Затем пушку старательно использовали французские фантасты Ж. Ле Фор и А. Графиньи в романе «Невероятные приключения русского ученого» (1899 год), поляк Е. Жулавский в своей известной «лунной трилогии» (1901 год) и многие другие… Но тем не менее, ракетный двигатель вовсе не был фантастами забыт. В том же году, когда выстрелила жюльверновская «Колумбиада» (в романе «С Земли на Луну», 1865 год), вышел роман никому сейчас не известного А. Эйро «Полет на Венеру». Мало того, что этот автор стал бесспорным пионером «венерианской фантастики», он отправил своих героев в путь на многоступенчатой космической ракете. И только абсолютная литературная беспомощность Эйро, оттененная к тому же блеском его великого соотечественника, привела к тому, что книгу о полете на Венеру забыли довольно быстро. Но на русский ее перевели, и, возможно, К. Э. Циолковский читал этот роман. Не отсюда ли его идея многоступенчатого ракетного поезда?
Но продолжим рассказ о пионерах космической фантастики. Первой женщиной-космонавтом нужно считать, видимо, не Валентину Терешкову, а некую Мэри, героиню фантастического романа Дж. Гриффитта «Медовый месяц в космосе». Эта таинственная Мэри отправилась в космос с любимым женихом на 61 год раньше, чем реальная В. Терешкова.
А вот еще один парадокс фантастики. Как известно, полету Ю. Гагарина предшествовали эксперименты с животными — нельзя же посылать человека в полную неизвестность! Вот до этой идеи фантасты почему-то не додумались. Первыми «Лайками» фантастики стали охотничья собака и ньюфаундленд, взятые на борт героями Ж. Верна с целью… «разведения собачьей породы на Луне».
Герои фантастики летали, конечно, не только к Луне. В этом фантастическая литература не просто опережает науку, она и сейчас в лидерах, ведь реальные космонавты не отправлялись еще ни на Марс, ни на Венеру.
Герои фантастических произведений летали на Марс очень часто, и об этом разговор особый, мы еще к нему вернемся. Самая большая планета Солнечной системы — Юпитер — не удостоилась такого внимания фантастов. Впервые на ней побывали герои фантастической повести Дж. Пибоди «Мир чудес» в 1838 году. В середине ХХ века к Юпитеру летали знаменитый планетолог Юрковский в повести А. и Б. Стругацких «Стажеры» и не менее известный Фаулер из романа К. Саймака «Город». Фантасты так и не обжили Юпитер, и их можно понять: что делать людям на этом газовом гиганте, где, как утверждают астрономы, нет даже твердой поверхности?
К Сатурну герои фантастики тоже отправлялись нечасто. Первым человеком, ступившим на Сатурн, стал космический путешественник из романа Дж. Эстора «Путешествие в другие миры». Произошло это событие в 1894 году. В то время роман Дж. Эстора был очень популярен — даже более популярен, что первые произведения Г. Уэллса. Но… вот разница между посредственностью и талантом: литературно слабое «Путешествие в другие миры» было довольно быстро и очень прочно забыто. Однако, летописцы освоения космоса должны знать: Дж. Эстор был первым, отправившим своих героев на Сатурн.
На внешние планеты Солнечной системы фантасты посылали своих героев крайне неохотно. Но в тридцатые годы стала ощущаться нехватка «полигонов воображения» (Марс и Венеру освоили, побывали на Юпитере и Сатурне, а на Меркурии — безжизненном и горячем — делать было решительно нечего). В 1930 году была открыта планета Плутон, и сразу же в американском журнале появился рассказ С. Кобленца «В бездну Плутона».
Тогда же — в начале тридцатых годов — фантасты открыли для себя новый полигон: далекие звездные системы.
Первым межзвездным странником, созданным рукой человека, стал американский автоматический аппарат «Пионер». Вот уже около четверти века несется он к далеким звездам, имея на борту послание к иным цивилизациям, которые, скорее всего, никогда не попадутся на его вечном пути.
Впрочем, ни «Пионер», ни последовавший за ним «Вояджер» даже еще не покинули пределы Солнечной системы, а до ближайших звезд при их черепашьей по космическим масштабам скорости посланцам добираться еще многие и многие тысячелетия.
Поэтому говорить о том, что человечество уже начало прокладывать дорогу к звездам, не приходится. Какая там дорога, если многие ученые считают, что звезды для нас недостижимы, и люди навсегда останутся заперты в пределах нашей планетной системы! Тут вам и недостижимость скоростей, близких к скорости света, и невозможность создать сверхдвигатель, и психологическая невозможность для человека на десятки лет покинуть родную планету…
Обо всех этих трудностях писатели-фантасты знают не хуже ученых и давно научились преодолевать их.
Впрочем, фантастам тоже пришлось одолеть некий психологический барьер, прежде чем они начали осваивать дальний космос. До конца двадцатых годов нашего века никому из пишущих фантастику просто и в голову не приходило отправить своих героев к звездам.
Нельзя сказать, что фантасты не изображали в своих произведениях обитателей других звездных систем — на память сразу же приходит житель планетной системы Сириуса из вольтеровского «Микромегаса». В 1854 году вышел и был тут же забыт (заново «открыли» его только в середине ХХ века) роман француза Шарля де Фонтенэ «Звезда (Пси Кассиопеи)», в котором подробно описывались детали инозвездной жизни. Можно найти в ранней фантастике и межзвездные битвы. В романе англичанина Роберта Коула «Битва за империю: рассказ о годе 2336» (1900 год) впечатляюще описана война Англосаксонской Федерации с более развитой цивилизацией все того же Сириуса. Гигантские битвы между армадами звездолетов; Земля, окруженная барражирующими космическими торпедами, звездные патрули, флоты и базы — все это потом расцвело буйным цветом и получило название «космической оперы». Но в начале века «звездные битвы» показались читателю чересчур смелыми, и роман Коула успеха не имел.
Наконец, межзвездный корабль, несущийся со скоростью, намного превышающей скорость света, описан в опусе некоего Жана Делэра «Вокруг далекой звезды» (1904 год). На лавры пионера звездоплавания автор не претендовал, он писал всего лишь религиозную фантастику. Впрочем, некоторые его идеи были далеко не банальны: направив свои сверхмощные телескопы на Землю, члены экипажа могли наблюдать события двухтысячелетней давности, например, пребывание Иисуса в Галилее. Не будем судить автора слишком строго: до создания Эйнштейном специальной теории относительности оставался еще год.
Итак, можно отметить лишь отдельные «попадания». В целом же как концепция полет к звездам оставался для научной фантастики своего рода «табу».
Что же сдерживало авторов? Несовершенство воображаемой космической техники? Но к тому времени фантасты уже научились сравнительно легко расправляться с техническими трудностями. Запросто можно было отправить корабль и в другую галактику — хотя бы с помощью уже «открытой» Г. Уэллсом антигравитации (роман «Первые люди на Луне», 1901 год). Неинтересно было писателям у звезд? Нет, звезды были куда притягательнее планет. И тем не менее, законы жанра фантастики, еще до сих пор не открытые, но наверняка существующие, словно поставили перед писателями невидимый барьер.
1928 год. На страницах дешевых американских журналов фантастики появились среди прочих два примечательных произведения: романы «Сталкивающиеся светила» Э. Гамильтона и «Звездный жаворонок» Э. Смита. Литературными достоинствами оба не блистали, однако, появление «Жаворонка» критики сравнивали с появившейся примерно тогда же концепцией расширяющейся Вселенной.
Чего только в романе нет! Герой-супермен, наделенный не только фантастическими мускулами, но и прочими добродетелями, его красавица-невеста, суперзлодей, умыкающий невесту героя на суперзвездолете, гонки по всей Галактике, и все в таком духе… Ну что, казалось бы, стоило Уэллсу или Конан Дойлю написать роман и забросить героя далеко за орбиту Плутона — не пришлось бы научной фантастике впоследствии краснеть за «первый роман о полете к звездам». Однако классики помалкивали, а рукопись настырного Смита медленно пробивалась к славе. Почти каждый издатель и редактор в Америке читал эту рукопись, и возвращалась она всегда с одними и теми же словами отказа. Редакторы в один голос уговаривали автора… попридержать разбушевавшееся воображение, полет за пределы Солнечной системы — это уж слишком даже для фантастики.
«Звездный жаворонок» все же взлетел, и люди отправились к звездам. В научной фантастике произошло буквально то, о чем сказал Ломоносов: «открылась бездна, звезд полна…» Однако проще простого объявить, что звездолет летит со скоростью, большей скорости света «во много раз». А вот когда в фантастике была высказана мысль о реальных путях достижения звезд?
Что значит «реальных»? Ведь способ межзвездных путешествий так до сих пор не открыт. Да, в науке — но не в фантастике!