Отпустив всех, Бар Кохба попросил меня остаться.
Раскурив огромную и чрезвычайно вонючую трубку, полковник сообщил, что, изучив характеристики всех десяти своих офицеров, он решил предложить мне возглавить разведотряд.
Я был несколько озадачен.
– Никогда не думал, что у меня имеются какие-то особые данные.
Бар Кохба улыбнулся своей обычной вежливой улыбкой.
– Я выбрал тебя, – сказал он, – потому что в бумагах отмечено: ты парень любопытный и вечно суешь свой нос в дела, которые тебя не касаются. А это как раз то, что и требуется от разведчика.
– Что вы хотите этим сказать, полковник? – спросил я. – Не думаете же вы, что я стану следить за своими боевыми товарищами?
Полковник удивился:
– С чего ты это взял? Это дело контрразведки, которое меня совершенно не интересует. Офицер разведки нужен мне для того, чтобы разобраться, чего можно ожидать от этой чертовой планеты.
Я пожал плечами:
– Вы читали те же донесения, что и я. Что из них еще можно выжать?
– Разумеется, ничего. Но через шестнадцать часов, – он взглянул на часы, – уже почти через пятнадцать наша группа должна будет высадиться первой. И я сильно подозреваю, что придется на некоторое время задержаться там. Может обнаружиться что-то важное, способное повлиять на ход войны. Потому-то мне и нужен человек, который станет собирать и систематизировать информацию.
Несколько минут я обдумывал предложение. Работа казалась достаточно важной.
– Я займусь этим.
– Прекрасно, – ответил Бар Кохба. – Но давай сразу договоримся об одной вещи. Я не хочу сказать, что этим должен заниматься персонально ты. Никто не заставляет тебя шпионить. Я только прошу собирать и систематизировать сведения, вот и все. Тебе понятно?
– Конечно, сэр! – Я отдал честь и отправился готовить свою группу к высадке.
После некоторых размышлений до меня вдруг дошло – я не обещал полковнику не шпионить, а просто согласился с тем, что понял: Бар Кохба просит меня не делать этого. Упоминаю об этом только потому, что после всего случившегося позднее, после моей первой встречи с Вик-Виком Зимородком, пошли разговоры о военном трибунале.
Десантно-диверсионные группы Флота, набранные на сотнях планет, где сильно различаются даже военные технологии, не говоря уже о местных обычаях и предпочтениях, всегда вооружались на свое усмотрение, таская повсюду собственную оружейную команду. Наша группа не составляла исключения. В качестве тяжелой артиллерии у нас имелись типовые плазменные пушки Гуши или попросту ППГ. С виду это орудие представляло собой трубу полтора метра длиной и диаметром пятнадцать сантиметров. Без перезарядки ее хватало на три выстрела, но радиус действия был ограничен прямой видимостью. Когда двухкилограммовый снаряд попадал в цель, происходил взрыв, мощность которого эквивалентна полутонне тротила. В моей команде имелось четыре таких пушки. Обычно полагается одна на десять человек, но ведь мы являлись головной группой.
Кроме этого, мы имели и свое оружие, производившееся на Эрец-Пердидо, – несколько разновидностей пулевых пистолетов, несложные в обращении бластеры, гранаты разных систем. Именно так мы были вооружены, когда настало время грузиться на борт истребителя «Уверенный».
Спуск на поверхность планеты занял немного времени, но нам он показался бесконечным. Мы не знали, что ждет впереди. Вполне могло статься, что халиане давно уже прознали о нападении. Ведь не секрет, что даже среди профессиональных военных Флота есть шпионы. Чрезмерная любовь к деньгам и гибкая совесть толкают некоторых людей на предательство. А в качестве весьма удобного оправдания всегда можно использовать следующий довод: раз Альянс все равно победит, то какая разница?
Нашему истребителю, бесшумно падающему сквозь атмосферу Цели, халиане могли приготовить теплую встречу. Самая лучшая в такой ситуации тактика – дать нападающему возможность беспрепятственно приземлиться, а затем неожиданно напасть и уничтожить истребитель и его пассажиров, пока не подоспела подмога. Собственно говоря, мы даже не могли позвать на помощь, потому что вся операция должна была проходить в условиях полного радиомолчания.
Вообще-то, предательство является основной темой моего рассказа, но для него еще не пришло время. Наш истребитель бесшумно и без всяких приключений опустился на темную сторону планеты, и офицеры быстренько выгнали из шлюзов своих подчиненных. Черное ночное небо было усыпано разноцветными оспинами далеких беззвучных взрывов. Это высоко над нами Флот начал обстрел приближающихся кораблей-разведчиков халиан – скоординированная акция, призванная прикрыть наше приземление.
Наконец последний из десантников вывалился наружу, и истребитель, даже не успев захлопнуть шлюзы, взмыл в небо. Подобно гонимой штормом шхуне, он пытался найти в космическом океане пространство для маневра, прежде чем заговорят халианские зенитные батареи.
Что же касается нас, то мы, очутившись на поверхности планеты, не мешкая рассыпались в разные стороны. Каждый командир повел свою группу в определенном заранее направлении. Наша первоочередная задача состояла в том, чтобы рассеяться, хорошенько укрыться, оценить обстановку, найти противника, оценить его силы и только потом подумать, как его покрепче ударить.
Поначалу нам сильно мешало отсутствие надежных карт, поскольку, как я уже говорил, картографический анализ Цели перед нападением не проводился. Разумеется, мы накупили чертову уймищу самых разных карт – матросы торговых флотилий часто входили в контакт с негуманоидами, которые в свою очередь имели дело с халианами. Торговля картами – довольно выгодное занятие. Поэтому кое-что у нас все-таки имелось. Но у меня было стойкое ощущение, что та карта, которую я держал в руках, совершенно не соответствовала окружающей местности. Реальность настолько отличалась от этих фантастических документов, которыми снабдил нас Флот, что я приказал своим людям поскорее выкинуть их – они могли только сбить нас с толку – и по ходу дела самим рисовать кроки.
Двигаясь на юг, мы вышли к залитому искусственным светом небольшому городку или лагерю, улицы которого на несколько миль растянулись по берегу океанского залива. Мы окрестили его Вражеским Городом и предположили, что он должен иметь кое-какое стратегическое значение. Небо над нашими головами, по мере того как новые корабли вступали в космическое сражение, все ярче разгоралось от плазменных вспышек. Пора и нам внести вклад в общее дело. Я проверил своих людей и решительно повел их к Вражескому Городу, уповая на то, что остальные командиры разделяют мое мнение: это очевидная цель.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});