Читать интересную книгу Человеческое животное - Олафсдоттир Аудур Ава

Как получается, что люди решают не заводить детей? Я научила их тому, что знала. Это не помогло, и на следующий год меня вызвали на тот же хутор.

Несмотря на то что почти нет записей, связанных с рождением и родовыми муками женщин, иногда можно найти отдельные предложения, вставленные в описания природы и путешествий.

Если бы я родилась мальчиком, то могла бы стать врачом и спасти жизнь женщинам, которые умерли от дизентерии, пишет прабабушка. С другой стороны, и она, и ее коллеги нередко говорили о животных. О своем призвании прабабушка рассуждает:

В детстве меня интересовало рождение животных. Тогда было принято хоронить зародыш в материнском лоне, и я рассматривала матку убитого животного, восхищаясь прозрачной жидкостью, в которой плавал эмбрион. Мне казалось странным, что животные появляются на свет задними ногами вперед, а дети — головой.

Часто упоминаются овцы.

Я люблю животных. Особенно исландских овец, говорит одна из женщин.

Овцы во многом превосходят человека, говорит другая.

Овца — лучший спутник человека, говорит третья.

Исландская овца может быть по-своему строптивой, говорит четвертая.

Сравнив то, что записала с кассет двоюродная бабушка, и то, что говорят ее собеседницы, я обнаружила, что основное место занимают вопросы, связанные с областью бабушкиных интересов — с миром животных, кроме того, в некоторых случаях она вольно использует их ответы как основу для своих собственных рассуждений и отходит от них. А вот из дневника прабабушки ясно, что она разделяет интерес своей дочери к животным.

В одном месте она делится детским воспоминанием о том, как море выбрасывало на берег китов, как она ждала, когда животное разделают и поделят мясо. Если мне везло, попадались беременные самки. И самый яркий момент — когда детеныша вырезали из живота матери. Его не ели. Кроме того, она упоминает птиц. Когда прабабушка идет на вызов или возвращается домой, чирикают воробьи и слетаются ржанки, она описывает форму яиц в гнезде, вспоминает, как однажды видела сову, а еще как-то раз — сокола в полете.

Аномалиям тоже нашлось место в живых историях, таким как белые вороны и уродливые животные. Больше всего меня интересовало все необычное, пишет прабабушка. Мой интерес стал известен в округе, и за мной присылали всякий раз, когда рождались сросшиеся ягнята с двумя головами или пятью ногами. В соответствии с этим двоюродная бабушка решила посвятить подобным случаям отдельную главу. Судя по замечанию на полях, одно время она даже думала назвать книгу «Истории об аномалиях в природе и животном мире страны, рассказанные акушерками на основе личного опыта». Как видно из этого названия, речь идет о природе в целом. Прабабушка упоминает лунное и солнечное затмение, одна из собеседниц — двойную радугу, другая женщина видела, как гуси и лебеди прилетели одним клином, и, как ей показалось, очень похоже, что лебеди закрались в гусиную стаю, чтобы облегчить себе полет, третья собеседница говорит об облаке удивительной формы, она описывает его как облачное вымя на небе и называет вымеобразным облаком.

Несколько раз речь заходит о родах или ребенке, но тоже в контексте чего-то странного или аномального. Например, упоминается новорожденный с ушами в нижней части головы и расстоянием между большим и остальными пальцами на руке, превышающим обычное. Одна из акушерок проговаривается о двух сросшихся детях, которые появились на свет в тяжелых родах и умерли. Но я обещала никогда не рассказывать об обстоятельствах, добавляет она.

Обращаю внимание, что двоюродная бабушка думала назвать одну главу «О материнском инстинкте». В ней, как и в других случаях, ее собственный взгляд переплетается с рассказами акушерок. Я пришла к выводу, что на самом деле бабушка все время писала о самой себе, что беседы с семью престарелыми акушерками на самом деле были разговорами с самой собой, их история на самом деле была ее историей, перенесенной в другое время и место, и глава о материнском инстинкте не исключение. Прабабушка родила десять детей, а большинство собеседниц двоюродной бабушки, как и она, были незамужними и бездетными. Глава начинается со слов:

Цель жизни не в том, чтобы размножаться.

Кроме того, в заключении каждой главы бабушка подытоживает слова своих собеседниц. Я не нашла у себя материнский инстинкт, говорит одна из акушерок, а двоюродная бабушка считает необходимым добавить:

Не каждая женщина хочет стать матерью.

Я уже давно заметила, что в нашей семье женщины часто рожают поздно. Прабабушка, например, родила десятого ребенка в пятьдесят один год (девять, кстати, появились на свет в мае), а живущая в Дании мамина сестра неожиданно для всех своего первого и единственного — в сорок семь.

Когда двоюродной бабушке исполнилось девяносто, она приобрела ноутбук и сразу оценила возможность выбирать фон для экрана. Долго колебалась между закатами и рассветами на кроваво-красном небе и наконец остановилась на рассвете. Несмотря на покупку двух компьютеров, она так и не рассталась с печатной машинкой.

«Живые истории из опыта семи акушерок и одного акушера в Северной Исландии» существуют только в незаконченной рукописи, поскольку другое дело, точнее, другая идея быстро занимает ее мысли и время.

40 °C

На часах почти одиннадцать, на лестничной клетке стоит живущий в мансарде турист и просит прощения за беспокойство. Он держит в руках скомканное постельное белье и поясняет, что спускался в прачечную, где пытался определить, какая стиральная машина принадлежит хозяину его съемной квартиры. Выясняется, что тот освободил полку и три вешалки в платяном шкафу. Но сменного постельного белья квартирант не нашел и сделал вывод, что у хозяина всего два комплекта: один на кровати, другой в корзине для грязного белья.

Я нацепляю тенниски, и, пока мы спускаемся, турист рассказывает, что сначала собирался приехать вместе с сыном.

— Сын, однако, передумал. Решил провести Рождество с матерью.

Я спрашиваю, сколько сыну лет, отец отвечает, что шестнадцать.

— Он больше не хочет летать. Говорит, все человечество дышит одним воздухом.

Он продолжает:

— Один день зима, на следующий уже лето пышет жаром. Раньше весна продолжалась несколько недель. Теперь только один день. Тюльпаны всходят и живут один день. Потом становится слишком жарко.

Я показываю ему, как работает стиральная машина.

Он говорит, что решил приехать сюда в самый последний момент.

— Сначала я не собирался так далеко на север, но потом передумал.

Он не говорит, что объездил весь мир, но еще не нашел земли, где течет молоко и мед.

Затем он сообщает, что собирался жить в гостинице, однако счел, что душевнее будет снять квартиру. В этой квартире он оказался совершенно случайно, сначала выбрал другую, но тот хозяин вдруг отказался сдавать.

— Если белье белое, ставьте на восемьдесят градусов, — наставляю я. — Если смешанное, то на сорок.

Он стоит рядом и следит, как я засыпаю порошок, устанавливаю температуру и время.

Выясняется, что гость разбирается в работе этой стиральной машины, у него дома та же марка — «Бош».

Спрашиваю, придумал ли он, чем будет заниматься в нашей стране, и он отвечает, что ему еще предстоит принять решение. На мгновение задумываюсь над его ответом: предстоит принять решение.

Потом вспоминаю, что два дня назад загрузила белье в стиральную машину, но не вынула и не повесила сушиться. Открываю машину и, продолжая разговор, достаю футболку с короткими рукавами и прикрепляю к веревке двумя прищепками. На футболке напечатано название банка, организовавшего марафон, в котором я участвовала, чтобы собрать деньги на датчик насыщения кислородом для новорожденных.

Я вынимаю еще несколько футболок, но, когда доходит до нижнего белья, смущаюсь.

Мы вместе идем наверх, и я предлагаю одолжить ему постельное белье.