- Остановись,- сказал Лоран,- ты забил мне голову своей тарабарщиной. Но, во всяком случае, я понял.
- Это легко понять.
- Не сказал бы. Я считаю себя очень умным.
- В любом месте коридора, - уточнил Дарсель, - слияние цветов перегородки дает белый цвет. Ни одна перегородка не окрашена в определенный цвет, но представляет ленту Мёбиуса и проходит все цвета радуги. Понял?
- Ну и что?
- А ничего. Полагаю, что это очень важно, но не знаю, почему. Пройдемся еще по желобку.
Лоран слегка вскрикнул:
- Эй! В середине этой перегородки тоже есть бороздка, а наверху,-он указал на потолок,- другая.
- Я нашел лучше!-ликовал Дарсель.- В моей трубке маленький металлический шарик с куском цепочки, входящей в желобок. Я уверен, что мы найдем то же самое и в других трубках! Самое удивительное, что три шарика следуют по одному пути, это бороздка общая для всей циркуляции и…
Через час, оглушив Лорана неистовыми теориями, Дарсель прикрепил проволоку к каждому металлическому шарику. Три проволоки соединялись на половине высоты галереи и крепились к фонарику инженера, пожертвованному для опыта. Фонарик напоминал сверкающего паука в центре весьма схематичной паутины.
- Я убежден,- сказал Дарсель, - что есть средство заставить шарики бегать в трубках. Должно существовать какое-то магнитное поле, которое заставляет двигаться очень быстро.
Под недоверчивым взглядом Лорана, он долго ощупывал и прилаживал проволочки, испуская то разочарованную воркотню, то торжествующие крики. Комедия закончилась его радостным прыжком. Он объяснил Лорану свое открытие, но тот ровно ничего не понял и, как практик, предложил инженеру «сыграть свой трюк».
Они вышли из галереи. Дарсель коснулся проволочки отверткой, и фонарик бешено закрутился. Он дважды промелькнул мимо них, а затем послышалось нечто вроде взрыва. Три проволочки висели, чисто отрезанные там, где они были прикреплены к фонарику. Но сам фонарик исчез. Его искали повсюду, предположив, что он оторвался и упал на пол, но так и не нашли.
- Куда он мог деться? Как ты думаешь? - спросил Лоран.
Глаза Дарселя возбужденно блестели. Он ответил:
- В субпространстве! И я не советовал бы тебе бегать по галерее гимнастическим шагом - ты исчезнешь, как фонарик, я думаю.
Дрожь пробежала по спине Лорана.
- Давай-ка пойдем отсюда,- сказал он таким тоном, что Дарсель разразился смехом.
Еще через полчаса они безо всяких инцидентов вышли из Треугольника и пошли обратно в лагерь.
Глава вторая
1
После своего двухсоткилометрового обхода вокруг саванн Река-Бог течет прямо на восток. Течение ее величественно-мощное и медленное. Можно сказать, что река собирается с силами, чтобы войти в цивилизованную землю, хотя современная жизнь побережья еще далеко.
Приобщение к культуре начинается с маленького городка с труднопроизносимым названием Зарешчеш-ле; название это, без сомнения, произошло от слишком многих названий деревень, слившихся в один городок. Обычно его упрощают в Зарес или в Зарес-ле.
Зарес еще был соломенным на сваях и имел силосные башни в форме бильбоке, но там было также и несколько домов, вытянувшихся в линию прямых улиц.
Лоран и Дарсель прибыли туда в базарный день.
В течение многих дней они лениво шли вниз по реке. Они приобрели плот с соломенной хижиной посредине и круглой обшивкой.
Убаюкиваемые капризными волнами течения, они путешествовали, как туристы среди песчаных островов с исключительной флорой и фауной. Река как бы оказывала им честь, открывая перед ними голубоватую и золотистую дорогу среди джунглей. На каждом повороте тяжелая завеса джунглей, казалось, раздвигалась, чтобы показать им новый аспект страны.
Потом стали чаще появляться деревни на берегах бухточек, узкие пироги на пляжах. Все чаще стали слышаться песни, барабаны, доносились запахи жареного жира.
А потом появился Зарешчеш-ле над лагуной, замусоренной плывущими арбузными корками и пятнами мазута. Туземные плоты, нагруженные корзинами, обожженной глиной и сахарной коркой, соседствовали с судами и лопастями, шлепающими на границе навигационных вод.
Местечко гудело тысячами криков на сотне диалектов, колокольчиками тотемов, звоном кузниц, стуком тележек с каменными колесами, зазываниями торговцев сахаром. Ко всему этому добавлялось жужжание мух.
Зарес-ле сверкал на солнце, шлепал грязью и шумел весельем.
Прибытие двух землян и их свиты прошло почти незамеченным. Они прошли через толпу заркасцев, безумолчно болтающих вокруг порта среди своих лотков, прошли по главной улице и добрались до одного из двух отелей города, выстроенного из досок на цементных сваях.
При их появлении хозяин бросился к ним с поклоном. Это был толстый заркасец, заячья губа которого показывала выщербленный режущий край пластинки зубов.
Лоран справился о цене комнат.
- Шестьдесят лун за ночь, мсье.
Лоран сознавал, что его обманывают, но, путешествуя с королевскими издержками, заплатил без спора за две ночи вперед. Он протянул крупный билет хозяину, но тот сделал гримасу.
- Я вижу, мсье прибыл с другой стороны гор. Эти деньги здесь не ходят. Не пожелает ли мсье, чтобы я их обменял в банке?
- Идет,- сказал Лоран и вытащил из-за пояса связку билетов,- раз вы уж там будете, то обменяйте все.
Хозяин ловко взял деньги и повел обоих мужчин к комнатам. Они вошли в большую четырехугольную комнату, освещенную десятком окон, выходящих на авеню. Под каждым окном был положен матрац прямо на пыльный пол.
- Вот,- сказал заркасец,- господа могут устраиваться, где хотят, но пусть не открывают окон утром. От рынка слишком много пыли»
- Простите,- сказал Лоран,- я полагал, что мы имеем право на комнату, а не на кусочек комнаты.
Хозяин потрясенно поднял руки.
- Мсье имеет в виду отдельную комнату. Я не понял. Господа будут довольны,- добавил он и исчез.
Вскоре он вернулся, неся кучу тканей, молоток и гвозди. С поразительной быстротой он прибил занавески к потолочным балкам, отгородив таким образом два матраца от остальной комнаты.
- Вот,- повторил он,- но отдельная комната дороже. Я удержу из билетов мсье на двадцать лун больше.- Он поклонился и вышел, добавив: - Туалет в конце коридора, налево. Вот!
- Вот! - передразнил Лоран.- Давненько мы не видели одетых заркасцев. У них мания напяливать на себя земную одежду. Это гротеск.
Сев на матрац, Дарсель снимал сапоги.
- К счастью, мы не слишком много ходили в последние дни,- заметил он.- Эти железяки с Треугольника тяжеловаты.- Он дернул сапоги, которые издали звук разбитой посуды.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});