Читать интересную книгу Эпоха великих открытий. I период: до середины XVI века - Иосиф Магидович

Для этнографов очень интересно подробное описание первых встреч (вполне мирных) португальцев с бразильскими индейцами, их внешнего вида, жилищ, образа жизни, оружия и украшений. При характеристике облика аборигенов – бронзовый цвет кожи, раскрашенные чёрным и красным тела, чёрные прямые волосы – Каминья особо отмечает, что они вставляют в проткнутую нижнюю губу в виде украшения «кость толщиной с веретено и длиной в пядь», т. е. втулку [41] . Он сообщил также, что у них «нет… ни быков, ни коров, ни коз, ни овец, ни другой животины, с людьми жить приученной. И не едят [они] ничего кроме ямса [42] , коего здесь в избытке, да иных плодов, что земля и деревья приносят… Пальмы, растущие у берега, имеют вкусную сердцевину».

Помимо отчёта Кабрала и письма Каминьи, а также записки медика и астронома Жуаниша, содержащей точное положение новооткрытой земли, Лемуш доставил на родину несколько попугаев. Эти диковинные птицы произвели наибольшее впечатление, и за «островом» на десятилетия утвердилось название Страна попугаев.

Экспедиция Куэлью – Веспуччи

На открытие Кабрала Мануэл I отреагировал весьма оперативно. В 1500 г. он уведомил об этом других монархов, переименовав Вера-Круш в Санта-Круш: «Земля Святого Креста очень удобна и необходима для сообщения с Индией, так как он [Кабрал] отремонтировал там свои корабли и забрал воду» (М. Наваррете). А в 1501 г. король снарядил вторую португальскую экспедицию к берегам неведомой земли. Капитан-генералом флотилии из трёх каравелл Мануэл I назначил искусного мореплавателя Гонсалу Куэлью с поручением продолжить открытие берегов Южного материка, выяснить, какие товары можно получить оттуда и как «прижать к стене», т. е. обойти, Тордесильясский договор.

Путь экспедиции Г. Куэлью – А. Веспуччи

Америго Веспуччи, перешедший к 1501 г. на португальскую службу, был приглашён в качестве полуофициального навигатора и получил задание описать ход «первой исследовательской экспедиции в Бразилии». Это становится ясным из его писем [43]  – единственного, хотя и не очень надёжного источника – и из ряда дошедших до нас карт начала XVI в., на которых нанесена часть взморья Бразилии с надписями «Санта-Круш» или «Страна попугаев» и с названиями нескольких рек, мысов и заливов. К счастью для историков, португальцы, как и испанцы, давали новооткрытым объектам, как правило, имена по католическим святцам. Учитывая это и сопоставляя очень скудные данные писем Веспуччи со старейшими картами Бразилии, историки восстановили ход открытия португальцами береговой линии Южного материка в 1501–1502 гг.

Итак, 14 мая 1501 г. три корабля под началом Гонсалу Куэлью, при участии Америго Веспуччи, оставили Лиссабон. 1 июня у мыса Зелёного они встретили Кабрала, возвращавшегося домой. У островов Бижагош они 11 дней пополняли запасы пресной воды и древесины. Оттуда флотилия двинулась на юго-запад и после длительного перехода, в течение которого пять недель погода была очень бурной – шёл дождь, гремел гром, сверкали молнии, – коснулась скалистого острова – скорее всего, Фернанду-ди-Норонья [44] , а 7 августа оказалась у берега какой-то большой земли.

У первого бразильского мыса корабли простояли только неделю, хотя экипажу требовался отдых, а судам ремонт. Кратковременность стоянки объяснялась тем, что без вести пропали два матроса, сошедшие на берег для торгового обмена, – их ожидали и разыскивали. На глазах испанцев индейцы убили молодого моряка, направленного для налаживания контактов. Куэлью отказался – к негодованию Веспуччи – от карательной операции и двинулся к югу, причём все отрезки пути флотилии между 5° и 25° ю. ш. укладываются в точные хронологические рамки благодаря католическим святцам – ниже в скобках указывается день того или иного святого.

Самый северный обозначенный на картах начала XVI в. пункт, которого коснулась в 1501 г. экспедиция, – мыс Сан-Роки (17 августа, у 5°30′ ю. ш.). Он находится на восточном выступе материка, открытом в феврале – апреле 1500 г. испанцами В. Пинсоном и Лепе. Бесспорно, даже для того времени, что он располагался к востоку от демаркационной линии 1494 г. и, следовательно, должен был принадлежать Португалии. Вот почему экспедиция 1501 г. подошла к бразильскому берегу не у Порту-Сегуру (16°25′ ю. ш.), а гораздо севернее, на 11° ближе к экватору. Португальцы вовсе и не думали тогда об уже открытом в 1500 г. за 16° ю. ш. «острове», побережье которого Кабрал проследил всего лишь на 60 км. Ведь уже осенью 1500 г. В. Пинсон и Лепе – это документально доказано – вернулись в Испанию.

Безусловно, к началу 1501 г. Мануэл I располагал данными о том, что в Южном полушарии за океаном, сравнительно недалеко от Африки, в субэкваториальной полосе, лежит большая земля, но эти сведения он получил не от португальских мореплавателей, а от португальских шпионов в испанских портах или при испанском дворе. Подтверждением сказанному служит следующая фраза Веспуччи из письма к итальянскому банкиру Лоренцо Медичи, датируемого 1503 г.: «Мы знали, что земля эта является континентом, а не островом, так как она имеет форму очень длинного и прямолинейного берега с многочисленным населением. Мы решили обследовать побережье этого континента… не теряя его из виду». От мыса Сан-Роки началось движение на юг вдоль взморья материка. Следующим нанесённым на карты пунктом был мыс Сант-Аугустин (28 августа), который необходимо отождествить с Кабу-Бранку.

Суда экспедиции Куэлью – Веспуччи. Рис. 1505 г.

Южнее мыса Куэлью встретил дружелюбно настроенное индейское племя, три представительницы которого добровольно согласились сопровождать моряков через океан. Здесь корабли стояли месяц, а затем прошли мимо устьев речек, стекающих с плато Борборема, – Сан-Мигел (29 сентября) и Сан-Жерониму (30 сентября) – и достигли устья очень большой реки Сан-Франсиску (4 октября, 10°30′ ю. ш.). К следующему важному месту – бухте Всех святых (Тодуз-ус-Сантус, 1 ноября, у 13° ю. ш.) – экспедиция подошла через четыре недели. Это единственный крупный залив в десятых широтах, и позднее колонисты назвали его просто Байя («Бухта» [45] ). Весь берег между 7° и 16° ю. ш., как уже отмечалось в главе 5, был открыт секретной экспедицией Велеса де Мендосы – Рольдана, о чём португальцы, естественно, не знали.

У Порту-Сегуру Куэлью взял на борт двух моряков Кабрала, оставленных для «цивилизации» индейцев; в этом португальцы не преуспели – хорошо, что остались живы. Далее корабли проследовали мимо устья Санта-Лусии (13 декабря) – вероятно, это река Доси. Они обогнули мыс Сан-Томе (21 декабря, 22° ю. ш.) и круто повернули прямо на запад. 1 января 1502 г. перед мореходами открылась великолепная бухта Гуанабара, которую они приняли за устье реки и назвали Январской рекой – Рио-де-Жанейро (у 23° ю. ш.; она впервые появляется на карте Пири Рейса в 1513 г.). Затем суда прошли 100 км на запад до бухты Ангра-дус-Рейс (6 января), где побережье отклонилось на юго-запад; экспедиция пересекла тропик Козерога и достигла острова Сан-Висенти (22 января, у 24° ю. ш.). «Крещение» взморья нового материка на этом как будто прекратилось: на старейших картах Земли Санта-Круш нет христианских имён для более южных пунктов, береговая линия примерно в 200 км к юго-западу от Сан-Висенти оборвана и последнее название Риу-ди-Кананор (теперь – Кананеа, у 25° ю. ш. и 48° з. д.) явно «языческое».

Оттуда Куэлью решил возвращаться домой; одно судно под командой представителя Ф. ди Норонья отделилось от флотилии и прибыло в Лиссабон 24 июня 1502 г. Два оставшихся отплыли от берегов Бразилии 13 февраля [46]  1502 г., прошли, по расчётам Веспуччи, почти 3 тыс. км и 3 апреля у 52° ю. ш. усмотрели «новую землю». Скорее всего, и длина пути, и достигнутая широта определены ошибочно: обнаруженный остров, не имевший якорных стоянок, вероятно, Триндади (у 20° ю. ш. и 30° з. д.). Моряки уговорили капитана изменить курс, и 10 мая 1502 г. обе каравеллы подошли к побережью Сьерра-Леоне, где пришлось сжечь одну обветшавшую. Куэлью прибыл в Лиссабон 6 сентября 1502 г.

Результаты экспедиции разочаровали корону: ни золота, ни серебра – лишь бразильское дерево, попугаи и обезьяны, однако географические достижения экспедиции оказались значительными: открыт и нанесён на карту, конечно примитивную, берег новой земли между 5°30′ и 25° ю. ш. от мыса Сан-Роки до «реки» Кананеа, длиной более 3 тыс. км, в том числе 1 тыс. км (от 5°30′ до 16°30′ ю. ш.) вторично, после Лемуша и Велеса де Мендосы. Свыше 450 лет это плавание было полуанонимным: Веспуччи, отличавшийся многословием и умением живописать детали, ни разу – незавидное постоянство – не назвал имени начальника. Лишь в конце 60-х гг. XX в. в библиотеке итальянского города Фано, на Адриатике (у 13° в. д.), найдена карта мира, датируемая 1504–1505 гг., Бразилия на ней названа Землей Гонсалу Куэлью. После такой убедительной находки положение Куэлью в истории географических открытий стало незыблемым.