Читать интересную книгу Современный Английский детектив - Чарльз Сноу

— Вот и отлично, — откликнулся Уильям.

— Где он мог держать пистолет? — спросил Кристофер.

— Да скорей всего, в каком-нибудь месте вроде той полочки возле кормового трапа, куда он обычно прятал судовой журнал. Но он мог устроить тайник и в любом другом месте, — предположил Уильям.

— Я проверю эту полку в первую очередь, — заявил Беррелл.

Он задал Уильяму ещё массу вопросов, главным образом о том, что тот делал между 9 и 9.10, когда его не было в каюте, затем он оглядел нас с победоносным видом.

— Теперь мною сняты показания со всех. Каждому был задан вопрос о том, что он делал сегодня утром с 9 до 9.30. Вы, наверно, хотели бы знать, каковы результаты.

И Беррелл прочитал по бумажке:

«1. Убийство произошло между 8.55 и 9.25.

2. Выстрела не слышал никто из экипажа.

3. Полного алиби не имеет никто.

4. Пистолет вблизи трупа не найден».

— Какой же из всего этого напрашивается вывод?

Кристофер, Уильям и я иронически переглянулись.

— Абсолютно никакого, — сказал Уильям.

— А вывод такой, — продолжал Беррелл, не моргнув и глазом: — все вы находитесь под подозрением. Все шестеро. Предупреждаю вас честно и откровенно, подозрение падает на всех, кто находится на борту».

— Абсурд какой-то, — возмутился я.

— За всеми вами будет установлен надзор, — продолжал он.

— Мы предполагали, что вам придётся это сделать, — сказал Кристофер. — Поэтому я снял виллу близ Поттер-Хайгема, где мы все шестеро и поживём пока. Эту виллу вы сможете держать под наблюдением, если сочтёте необходимым.

— Ну что ж, все устраивается как нельзя лучше, — радостно подхватил Беррелл. — Как нельзя лучше. Пойду скажу констеблю, который сопровождает меня, чтобы достал моторку повместительней, и мы живо переправим вас туда. А за виллой будет установлен надлежащий надзор — это уж моя забота.

— Разумеется, — сказал Кристофер. — И ещё, я надеюсь, вы возьмёте на себя труд позаботиться, чтобы о нашем местопребывании не пронюхали репортёры.

— Можете на меня положиться, мистер Тэрент, — ответил Беррелл и вышел из каюты.

Мы услышали, как он зычным голосом отдал распоряжения констеблю, приехавшему с ним. Затем моментально вернулся обратно.

— Все в порядке, — сообщил он. — Я послал его за лодкой, чтобы отвезти вас на виллу. Ну а теперь я думаю заняться поисками пистолета. Доктор Гарнет, я бы хотел взглянуть на ту полку, о которой вы говорили.

Уильям повёл всех к кормовому трапу и показал на углубление в стене около верхней ступеньки.

— Судовой журнал всегда лежал здесь. Вместе с шёлковым вымпелом, который доктор Миллз выбрасывал в особо торжественных случаях, — объяснил он. — Вполне вероятно, что он мог держать здесь и свой пистолет, Беррелл тщательно осмотрел углубление.

— Но сейчас здесь абсолютно пусто, — сказал он с раздражением. — Даже журнала нет.

— Странно, — растерянно заметил Уильям. Кристофер поддержал его:

— Да-а, когда журнала не было на месте, Роджер приходил в такую ярость, будто это равносильно чуть ли не государственной измене.

— А может быть, он оставил его у себя в каюте? Он как раз что-то записывал в него, когда мы вчера вечером уходили спать, — предположил Уильям.

Но я разуверил их.

— Нет, — сказал я, — он куда-то выходил из каюты и спрятал его.

— Тогда я не знаю, — сдался Уильям. Беррелл начал проявлять нетерпение.

— Это может оказаться важной уликой. Однако прежде всего мне нужен пистолет. Одно из двух: или его выбросили за борт, или он находится где-то здесь. Придётся обшарить снизу доверху всю яхту.

— Это любопытно, — заметил Кристофер. — Сержант, судовой журнал вы тоже будете разыскивать?

— Да, — подтвердил Беррелл. — Он может оказаться ключом к разгадке.

— Есть ещё одна любопытная деталь, — сказал Уильям, когда мы спускались по трапу. — Куда девался вымпел?

— Вымпел? — эхом откликнулся Беррелл.

— Да, это такая штука, которую вывешивают на верхушке мачты, — издевательским тоном ответил Уильям.

— О-о, вы имеете в виду флажок? — уточнил Беррелл. Уильям хотел было ещё съязвить, но сдержался.

— Не в названии дело, — резко сказал он. — Речь идёт о шёлковом флажке. Обычно доктор Миллз выбрасывал обыкновенный, хлопчатобумажный вымпел, а в особых случаях — шёлковый. Он всегда лежал на этой полке. А сейчас его здесь нет. Он исчез.

— И судовой журнал и флажок тоже могут сыграть важную роль в ходе следствия, — заключил Беррелл. — Но прежде всего нужно найти пистолет. — И он подозрительно уставился своими выпученными глазами на Уильяма.

Лично я не видел никакой связи между исчезновением судового журнала и вымпела и смертью Роджера. Может быть, в судовом журнале и содержалось что-либо такое, что убийца хотел бы уничтожить, рассеянно думал я, но вымпел — кому он мог понадобиться? Какая польза от клочка шелка с обрывком верёвки? Решив, что это случайное совпадение, я перестал ломать голову и последовал за остальными.

Подойдя к койке Филиппа, я было подумал, что мы наконец напали на след пропавших вещей. Я увидел блокнот, из-под которого выглядывал коричневый бумажный переплёт, напоминавший мне журнал, где Роджер делал свои записи вчера вечером.

— Может быть, это и есть судовой журнал? — сказал я, ткнув пальцем в переплёт.

— Нет, тот потолще, — заметил Уильям, но Беррелл уже вытащил из-под блокнота книгу и разглядывал её со всех сторон.

Ничего предосудительного, это была всего-навсего «Клаудина в Париже», которую Филипп, по-видимому, захватил с собой почитать перед сном. Пробежав глазами название, Кристофер ехидно ухмыльнулся. Но каково же было моё удивление, когда я увидел, что Алоиз Беррелл покраснел до корней волос и торопливо положил книгу обратно.

Целую минуту я не мог собраться с мыслями. Полицейский сыщик, впадающий в восторженный экстаз, едва речь заходит о расследовании преступлений, — явление довольно странное, но полицейский, смущающийся, как викторианская барышня, — это вообще нечто немыслимое. Я припомнил, как нарочито подчёркнуто он произнёс слово «похоть» несколько минут назад. Внезапно его фамилия открыла мне глаза. Он ирландец, и это все объясняет. Не раз сталкивался я с ханжеской сверхстыдливостью ирландских католиков, которая породила такие позорные явления в Америке, как цензура в Бостоне, междоусобные войны гангстеров, мистера Джеймса Джойса, а в настоящий момент послужила причиной странного замешательства сержанта уголовной полиции Алоиза Беррелла.

Не успел он опомниться от одного удара, как за ним последовал другой. Мы повели его в каюту, которую занимали Эвис и Тони, — последнее из всех возможных мест на яхте, где мог быть спрятан пистолет. Он постучал в дверь и вошёл. Я успел только мельком увидеть Тони, которая сидела на коленях у Филиппа и обнимала его, как дверь перед моим носом тут же захлопнулась, и лицо Беррелла, оказавшегося по эту сторону двери, стала заливать густая краска.

— Отвратительно, — указал он на закрытую дверь, — когда молодые люди собираются компаниями и занимаются амурами без зазрения совести у всех на глазах, — и добавил, подумав: — А тут ещё рядом лежит убитый. Сзади раздался чей-то приятный голос: — И ведь что любопытно — такова природа людей: они наиболее склонны крутить амуры, как метко подметил этот джентльмен, именно в такие моменты, когда, скажем, произошло убийство. И заметьте, неожиданно свалившаяся беда — гораздо более сильный возбудитель эмоций, чем джазовая музыка.

Я обернулся и поймал усмешку в глазах Финбоу. Он стоял у нижней ступеньки кормового трапа — высокий, элегантный, невозмутимый. Как-то одна моя знакомая сказала про него, что «в глазах иностранцев он эталон мужской красоты англичан», но, поскольку он ей нравился больше, чем она ему, это, возможно, было преувеличением.

Впрочем, в какой-то мере эта девушка была близка к истине. Он отличался той красотой, которая, будучи предметом зависти всех европейцев и большей части американцев, придаёт импозантность, но не бросается в глаза. У него было удлинённое худощавое лицо с крупным носом и посеребрённые виски. Злейший его враг мог бы Сказать, что в лице Финбоу есть что-то лошадиное, но с ещё большим основанием его лучший друг назвал бы его внешность весьма привлекательной.

Я представил Финбоу всех своих друзей. Ради такого случая даже Филипп и Тони покинули своё убежище, чтобы пожать ему руку, и я заметил, что Тони отчаянно кокетничает, стараясь произвести на Финбоу впечатление. Однако тому было не до неё — он был увлечён беседой с Берреллом.

— Вот увидите, сержант, пребывание на вилле человека, не замешанного в эту историю, значительно облегчит вашу задачу, — убеждал Финбоу.