Отмечали день рождения директора. Все пили, танцевали. Аркадий тоже выпил, осмелел, пригласил Ирочку. Во время танца пышнотелая секретарша вдруг прижалась к нему чуть сильнее, чем следовало. А потом вдруг они оказались одни в приемной, где умелые, шаловливые пальчики изменили представление стареющего бухгалтера о том, что такое удовольствие.
Вернувшись в тот день домой и, взглянув на свою плоскогрудую, плоскозадую жену, Аркадий приуныл. И жизнь его превратилась в мучение.
На самом деле все его вроде даже как-то устраивало. С женой он по-прежнему жил в мире, с Ирочкой регулярно уединялся на несколько жарких, торопливых минут. Но со временем любовница начала требовать большего! Нормальных, полноценных встреч, а не коротких перепихов на рабочем месте, дорогих подарков. Аркадий томился, пугался, но во всем с Ирочкой соглашался. Да он и сам уже поверил, что искренне любит ее и хочет жениться.
Вставал вопрос: что делать с законной женой?
Просто развестись? Аркадий отмел этот вариант в силу природной трусости. А вот если бы она умерла… И имущество делить не надо!
Мысль о смерти жены его вдохновила. Он снова стал терпелив с ней, ласков, даже теперь чаще и активнее занимался с ней любовью — жалел.
И вдруг тот разговор в транспорте! Мелькнула мысль: а если прорицательница, правда, знает, как безнаказанно умертвить опротивевшую жену?
Но прорицательница впечатления пока не производила.
Вела она прием в обычной однокомнатной хрущевке на первом этаже. Окна были занавешены черными шторами, повсюду висели пучки трав, пахло ладаном. Сама она сидела в черном балахоне посреди комнаты за круглым столом, на нем — светящийся хрустальный шар.
В общем, все было более чем ожидаемо.
— Ну же, — сказала прорицательница.
Аркадий сел.
— Я вот тут, — промямлил он и как на духу выложил все про Ирочку, Катерину. Сконфузился.
Прорицательница молчала.
— Приходите завтра.
— Но!
— Завтра, — повторила прорицательница. — И Вы все получите.
Аркадий ушел.
Дома он старался быть поласковее с женой. Та хмурилась, ворчала по любому поводу. «Тем лучше!» — злорадствовал Аркадий.
На следующий день он пришел к прорицательнице в назначенное время.
— Вы уверены? — спросила она. — Убийство — большой грех.
— Уверен.
— Хорошо. — Прорицательница помолчала. — Приходите через неделю.
— Неделю? — возмутился Аркадий.
— Неделю, — повторила прорицательница. — Будет время еще раз как следует обдумать. Не вздумайте обратиться к кому-нибудь другому! Звезды уже начали складываться.
Аркадий ничего не понял, но все-таки ушел.
Неделя прошла мучительно. Жена был с ним особенно ласкова, готовила его любимые блюда, щедро посыпая их черным сморщенным горошком-перчиком, как он любил, а вот Ирочка все больше дулась, все больше требовала.
Наконец, Аркадий снова пришел к прорицательнице, повторил свою просьбу. Та без промедления дала ему пучок каких-то трав.
— Что это? — Он принюхался. Трава пахла полынью.
— Она смерть притягивает, — сказала прорицательница. — Сожжешь в спальне, скажешь заветные слова и все.
— Все? — не поверил Аркадий.
— Утром все закончится, — заверили его. — Если нет, верну деньги. — Это Аркадия убедило окончательно.
Довольный, он пришел домой, сделал все, как ему велели, принялся ждать.
Пришла жена.
Они поцеловались, сели ужинать. Оба были оживлены, много говорили. И посмотрев телевизор, абсолютно счастливый Аркадий пошел спать.
Катерина не ложилась. Без цели они сидела на кухне, то и дело поглядывала на часы. Наконец, она прошла в спальню и склонилась над мужем.
— Дурак, — сказала она.
На застывшем, костяном лице Аркадия сияла улыбка.
— Травка — это чушь, ерунда! А ты поверил. Яд вернее. — Она рассмеялась. — Знаешь, я давно обо всем догадалась, да ты и сам мне уже надоел! — Она заулыбалась. — Я ведь ушла из медицины, а ты и не знал. Сидеть за столом и изображать пугало — сейчас выгоднее. Но мне повезло! Ты мог прийти к кому-нибудь другому, не ко мне. Ох, Аркаша! — Катерина вздохнула, поцеловала мужа в лоб и ушла звонить.
26.04.2009
Сделка
— Здравствуйте.
Парень неуверенно затоптался на пороге абонемента. Зал ответил ему темной холодной тишиной. «Ну, правильно! Кто сейчас посещает библиотеки!» — подумал парень и крикнул ещё раз, но уже громче:
— Здравствуйте!
— Я Вас и в первый раз прекрасно слышал. Что Вам угодно?
Парень напряг зрение, и в полумраке рядом со стеллажами увидел невысокого старичка.
— Ах да! Минуточку! — Раздался громкий щелчок, и на потолке тут же замигали лампы. — Проходите.
Молодой парень прошел.
— Что Вам угодно?
— У Вас есть… книги по культным наукам? — выпалил он одним духом.
— Оккультным? — уточнил старичок-библиотекарь. — Конечно, есть! Что именно Вас интересует? Демоны? Духи? Зелья?
— Мне бы, как Сатану вызвать.
Старичок помолчал немного.
— Уверены?
Парень кивнул.
— Позвольте полюбопытствовать, а зачем Вам Сатана?
— У меня есть мечта.
— Интересно!
— Я хочу уехать в Германию на ПМЖ, — выпалили молодой человек.
— Гм! — ответил старичок. — Может, Вам лучше адрес посольства дать?
— Нет! Это долго, а я хочу быстро, — возразил парень. — Там бумажек много надо заполнить, паспорт, да ещё и язык выучить.
— Я могу дать Вам учебник.
— Нет, не пойдет! А Сатана меня быстро отправит. Чего ему стоит?
— А Вы знаете, что это будет стоить Вам? — поинтересовался старичок.
— Я понимаю, что нужно будет ему что-то дать, — замялся парень. — Например, душу.
— То есть Вы согласны отдать свою бессмертную душу в обмен на ПМЖ в Германии?
Парень заулыбался.
«Обмельчал народ», — подумал старичок, а вслух сказал:
— Почему бы Вам в Интернете не посмотреть? Там, думаю, есть то, что нужно.
— Я уже пробовал — не сработало! — вздохнул парень. — Вот и подумал, что, может быть, настоящих знаний в Интернете нет.
— И поэтому вы пришли в библиотеку? Логично! — Старичок поскоблил жиденькую бородку. — Хорошо, я дам Вам книгу, но не домой! Отсерокопируете нужные страницы в читальном зале. А то мало ли, вдруг книжку-то и не вернете, а она одна в фонде!
* * *
Хотя в воздухе разлилось предчувствие зимы, вечер все равно выдался приятным, звездным.
Старичок сел на скамейку у своего подъезда и вздохнул:
— Красота!
— Да, — ответил ему голос. — Конфетку не желаете, Иван Митрофанович?
— Почему бы и нет.
Темнота на скамейке рядом со старичком-библиотекарем уплотнилась, проявился контур и вскоре стал виден человек — обычный, в пальто, шляпе, с козлиной бородкой.
— Как самочувствие, Аваддон? — спросил Иван Митрофанович.
— Да, помаленьку, спасибо. А как Ваше?
— Тоже ничего.
Оба по-стариковски вздохнули.
— Ты ко мне этого добра молодца отправил?
— Я, — ответил библиотекарь. — Обмельчал народ.
— Обмельчал.
Оба ещё раз вздохнули.
— Нет, чтобы там власти попросить, денег, ну или жену чужую, раскрасавицу, а так… — Аваддон пожал плечами. — Выполнил, даже платы не взял. Зачем дураков обижать? А язык он на месте выучит…
* * *
— Frau, Sie haben Junge! (нем. Фрау, у Вас мальчик).
Сестра протянула роженице ребенка. Младенец так истошно орал, размахивал ручками, ножками, что доктор сказал с довольной улыбкой:
— Welche laute Stimme! Das starke Kind. Er wird wichtige Deutsche. (нем. Какой громкий голос. Сильный ребенок. Будет настоящим немцем).
29.10.2009