Читать интересную книгу Пять ящиков золота - Картер Браун

— Знаешь, семейные дела, они всегда... По-моему, ты все-таки преувеличиваешь...

Она остановилась и посмотрела на меня даже с какой-то жалостью.

— Ты же его совершенно не знаешь... Показалось, что это просто пес шелудивый, который то рычит, то воет? А ты не видел, какие у него глаза, когда он замечает, что человек напротив испугался, не может оказать сопротивления, просто как-то зависит? Дай возможность — он такого клыками порвет! А если уж есть возможность!.. У него вид собаки, которая гнала-гнала беззащитного зайца и, наконец, дорвалась до него. Это зрелище, Дэнни!

— Да будет тебе... Вид собаки! Конечно, неприятный тип, но и преувеличивать не надо.

Вирджиния оперлась руками на кресло и взглянула мне прямо в глаза.

— Ты знаешь, на чем он сделал «бабки»? — спросила она резко.

— Нет, — пожал я плечами. — Виски водой разбавлял?

— Наркотики, — она выпрямилась. — Наркотики. У него напарник был — вместе таскали дурь через границу. Контрабанда. То есть, возил-то тот, второй. У него была яхта, а у Рида концы там и тут. Рид давал наводки, тот, на яхте, шел в Карибское море, принимал товар и перебрасывал в Штаты. Основной риск приходился на долю этого парня. Потом власти заинтересовались его путешествиями. Рид как-то про это узнал и стукнул, куда надо. Причем подсказал, как сделать, чтобы парня взяли с поличным. Так сказать, сотрудничество с полицией, чистосердечное признание, то-се. Но одну вещь при этом Эмерсон держал в уме: он знал характер напарника, знал, чего тот боится. И действительно, парень предпочел застрелиться при задержании, но в тюрягу не сесть. А чистенький покаявшийся Рид через какое-то время за сущие гроши купил его шикарную яхту. Да-да, ту самую.

— Красиво! — я присвистнул.

— Потом он на этой яхте начал устраивать круизы. Года два этим занимался. Собираются несколько богатеньких сынков, трюм забивается поддачей, на борт берутся женщины. Расчет на то, что в океане полиции нет, с бабами можно вытворять, что хочешь. Тонкость, однако, в том, что белые проститутки, готовые перетерпеть такую поездку, просили слишком дорого. И Эмерсон начал набирать мексиканок, причем не профессиональных шлюх, а наивненьких, глупеньких, несовершеннолетних деревенских дурочек, приехавших в город искать работу. Он им, конечно, не говорил, что это за круиз, объяснял просто: туристы ищут обслугу. За таких ему даже дороже платили. Но, главное, Рид с мексиканками и не думал расплачиваться! Когда рейс заканчивался, их просто выбрасывали где-нибудь на пустынном пляже. А что девкам на этой яхте приходилось пережить!.. Две даже за борт выбросились. По шестнадцать лет им было... Помнишь, ты спрашивал, как могли пересечься Рид и Рошель? Один, дескать, важный богач, а другой нищий уголовник. Не знаю, честное слово, не знаю. Но то, что один мерзавец другого издалека чует — это точно.

— Может быть, — пробормотал я. — Слушай, а откуда ты все это знаешь — про яхту, про круизы...

— Эмерсон сам рассказывал, — уголки ее губ дрогнули. — Сначала, когда только поженились, — так, для смеха. Ему же кажется, что все это очень весело. А потом, когда уже плохо жили... Он меня бьет и орет: «Ты у меня тоже за борт сиганешь!»

— Н-да... Ладно, все уже позади. Если золото действительно существует — еще и большие «бабки» сможешь взять.

— Как же! — ее голос задрожал. — Очень большие. Только когда? Время идет, а я ни на шаг к этому поганому золоту не продвинулась. Только связалась со всякими подонками. А сейчас еще это убийство... Если в ближайшие две недели я не потрогаю слитки рукой, придется ложиться под Чоя и обещать ему семьдесят пять процентов дальнейшего заработка.

— Да не накручивай ты себя! — мне захотелось ее успокоить. — Может, все и хорошо будет. Поселишься тогда в «Уолдорф Тауэрз», будешь нищим на улице по десять долларов подавать. Яхта Рида с утра прибывает, так?

— С утра, не с утра — какая разница! — вдруг закричала она. — Все сорвется, я чувствую! Я чувствую, понял! — она замолотила кулаками по столику, опустив голову. — Мне это золото не достанется! Хотя я... я... — она зарыдала.

— Брось, Вирджиния, — я подсел рядом и начал утешающе гладить ее по волосам. — Ну чего ты... Да даже если и нет этого золота... Ты шикарная баба, с такой внешностью — и не выскочить снова замуж... Конечно, второй Рид тебе не нужен, но вполне симпатичный миллионер...

Ее плечи задергались под моими ладонями от всхлипываний.

— Ну, Вирджиния... Слышишь меня?

— Ты! — вдруг вскинула она голову. — Как ты мне смеешь такое говорить! Да мне напарник нужен в этом деле! Толковый и надежный. Господи, да что же мне так не везет с мужиками! Один — гадина, второй — недотепа туповатый, только под парусом ходить умеет. Я сорок долларов за это платье отдала — квартирная плата за неделю. В отель к нему приперлась, чуть ли не за ручку сюда привела! Остатки поддачи на коктейль извела, на что завтра выпивку покупать, ума не приложу. А он издевается!

— Постой, Вирджиния, я... э... — залепетал я.

— Заткнись, ты! — орала она. — Миллионера он мне склеить советует. Да я на это дело все поставила! Мне хоть кто-то нужен в нормальные помощники. Думала — вот, подвернулся... Надо брать, другого искать некогда. А он мне миллионера сватает!

Она схватила шейкер и запустила им в стену. Шейкер разлетелся на куски. Вирджиния вскочила.

— Удрать хочешь? Шикарная баба, говоришь? Она твоя, эта баба — если тебя ничем другим не... Что, старая? А сам? Да мне двадцать шесть всего, хочешь документы покажу!

— Двадцать три, двадцать три, я сначала решил, что двадцать три, — я понимал, что бормочу что-то нелепое.

— Если ничем другим нельзя — на! Платье тебе мешает?! К дьяволу платье! — Она рванула молнию и начата стягивать платье через голову. Оно было тесное, Вирджиния сдирала его рывками, до меня доносилось: — Со-рок-к дол-ла-ров... — наконец, стянула, швырнула на пол и потопталась на нем.

— Платья нет! — крикнула она. — Как фигура? Или ты балдеешь от жирных дур с Пятой авеню, которые там с собачками гуляют? Они кряхтят, как в сортире, на каждом шагу, пот вытирают. Так вот не надо, понял? Пояс я в жизни не носила, и лифчик мне нужен не для того, чтобы грудь поддерживать!

Персиковая шелковая комбинация перелетела через голову. Руки Вирджинии рванулись за спину — бюстгальтер полетел в угол.

— К груди вопросов нет? Ну? Не слышу ответа! Опускается?

Я тупо смотрел на высокую белую грудь с розовыми сосками. — К груди вопросов нет, — повторил я покорно. — Не опускается. Ни на дюйм.

— Утвердил... — зло сказала она. Голос ее был хриплым. — Пояс, как я уже говорила, не ношу — так что никаких поролонов. Что осталось?

Я открыл рот, соображая, что сказать.

— Молчишь, — хмыкнула она. — А осталось вот что.

Она резко сдернула трусики и стала передо мной, вертя их на пальце. Потом оглянулась и небрежно бросила их в вазу для фруктов на столике.

Я чувствовал себя подростком, впервые попавшим на стриптиз. Рот открылся сам собой и глаза не могли оторваться от обнаженного тела.

Вирджиния медленно повернулась, подошла к двери в спальню. В дверях обернулась, улыбаясь насмешливо.

— Ну, чего сидишь? Или у тебя что-то не в порядке?

— Все в порядке, — я чувствовал, что у меня перехватывает голос. — Ты потрясающая женщина, Вирджиния.

Жестом Клеопатры она указала на постель:

— Пошел!

Не Улани, так Вирджиния, — успел подумать я, идя в спальню. Что действует на женщин на самом деле, Дэнни Бойд, — твой чеканный профиль или гавайский воздух? А, плевать... Даже если этого проклятого золота и в самом деле не существует — Вирджиния такая женщина, с которой можно сойти с ума просто за компанию!

Глава 9

Десять утра. Кабинет Чоя. Ларсон пришел туда раньше нас, и, когда мы с Вирджинией вошли, его голубые глаза посмотрели на меня недобро. По Вирджинии было видно, как она провела остаток ночи, по мне тоже, и нельзя было требовать, чтобы Ларсону — конечно же, обо всем догадавшемуся! — это понравилось. Као, сидевший за столом, одарил нас фирменной вежливой улыбкой.

— Доброе утро! — сказал он. — Как настроение, миссис Рид?

— Замечательное, — улыбнулась Вирджиния. — Яхта уже прибыла?

— В шесть утра, — ответил Као. — Сейчас заправляется топливом.

Я достал сигарету.

— Как вы собираетесь ее брать?

— Есть один план, — сказал Чой. — Очень простой. Чем проще, тем лучше, а, Эрик?

Ларсон промолчал. Он пристально глядел на Вирджинию — а она этим утром прямо сияла.

— Изложи все, что мы придумали, Дэнни, — продолжал Као. — Ему нужно знать.

— Пусть катится отсюда подальше, — процедил Ларсон. — Обходились без него раньше — обойдемся и сейчас. У тебя с мозгами не в порядке, Као, если ты надумал брать его в дело!

— Меня не волнует твое мнение относительно участия мистера Бойда в операции, Эрик, — ангельским тоном произнес Као. — Я прошу тебя изложить ему суть идеи.