– Ты ведь будешь стоять на посту в армии, – уклонилась Рива от темы, торопливо натягивая лифчик. – Да и по дороге, будь осмотрителен на автобусных остановках, и в автобусе. Не дай Бог, никогда не знаешь… Кстати, как там ночью, на посту? Холодно?
– В это время года ночи холодные, – кивнул Эйтан. – В особенности, когда дует ветер с моря, холод пронизывает насквозь. Трудно даже поверить, что в Израиле может быть такая холодина.
– Я куплю тебе сегодня теплое нижнее белье по дороге с работы, – пообещала Рива. Она ожидала, что муж сейчас закончит разговор и пойдет приводить себя в порядок, но он уселся за стол, как для долгого разговора, и подпер щеку большим, пухлым кулаком. У Ривы все внутри напряглось, как перед прыжком в воду с вышки. «Неужели он что-то знает?» – в ужасе подумала она.
– Вчера Зина звонила, – сказал Эйтан.
– Да? – спросила Рива с радостью и облегчением. – Когда?
– Поздно вечером. Я не успел тебе сказать вчера…. Он не договорил фразу.
– Я задержалась на работе, – перебила его Рива, оправдываясь. – Сейчас у меня сумасшедшие дни, ты же знаешь.
– Знаю, знаю, – успокоил ее Эйтан. – Я не о том. Зина напросилась в гости.
Рива прекратила готовить завтрак и, повернув голову, внимательно посмотрела мужу в глаза.
– Когда она придет?
– Сегодня. Обещала быть к восьми. Надеюсь, ты вернешься к этому времени.
– Как некстати она сегодня, – поморщилась Рива, возвращаясь к приготовлению завтрака. На ее лихо очерченных губах появилась насмешливая и капризная гримаса. – Ты не смог от нее отделаться?
– Она стала жаловаться, что уже месяц не была у нас, что она очень одинока, все ее бросили, а последний любовник смог вынести ее только неделю и сбежал, не оставив своего адреса и телефона.
Эйтан улыбнулся, презрительно и весело. Воспоминание о Зине всегда вызывало у него улыбку.
– Хорошо, – кивнула Рива. – Тебе придется потерпеть ее заигрывания и кокетство.
– Это твоя подруга, – заметил Эйтан.
– Не сваливай все на меня, – с легким, дружелюбным смешком возразила Рива. – Она – друг семьи. Из тех друзей, которые не нужны ни одному члену семьи. – Рива вздохнула.
– Ничего не поделаешь, – обреченно сказала она. – Последи за омлетом, Эйтан. Я пошла будить Арошу.
Рива пришла на работу позднее обычного, когда все работники отдела уже расселись по местам и женщины принялись заканчивать то, что не успели после сна: доедать бутерброд, докрашивать лицо или рыться в сумочке в поисках какого-либо пустяка. У всех были серьезные лица.
У Ривы не нашлось на это время. Пришли двое, большое начальство, и уселись напротив, как давние друзья. Один из них, седой, но очень моложавый, бывший полковник десантных войск, а теперь начальник из управления, начал очень въедливо расспрашивать о мельчайших деталях тех двух проектов, за которые она была ответственна. Как видно, этот бывший военный был не дурак: он хорошо понимал вопрос. Второй был начальник отдела.
В какой-то момент Рива отвлеклась и бросила взгляд в пространство за ними. А там, за огромным, почти в пол стены, окном открывался экзотический, как картина в рамке, вид на Герцлию. Пальмы, кипарисы и голубое море застыли, словно в полусне, под слепящим южным солнцем. Возле окна, в дополнение к оформлению картины, сидел белокурый молодой человек лет двадцати двух-двадцати трех и, делая вид что роется в бумагах, украдкой поглядывал на нее. Молодой человек вдруг поднял голову и, встретившись с ней взглядом, беззаботно, нагло и весело улыбнулся.
– Почему ты молчишь, Рива? – спросил ее начальник отдела.
– Извините, я не поняла вопрос.
Рива чуть вздрогнула, метнула возмущенный взгляд на улыбающегося парня и, сделав деловое, серьезное лицо, уставилась на начальство.
– Вопрос простой, – продолжал начальник отдела, недоуменно подняв брови. Он привык к тому, что Рива отвечает быстро и четко, помнит все, до мелочей, и достает мгновенно из глубин памяти то, что необходимо. Сегодня она была рассеянна и отвечала невпопад.
– Есть у тебя достаточно данных, чтобы более убедительно обосновать твои предложения? Затраты, правда, небольшие, всего около пятисот тысяч долларов, но я не могу сам их подписать.
Рива уже привыкла к тому, что в Израиле все на «ты». Как ей объяснили по приезде в страну, евреи с самим Богом разговаривают на «ты», так что друг с другом и тем более. Можно, правда, добавить «госпожа» или «господин», но это не часто употребляется.
– Дима, – позвала Рива белокурого парня, скосив в сторону заблестевшие, чудесной формы темно-зеленые глаза. – Принеси обоснование, и первоначальную статистику о ремонтах и запасных частях. И об упаковке тоже. – Дима засуетился, выбирая листки из вороха на столе.
Конец ознакомительного фрагмента.
Примечания
1
Обязательная военная служба для всех боеспособных мужчин.