После короткой паузы в коридоре послышались неторопливые шаги. Старший лейтенант облокотился о решетку.
– Кому тут врача?.. Тебе?
– Вон, на лавке лежит.
– Заболел? Сейчас я его полечу!
– Вы его уже и так полечили…
– Что?
– После вашего удара слег… Врача надо. А то, как бы хуже не было.
Отперев замок, милиционер склонился над Вадимом. В его глазах мелькнуло едва заметное беспокойство. Он тронул студента за плечо.
– В чем дело?
Вадим свесил ноги со скамьи. Морщась от боли, с трудом сел.
– Живот болит… Терпеть не могу.
– Что ты здесь дурака валяешь! – прикрикнул на него старлей. – Симулянт!.. Подумаешь, попало…
– Правда, болит.
– Ну, если врач ничего не обнаружит!.. Высушу и вытрясу!
Через несколько минут дежурный вернулся в сопровождении плотного небритого мужчины в белом халате. Жидкие кольца рыжих волос обрамляли крупную лобастую голову.
Врач попросил студента раздеться до пояса, уложил на спину и принялся короткими толстыми пальцами мять его впалый живот. Зажмурив глаза, Вадим терпеливо сносил неприятную процедуру. Но едва доктор подобрался к правому подреберью – громко вскрикнул и мучительно застонал.
После осмотра врач с дежурным вышли в коридор. Не было слышно, о чем они говорили… Вскоре старлей вернулся.
– Живешь далеко?
– Не очень.
– Можешь идти домой.
– Давно бы так…
Вадим поднялся, но почти тут же бессильно осел на скамью.
– Голова кружится. Не дойти мне… Машину дайте.
– Может, тебе еще эскорт мотоциклистов выделить?
– Тогда никуда не пойду! Здесь останусь.
– Ладно, не дури…
Милиционер быстро глянул по сторонам.
– Вот ты! – он ткнул пальцем в Егора. – Проводишь его до дома. И тоже – свободен.
Поддерживая студента, Егор вышел с ним в коридор. Возле дежурки поинтересовался:
– Как насчет изъятых вещей? У меня ведь даже ключа от дома нету.
Старший лейтенант достал из сейфа его ключ.
– А деньги?
– За деньгами придешь завтра. С паспортом… Пусть пока у нас полежат. Никуда не денутся.
На дворе была уже глубокая ночь. Они шли по темным улицам, словно крепко поддавшие друзья. Или того больше… Двусмысленность ситуации позабавила Вадима.
– Никогда еще с мужчиной в обнимку не ходил… Что люди подумают?
На свежем воздухе ему стало легче. Глядя на него, Егор тоже повеселел.
– А знаешь, у меня случай был… – вспомнил он, – Звонит как-то приятель: «Выручай – сын жениться надумал» – «Поздравляю, – говорю. – Только я здесь при чем?» – «Ты ни при чем, – отвечает, – проблема одна имеется… Невесте еще восемнадцати не исполнилось. Надо пойти в загс, договориться» – «А ты сам-то что, не можешь?» – «Я в командировке, из Ташкента звоню. Никак не вырваться… К свадьбе только приеду. Ты уж похлопочи…» Ну что тут будешь делать? Надо друга выручать… Пошли мы с его сыном в загс. А там народу полно. И, что характерно – все парами… Очередь заняли, сидим, ждем. Только чувствую, в нашу сторону все так и косятся. Сначала подумал – может, в одежде непорядок? Нет, вроде все на месте… Потом наша очередь подошла. Я еще и рта не успел раскрыть, а тетка толстая, вся как новогодняя елка золотом обвешанная, уже интересуется: «Что вас привело? Слушаю». И смотрит при этом так, будто рентгеном просвечивает. Я говорю: «Вот, пришли посоветоваться» – «А что такое?» – «Да заявление хотим подать» – «Какое заявление?» – «На регистрацию брака». У тетки челюсть так и отпала. А я продолжаю: «Видите ли, тут дело такое, деликатное… В некоторой степени нарушающее общепринятые нормы… Требующее особого подхода…» По выражению ее глаз начинаю понимать, что говорю что-то не то, но остановиться не могу: «Войдите в наше положение… Помогите… В качестве исключения…» Здесь до меня, наконец, доходит смысл всех этих сомнительных высказываний. Я вижу себя со стороны в обществе этого смазливого мальчика и, не закончив фразы, начинаю ржать. Ко мне присоединяются сын приятеля и сама работница загса, и мы все вместе хохочем до слез. Думаю, со дня основания стены этого кабинета не слышали ничего подобного…
Они выбрались на широкую, хорошо освещенную улицу, по сторонам которой мрачными серыми исполинами возвышались многоэтажные дома. Редкие пятнышки окон светились в темноте.
– Вот здесь я и живу… – указал Вадим на крайнюю многоэтажку. – Еще никогда так поздно домой не приходил.
– А как же ты с девушками гуляешь?
– Нет у меня девушки… Пока…
Возле подъезда они увидели женский силуэт.
– Мама!.. – сконфуженно прошептал Вадим. – Вы только ей пожалуйста, не говорите, где мы были.
– Ладно, – пообещал Егор. – Не скажу.
Глава 10
Всю ночь Ермакова мучили кошмары. Снилось, будто преследует его большая черная собака. И куда бы ни скрылся он, куда бы ни спрятался – всюду она оказывалась рядом. А под конец и вовсе превратилась в очкастого тонкошеего студента.
«Приснится же такая гадость!» – передернул плечами Егор.
Он хотел почистить зубы, но после нескольких неудачных попыток открыть рот оставил эту затею. Нижняя челюсть отзывалась тупой ноющей болью… Плеснув в лицо воды, Ермаков посмотрел на себя в зеркало. Лиловый синяк красовался под правым глазом, на щеке кровью запеклась багровая ссадина, губы ужасающе вздулись и потемнели. Мысль о том, что придется идти на работу, повергла его в отчаяние.
«Что я там делать буду? Клиентов отпугивать?»
Но в рабочем столе лежал паспорт, без которого в милиции нельзя было получить изъятые деньги. Выбора не оставалось.
Всю дорогу в автобусе он стыдливо прикрывался газетой. Во взглядах окружающих таилось молчаливое осуждение. Да и как еще можно смотреть на человека с такой физиономией? Каждому ясно – алкоголик и хулиган. От таких надо держаться подальше… Хотя, если разобраться, что постыдного он совершил? Ничего! Повел себя как настоящий мужчина. Достойно ответил на унижение. А в результате?.. Это только в кино можно умиляться отвагой героя. Это только там синяки и ссадины могут украшать настоящего мужчину… В жизни все наоборот. Побитое лицо – признак порока. Не может нормальный мужчина ходить с «фингалом»… Значит, выгоднее быть трусом? Подумаешь, проглотил бы вчерашнюю обиду. Никто бы ничего и не узнал. Зато ехал бы сейчас, как все нормальные люди, не пряча глаза. И, может быть, женщина, что сидит напротив, не отворачивалась бы презрительно. И деньги были бы отданы вовремя, и насчет работы бы не переживал. Так что же, выходит, все зря?
Ермаков тяжело вздохнул. Не хотелось думать об этом.
Охранник на входе, не узнав, преградил дорогу.
– Привет, Паша, – тихо сказал Егор.
– Ты-ы?! – удивился Зименков. – Ни фига себе!.. Где это тебя так?
– Долго рассказывать… Шеф на месте?
– Еще не подъехал.
– Слушай, я сейчас только документы из стола заберу – и назад. А ты, если спросит, скажи: был, мол, с утра… Потом по клиентам…
– Скажу… Но ведь он завтра тебя все равно увидит.
– Завтра – это не сегодня. Что-нибудь придумаю.
С паспортом Ермаков поспешил в милицию. Не терпелось получить назад свои деньги.
По дороге он представлял себе, как войдет и что скажет? Но когда переступил порог райотдела – растерялся… За столом сидел незнакомый милиционер.
– Я тут вчера был… Деньги в сейфе остались… Сказали утром с паспортом придешь…
– Как фамилия?
– Ермаков… Егор Александрович.
Дежурный офицер взял со стола связку ключей и вышел в смежную комнату. Через минуту вернулся.
– Нет там никаких денег.
– Как это нет? – опешил Егор.
– Так… Нет и все.
У Ермакова зашлось сердце.
– И что теперь?
– Не знаю…
– Но ведь были! Были деньги!.. И старший лейтенант, что на вашем месте сидел – обещал… Говорит, приходи с паспортом… Его еще как-то странно звали – Левый…
– Ничего странного. Фамилия у него такая – Левый.
– Ну вот! Я и говорю!.. Старший лейтенант Левый вам подтвердит. Были ключи и деньги…
– Не знаю, – пожал плечами милиционер. – Посмотри, может, он еще домой не ушел. Где-нибудь здесь…
Егор отправился на поиски. Левого нигде не было… Но почти нос к носу он столкнулся в коридоре с капитаном, который оформлял изъятие. Еще до того, как на дежурство заступил Левый.
– Товарищ капитан! – обрадовался Егор. – Можно вас на минутку? Вы меня помните? Вчера омоновцы доставили за драку в кафе. Вы протокол оформляли.
– И что? – капитан окинул его недоверчивым взглядом.
– Вы еще деньги туда записывали.
– Доллары?
– Точно!.. Ну вот, вспомнили!.. Помогите, прошу вас…
Они вместе вошли в дежурку. Капитан попросил дать ему протокол. Внимательно прочитав, милиционер потемнел лицом и сдвинул брови.
– Что? – предчувствуя неладное, тревожно спросил Егор.
– Ничего… – сухо ответил капитан. – Никаких денег при вас не было.
– Как не было? Но вы же сами… Только что…
– Вот протокол. Вот ваша подпись.