сдерживания зверя внутри себя. Дядя как-то говорил мне, что применять силу, особенно физическую, для женщины непозволительно. У нее должен быть собственный защитник, свой тыл, готовый вступиться за нее, быть ее рыцарем. Возможно, в мире дяди все так и было, а в моем мире все складывалось иначе. Я сделала с Шером то, что сделала с тем обнаглевшим зарвавшимся потерявшим достоинство и стыд мальчишкой — дала ему в зубы! Уверенным правым ударом, крепко зажав большой палец, сжав ладонь и напрягая руку изо всех сил, сконцентрировавшись по максимуму.
На короткое мгновенье реальность замерла. Чтобы затем снова начать идти своим ходом. Но за ту сотую долю секунды я видела, как Даргомас отлетел к стене, хватаясь за челюсть и обливаясь кровью, а Дар, словно девчонка, взвизгнул. Неужели я выбила лорду на полторы головы выше меня зуб? Судя по красной луже на паркете, вполне вероятно, что не один.
— Осиновый кол мне в сердце! — послышалось со стороны коридора из распахнутой двери. Я обернулась. В паре метров от меня стоял удивленный, прижавший к груди руки, словно сдерживая готовое выпрыгнуть оттуда сердце, Кэнит в компании высокой стройной женщины, облаченной в пестрое пышное платье, в шляпе с удивительной красоты перьями, завязанной ленточкой под подбородком. Ее длинные иссиня-черные волосы спускались до середины бедер, а кисти с длинными аристократичными пальцы теребили их кончики. Она выглядела настолько контрастно на фоне всех и всего, что привлекала к себе самое пристальное внимание. Что удивительно, обвинить ее внешний вид в безвкусице язык не поворачивался: женщина буквально распространяла невероятное чувство достоинства и уверенности в себе. Она совершенна. Она прекрасна. И никаких «но».
— Что здесь происходит? — противной визгливой тональностью заголосила эта самая женщина и этим разрушила все созданное ею волшебное очарование. Интересно, а она вообще много по жизни разговаривает? Ее точеное лицо исказилось настолько уродливой гримасой, словно она нацепила на себя животную маску. У многих ли здешних обитателей в свое время произошел разрыв шаблона: красавица снаружи оказывается уродиной не только внутри, но и порою внешне при определенных на то обстоятельствах?
В это время, пока я отвлеклась на «прекрасное виденье», отмер от ужаса Дар и попытался дрожащим голосом и трясущимися руками что-то невнятно прояснить, но был опережен мужиком в плаще, полностью оправившимся от удара:
— Прекрасная Лирана, да будет Латус милосерден и путь твой освещен всеми красками Подлунного мира, да…
— Закрой пасть, изверг! — жестко и грубо оборвала рассыпающегося в совсем не искренних эпитетах и восхвалениях Шеррера мать моих многоюродных братьев и сестер. Именно так, как я помнила со слов Дармира, звали их родительницу. — Еще вчера ты собирался поочередно искоренить весь наш род, а сегодня оскорбляешь и угрожаешь моей названной дочери, ни в коем разе не покусившейся на твою честь! Император не закроет на это глаза, я сегодня же донесу до его сведения о рукоприкладстве! — Насчет чести, это она погорячилась. Я только что сделала именно это.
Сверкнув напоследок глазами на Даргомаса, женщина перевела взгляд на опешившую от подобной отповеди меня, тепло улыбнулась, если клыкастый оскал можно назвать улыбкой, и, еще раз обведя взглядом всех присутствующих, одарив недовольным покачиванием головы, взмахнув напоследок шлейфом, скрылась в коридоре. Одно я отметила сразу: именно от нее у Дара привычка махать плащом, как летучая мышь крыльями.
— Дар, а что тут у вас в самом деле происходит? — робко спросил Кэнит, слегка вжимая голову в плечи. Ответить рискнула я:
— На прогулку собирались. Не сошлись на выборе маршрута и провожатых. — вкратце изъяснилась, стараясь уложить в два предложения всю ситуацию, при этом никого конкретно не затронув. А то опять кое-кто, не будем показывать пальцами, начнет обзываться девками, которые безродные, и «уважать себя заставит»… Хотя последнее, кстати, для меня наилучший выход, поскольку в том же «Евгении Онегине» эта фраза как нельзя лучше описывала желание дяди Онегина уйти в мир иной по-тихому и без наигранных вокруг этого дрампостановок. Это мне Марина объяснила. В нашем случае, их точно бы не было! Скорее, ликование и облегченные вздохи, притом искренние.
— Но это невероятно, чтобы у тебя, сестра, так скоро проснулась искра! — воодушевленно, хватаясь за голову, словно и не проникнувшись двусмысленностью моего ответа возвестил Кэнит. — Ты сейчас как один огромный яркий шар — вся светишься! Это что-то невероятное! — брат подлетел ко мне и принялся до неприличия любопытно рассматривать каждый сантиметр на лице, руках и полуголом теле. О чем толкует Кэнит? На мне же «узоров нету и цветы не растут»?
— Это скоро пройдет, — мрачно оповестил всех присутствующих прерванный леди Лираной лорд Даргомас. — Я не предвидел всплеска силы. В противном случае ты бы сломала себе руку, — и ядовито закончил, — избранница. — После чего демонстративно сплюнул на пол и ни на кого не глядя, равно как и не дожидаясь комментариев или элементарной реакции на свою речь, последовал примеру леди Лираны.
Оставшись втроем мы перевели дух.
— Кажется, Шер больше не против, чтобы мы с Даром куда-то пошли, — задумчиво отметила вслух то, что по выражению лица скорее всего подумал Дармир.
— Но для начала надо все же тебя приодеть, — наставительно подняв указательный палец, заявил брат. И уже обращаясь к Кэниту: — А тебе, младший братец, пора прекращать без спроса разглядывать чужие энергетические поля и тем более считывать силу искры. Сам знаешь, чем может кончиться.
— Подумаешь, у кого-то защита стоять будет, — пренебрежительно бросил он. — И не такие еще проклятия на меня обрушивались!
— А если бы на ее месте был Даргомас? — спросил Дар тоном, каким обычно экзаменатор допрашивает студента, чтобы завалить его: медовым голосом с наигранным восклицанием.
— Ну я же не последний дурак, чтобы покушаться на Шера! Для этого у нас теперь есть Юля, она вполне успешно с этим справляется! — Мне, удивленно разглядывающую брата, подмигнули, чтобы заслужить за это громкое осуждающее цоканье Дармира. А после Кэнит сделал какой-то пас руками и… растворился в воздухе! Точнее, резко побледнел, приобрел прозрачность и истаял.
— Опять эти его фокусы, ох, — устало прокомментировал магию во всей красе Дар. — Шуш будет ругаться. — И правда, откуда-то с потолка послышалось кряхтение и словно само Кэнтервильское приведение пробасило:
— Непорядок, какой непоря-я-ядок!
Тряхнув головой, я вздохнула и села на кушетку у подножия кровати. Как точно подмечено: один сплошной бардак и сумасшедший дом.
Дар последовал моему примеру и тоже примостился на кушетку, только соседнюю, напротив, приставленную вплотную к трюмо с бесконечным количеством выдвижных ящичков, увенчанному прикрепленным специальными металлическими поручнями зеркальцем. Необычная комбинация.
— А почему