень тонким намеком для всех открыто недовольных. Заставив попридержать язык и порывистость в поступках, а также — как докладывали Мари-Мадлен, и пересмотреть градус претензий в меньшую сторону.
Кавендиш сейчас посмотрел на Мари-Мадлен, сидящую под золотым щитом с синим имперским драконом, потом на Ливию, над которой висел красный щит с черным орлом Севера, потом снова глянул на Мари-Мадлен. На фоне происходящих событий — «скрежета разгона новых механизмов власти», как он сам охарактеризовал ситуацию, Кавендиш не мог не отметить, что сидящие друг напротив друга Ливия и Мари-Мадлен… не сдружились, но были замечены в довольно тесном сотрудничестве. Как раз сейчас, как заметил Кавендиш, они обе обменялись вопросительными взглядами. И обе выжидательно посмотрели на него.
Обеих озадачила долгая пауза, которую взял Кавендиш после рассказа нордлинга. Да и сейчас его молчание вызывало недоумение. Кавендиш же по-прежнему молчал. Ему вдруг стало душно в привычном мундире, и очень тесно в каменном мешке — пусть и просторном каменном мешке, зала совещаний.
Мари-Мадлен и Ливия сейчас уже открыто смотрели на него, взглядами спрашивая причину молчания. На их взгляды Кавендиш не отреагировал, посмотрев дальше по левой стороне стола. Где, на следующем от Мари-Мадлен месте, расположился хранитель Яннис Зервас. Тот самый хранитель, которого впервые они с Рейнаром встретили в Хвойной заставе, а после воспользовались его помощью в портальной станции Новогорода. Хранитель, которого Рейнар пощадил, а Кавендиш спас и приблизил к себе в качестве советника, купив лояльность клятвой на крови.
И сейчас, как ни странно, именно Яннису Кавендиш мог доверять больше всех из присутствующих. И с ним же больше всего времени он проводил в обсуждениях самых разных вопросов, именно через него оформляя большинство поручений. Яннис Зервас взгляд Кавендиша встретил, глаз не опуская. Он тоже был озадачен долгим молчанием Единого короля, но вида не показывал.
Последним в кабинете присутствовал командир варгрийских всадников — капитан Вальдер. Он, как и Алина Лефрансуа, дистанцировался от основных участников совещания, и расположился слева в дальнем конце стола, напротив невесты Кавендиша. Не делая правда вид, как она, что происходящее ему совершенно неинтересно, а внимательно слушая и наблюдая.
Уже более минуты — с того момента как дверь закрылась за нордлингом, в зале совета висело молчание. В тишине вновь отчетливо раздались звуки барабанной дроби — снова Кавендиш ногтями выбивал из столешницы затейливую мелодию. Ему стало еще более тесно в каменном мешке зале совета, и еще более душно в мундире — пришлось даже расстегнуть воротник-стойку. Делал он это машинально, глубоко погрузившись в одолевающие его мысли.
— Венсан? — негромко позвала его Ливия, постучав подушечками пальцев по столу.
Кавендиш ее даже не услышал. Он вдруг, неожиданно для себя, принял очень смелое, даже наглое, но вполне конкретное и осознанное решение. Даже целый ряд решений — на которые наложилась не только информация от моряка-нордлинга о планах Рейнара, но и сведения, полученные через варгрийское посольство — о событиях недавних дней в Инквизиции и Ордене Хранителей и действиях, предпринятых по этому поводу тираном Фридрихом.
Барабанная дробь оборвалась звучным хлопком ладонью по столешнице. От этого хлопка заметно вздрогнула Алина Лефрансуа, которая все еще старательно делала вид, что происходящее в зале совещаний ей совершенно безразлично.
— Н-ну… что я хочу сказать по этому поводу, — начал было Кавендиш, но прервался под взглядом Ливии.
— Сейчас не время для поспешных решений, — произнесла бывшая целительница Корпуса.
Они — Ливия и Кавендиш, очень долгое время провели вместе во время отбора, и Ливия прекрасно изучила реакции и эмоции Кавендиша. Она поняла, что сейчас он собирается произнести что-то, что можно будет после считать до эпохальности важным. И хорошо зная Кавендиша, видя его неожиданно-серьезный настрой и изменившееся выражение лица, сейчас серьезно этого опасалась.
— Сейчас не время? — приподнял Кавендиш бровь, выделив слово «сейчас».
— Да, сейчас не время для поспешных решений.
— Сейчас, когда в Септиколии собрана Чрезвычайная комиссия расследования деятельности Трибунала Конгрегации, и, по сведениям от варгрийцев, казнены все судьи Трибунала? Сейчас, когда мы получаем доказательства, что открытие разломов в мир Стужи — дело рук Инквизиции в коллаборации с Орденом Хранителей, не время для поспешных решений? Когда по всему Юпитеру прекратила работу портальная сеть, а Восток и Запад наводнили неисчислимые орды демонов, в центре которых сейчас потерялся отправившийся туда Кайден де Рейнар?
— Именно так, сейчас не время для поспешных решений, — ровным голосом произнесла Ливия.
— Сейчас самое время для таких решений. Только так победим. Тем более что…
— Тем более… что? — Ливия, почувствовав подвох, едва не закатила глаза в предчувствии страшного. И Кавендиш «не разочаровал»:
— Тем более что я его долго обдумывал.
— Две минуты? Три?
— Точно больше двух, — честно признался Кавендиш.
— Но меньше трех?
— У меня не такое четкое чувство времени…
«Как у твоего братца Рейнара», — беззвучно добавил Кавендиш, и продолжил уже вслух:
— …но думаю да, не меньше трех.
«Прошу тебя, не надо», — буквально кричали глаза Ливии.
«Надо», — также взглядом ответил ей Кавендиш.
— Боги, — смирилась Ливия. — И что ты предлагаешь?
— Я предлагаю? Я король, если ты не забыла, так что я не предлагаю, а располагаю.
— Отлично, — с трудом сдержалась от комментариев Ливия. — И каковы принятые решения, ваше величество?
— Я пойду на юг.
— В Мидгейл? — заметно расслабилась бывшая целительница Корпуса.
Все оказалось не так страшно, как она себе навоображала.
— В Мидгейл? Нет… Я пойду в Рим, — удивился Кавендиш.
— В Рим?! — эхом повторила