— Прощайте, — заметил англичанин, вставая. — Мы. увидимся.
Сказав это, он отправился в игорную залу.
В эту самую минуту майор Гарден подвел Шерубена к маркизе.
При виде молодого человека, принявшего робкий и скромный вид, испанская креолка почувствовала необыкновенное волнение.
Майор заметил это и шепнул своему сотоварищу:
— Наш таинственный начальник не ошибся, мой друг, ваша физиономия произвела большой "эффект:
— Смотрите: маркиза уже смутилась, а ее муж уже ревнует, — добавил он.
— Вы думаете? — заметил Шерубен и невольно вздрогнул.
В то время, как майор Гарден разговаривал с Шерубеном, молодой граф де Шато-Мальи выбирал, кого бы пригласить на вальс. Вдруг его взгляд остановился на госпоже Роше.
Она была еще в первый раз на балу у маркизы, с которой познакомилась не больше года.
Граф де Шато-Мальи никогда не видал Эрмины, и она сразу понравилась ему
Он танцевал с ней.
Когда последние звуки вальса умолкли, граф провел ее на ее место и остался около нее.
— По правде говоря, — думал он, смотря на прелестную Эрмину, — она замечательно хороша, и если бы это была именно та особа, которую приносят мне в. жертву, то я приобрел бы состояние моего дяди без всякого отвращения.
Размышляя таким образом, граф посматривал вокруг себя, отыскивая странного англичанина.
Но сэра Артура не было в зале, он находился в игорной зале близ того стола, который был назначен для игры в экарте, но за которым еще не было игроков.
Джентльмен как будто искал партнера.
В это время мимо него прошел молодой человек с красивой бородкой и дерзкой физиономией.
Это был виконт де Камбольх, бывший у маркизы в первый раз и представленный ей каким-то важным иностранцем.
Виконт жил очень открыто и пользовался известностью богатого человека, имеющего отличных лошадей.
— Не хотите ли сыграть партию? — предложил ему сэр Артур, неловко кланяясь.
Виконт де Камбольх поклонился, сел и бросил на стол пять луи, англичанин вытащил из портфеля банковый билет в пять луидоров.
Началась игра.
Стол их стоял в углу залы, где еще было немного публики, так как всех интересовала игра, происходившая в ее другом конце, где играли в вист, по пяти луи за фишку.
Таким образом, оба игрока, оставаясь совершенно одни, могли смело разговаривать вполголоса, и притом так, что их никто не слышал.
Сэр Артур внезапно переродился и даже потерял свое британское произношение. в
— Клянусь, любезнейший Рокамболь, — сказал он, — что ты совершенно светский человек, в полном и точном значении.
— Гм! Мы стараемся, насколько хватает сил, — ответил смиренно виконт де Камбольх, — но вы, капитан, право, неподражаемый англичанин. Вас невозможно узнать. Я сам ошибся бы, если бы не присутствовал при вашем туалете.
Баронет сэр Вильямс, ибо это был он, расхохотался.
— Уверяю тебя, — заметил он, — что мой филантроп брат, узнавший меня в день моей дуэли с Бастианом, наверное, не узнал бы меня теперь.
— Когда же надо начать? — спросил Рокамболь.
— Подождем случая. Впрочем, все подготовлено. Тюркуаза уже готова и знает свое дело; я перевез ее вчера в маленький отель на улице Монсей. Она знает свою" роль. А ты?
— Я могу так же хорошо управляться со шпагой, как хорошо знаю, что сэр Артур и сэр Вильямс одно и то же лицо.
— Только ты не делай глупостей и помни, в какое место надо нанести удар, а также и то, что дело стоит миллионов.
— Будьте вполне спокойны, дядя.
— Сейчас начнется игра в ландскнехт, — проговорил сэр Вильямс, — маркиз только что сообщил мне об этом — тут-то и надо будет действовать вполне умно.
— Ума у нас достанет, — заметил Рокамболь с редким нахальством и фатовством.
И почти вслед за этим к англичанину подошел маркиз Ван-Гоп и сказал:
— Вы, вероятно, будете играть с нами в ландскнехт!
— Yes! — ответил сэр Артур, вставая. Близ стола уже стояло около двенадцати человек, и между ними молодой граф де Шато-Мальи и Фернан Роше.
Рокамболю выпал жребий метать карты. Виконт взял колоду и бросил на стол два луи.
— Господи, — заметил он, смеясь, — я никогда не мечу два раза — вы увидите, что талия будет сейчас передана.
Виконт ошибся и выиграл.
— В таком случае; — проговорил он небрежно, — кто желает выиграть мои четыре луи? Ведь это будет верный выигрыш.
Поставили четыре луи, и виконт снова выиграл.
— Странно, — заметил он и, продолжал метать, выиграл шестьдесят луи.
— Браво! — сказал сэр Артур. —
— Честное слово, этого никогда не случалось, господа, а в силу этого я не хочу передавать карт и играю на сколько бы то ни было. Тут лежит сто двадцать восемь луи. — И при этих словах виконт вытащил из кармана хорошенький кошелек.
— Ва-банк! — сказал в то время голос на конце стола.
Виконт молча поднял голову и посмотрел на сказавшего эти два слова.
Это был Фернан Роше.
Рокамболь, уже приготовившийся играть, холодно положил карты.
— Я передаю, — сказал он.
Эти слова были сказаны замечательно нагло и дерзко.
— Милостивый государь! Что это значит? — спросил Роше.
— Извините, — ответил Рокамболь, передавая карты своему соседу с правой руки, баронету сэру Вильямсу, — я просто пользуюсь своим правом и передаю карты.
— Но вы только что объявили, что не передадите карт.
— Я передумал, — ответил спокойно виконт де Камбольх.
И, сказав это, он вышел из-за стола. Случай этот произвел некоторое волнение, но так как игроки не смущаются такими безделицами/-то вскоре все было забыто, и игра пошла своим чередом.
В это время граф де Шато-Мальи нагнулся к сэру Вильямсу и тихо спросил:
— Кто этот молодой человек?
— Виконт де Камбольх.
— А другой?
— Муж дамы, с которой вы только что танцевали. Понимаете?
— Да… — прошептал молодой граф, сердце которого сильно забилось.
Фернан Роше вышел одновременно из-за стола с виконтом де Камбольхом и пошел вслед за ним.
Виконт вошел в одну из отдаленных комнат и сел. Фернан подошел к нему и поклонился.
— Я надеюсь, что вы не откажетесь объясниться со мною, — сказал Фернан.
— Охотно, — ответил виконт и нагло посмотрел в лорнет на Фернана Роше.
— Милостивый государь, — проговорил резко Фернан, окончательно взбешенный подобной дерзостью. — Где вы обыкновенно играете?
— В обществе, — ответил насмешливо Рокамболь.
— В каком?
— В том, милостивый государь, где я имел честь встретить вас.
— Мне остается только удивляться тому, — заметил колко Фернан, — что. я сам нахожусь в нем, так как всякое общество, в котором встречаются люди, подобные вам, должно быть очень странным обществом.