Читать интересную книгу Воспоминания американского школьника - Томас Олдрич

Поднялся переполох. Оказалось, что все леди и джентльмены крепконакрепко прилипли к своим местам: скамейки были жирно смазаны клеем.

Муниципалитет всполошился - за две недели второй скандал!

И тут, на наше несчастье, секретарь муниципалитета, Иезекил Элькинс, разнюхал каким-то чудом про Сороконожек. Бедным Сороконожкам пришлось расхлебывать всю кашу.

Мы-то хорошо знали, кто прогулялся по скамейкам клеем (недаром у Фила Адамса была в гарнизоне целая дюжина приятелей), но ведь и солдаты отлично знали, кто перевесил вывески.

Мы чувствовали, что пахнет бедой. И вот оно: целый месяц без четвергов и суббот.

- ... По настоянию муниципалитета!.. - кричала тетушка. - Какой позор! Не хватает только, чтобы его посадили в тюрьму за убийство. И это мальчик из приличного дома! Я была уверена, что так кончится. Эти сыновья молочниц, приказчиков и переплетчиков не доведут до добра. Сколько раз я твердила, Даниэль, что вы должны запретить Тому водиться с разными Блэками, Лангдонами и Виткомбами... Том должен выбирать друзей из приличных семейств.

- А сколько раз я говорил вам, дорогая Эбигэйль, - сказал дедушка, - чтобы вы хоть при мне не говорили пустяков. Честные люди - приличные люди.

- О, конечно, конечно! - захлебнулась тетушка. - Вы сами готовы наполнить дом всякими проходимцами. Стоит в гавани показаться какомунибудь судну, как наш дом превращается в матросскую харчевню, и я принуждена задыхаться от табачища ваших грязных матросов. Весь город смеется над вашими знакомствами. А какой пример для Тома! Я не удивлюсь, если из него вырастет морской разбойник. Никакой чувствительности! Никакой благодарности! Боже мой! Чтобы купить этому мальчику пони, продали из гостиной фисгармонию. А он ославил нас на весь город. Мне стыдно показать глаза на улицу.

- Раз навсегда прошу вас не упоминать больше об этой фисгармонии, Эбигэйль. И вообще о наказании мальчиков достаточно позаботился ваш муниципалитет.

Дедушка круто повернулся и вышел из комнаты. Я тоже попытался улизнуть от тетушки, но не тут-то было.

- Подожди, Том, - остановила меня мисс Эбигэйль, - с этого дня я беру твое воспитание в свои руки. Возьми книжки и приходи заниматься ко мне в гостиную.

Но я не пошел за книжками. Я тихонько пробрался в коридор, потом в кухню - и удрал из дому.

- Куда? - шепотом спросила меня Китти.

- Спасаюсь к Уоллесу, - ответил я, - не говорите тетушке.

14

- Том, ты куда? - Кто-то дернул меня за рукав. Я обернулся. Это был Уоллес.

- К тебе, Бенни.

- Отлично. Только зайдем сначала за папой. Да ты что такой красный?

- У нас дома настоящая буря. Тетушка вопит на весь Ривермут. Я еле вырвался.

- Что случилось?

Я рассказал Бенни про письмо.

- М-да... Скверная штука! - грустно сказал Бенни. - Неужели целый месяц без отпусков?

- Целый месяц. Да я про отпуски уж и не думаю - лишь бы тетушка отвязалась.

- Ну, может, как-нибудь проедет, что-нибудь придумаем. А по четвергам и субботам мы все будем оставаться с вами. Будет весело. Входи, Том. Пришли.

Отец Бенни Уоллеса служил в колониальной лавке миссис Конвей.

Миссис Конвей была толстая крикливая женщина с тремя подбородками и красными руками. Миссис Конвей отлично управляла своей лавкой передвигала ящики с рисом и чаем, громыхала жестянка с леденцами, обвешивала покупателей и сыпала пощечины двум подручным мальчишкам. Но читать и писать она умела немногим лучше моей Джипси. Ей было очень жалко денег, и все-таки приходилось нанимать мистера Уоллеса, чтобы тот вел за нее конторские книги и переписку с торговыми фирмами.

Когда мы вошли, в лавке было уже пусто. Горела только маленькая лампочка . В освещенном углу блестели жестяные банки, лоснились чернослив и белесые бобы.

Миссис Конвей считала дневную выручку. Звякали монеты и шелестели бумажки.

- Добрый вечер, миссис Конвей, - сказал Бенни, - можно мне пройти к папе?

Миссис Конвей, не отвечая, показала пальцем на маленькую дверь в глубине лавки.

Комната, в которой работал мистер Уоллес, была не комната, а настоящий чулан.

Чулан почти до потолка был завален пустыми ящиками. Сбоку возле маленького окошечка стояла высокая конторка. На конторке лежала целая куча пухлых книг в рябых переплетах.

Голова мистера Уоллеса торчала из-за книг как отрубленная.

- Что, мальчики, за мной? - спросила голова мистера Уоллеса. - Разве уже так поздно? А мне еще осталась целая пропасть счетов. Придется взять работу домой.

Мистер Уоллес вылез из-за конторки и шагнул несколько раз по чулану, размахивая руками и высоко поднимая острые колени. Это он расправлял затекшие руки и ноги.

Потом он выбрал из кипы книг две самые толстые, надел шляпу с порыжевшими краями, и мы вышли.

- Уже уходите, Уоллес? - окликнула его миссис Конвей.

- Половина девятого, мэм, - ответил мистер Уоллес. - И к тому же я взял работу с собой.

- Каждую минуту считают, - проворчала себе под нос лавочница. Смотрите приходите завтра пораньше, Уоллес.

- Я никогда не опаздываю, мэм.

Когда мы выходили из лавки, мимо нас прошмыгнул Билли Конвей. Он посмотрел на меня и злорадно ухмыльнулся.

"Разнюхал уже про письмо", - подумал я.

---------

Мэри в большом переднике суетилась возле плиты. Щеки у нее были красные, а кончик носа выпачкан сажей. Мэри была хозяйкой в доме Уоллесов. Миссис Уоллес умерла, когда Бенни и Мэри были совсем маленькие.

- Ну что, мой кок? - сказал мистер Уоллес. - Дашь ты нам чего-нибудь поесть?

- На сегодня я подогрела вчерашнюю кашу и сварила бобы, - сказала, - сказала Мэри. - Но завтра у нас непременно будет мясо.

И Мэри приготовилась взять с плиты горшок.

- Я помогу вам, Мэри. - Я подскочил к печке и схватил тяжелый горшок с бобами.

- Что ты? Голыми руками? - закричал Бенни, но было уже поздно: на пальце вздулся белый пузырь.

Мэри всплеснула руками и бросилась ко мне. Она помазала мой палец маслом и замотала тряпочкой. Палец превратился в головастую белую куколку. Я согнул палец, куколка поклонилась.

- Какая хорошенькая! - запрыгала Мэри. - Давайте нарисуем ей лицо.

Я взял перо и нарисовал куколке глаза, нос рот и бант на чепчике. Почему-то лицо у куколки вышло злющее.

- Да это настоящая тетушка Эбигэйль, когда она бранится! - закричал я.

И я показал Мэри, как кричала и топала на меня сегодня тетушка. Мэри хохотала до слез. Потом она покачала головой.

- Бедный Том! Теперь вам попадет еще больше. Ну, пойдемте есть бобы.

Мистер Уоллес ел наскоро. Он положил возле себя большую книгу, счеты и левой рукой отбрасывал желтые и черные костяшки.

После обеда мы с Бенни готовили уроки на завтра. Мэри мыла посуду. Плескалась вода, громыхали горшки и тарелки.

- Бенни, - шепнул я, когда мы кончили последнюю задачу. - Вы сегодня никуда не поедете?

Бенни посмотрел на отца.

- Папа, а папа, ты очень занят? Может быть, мы чуточку попутешествуем?

Мистер Уоллес посмотрел на свои счета.

- У меня еще много работы. Да что с вами поделаешь! Тащите сюда карту.

Мы сбросили со стола книги, счеты, оставшиеся от обеда хлебницу и солонку и разложили карту.

Прибежала Мэри, на ходу вытирая руки передником.

- Бенни, куда мы прошлый раз приехали?

- К островам Фиджи.

- Ну, отлично. Собирайте свои вещи. Ты что взял, Бенни?

- Я взял смену платья, консервы, непромокаемые сапоги, плащ. За поясом у меня пистолет и большой кинжал.

- А у меня пусть будут ружья и запас пороха! - закричал я.

- Хорошо. У кого подарки вождю?

- У меня, - сказала Мэри. - Я взяла ожерелье из голубых бус, ожерелье из красных бус, много желтой материи и медный кофейник.

- Это пригодится, - сказал мистер Уоллес, - но знаешь, у них совсем нет металлических вещей. Надо взять для них несколько лопат, топоров и хоть полдюжины ножей.

- Ну да, - замахала руками Мэри. - А потом они нас этими ножами зарежут. Я не хочу. Пусть одни лопаты.

- Вот подъезжает лодка. Ведь мы поедем на туземной лодке? - спросил мистер Уоллес.

- На туземной! - закричали мы все.

- Она выдолблена из целого дерева, а парус у нее плетеный, - сказал Бенни.

- Да. Сбоку у нее приделано что-то вроде плота на подставке. Это чтобы лодка не перевернулась. Называется аутригер.

- Лодкой управляет дикарь! - завизжала Мэри.

- Он черный, курчавый и весь татуированный, - перебил я ее. - У него на груди нарисован фрегат на всех парусах, якорь и дама с рыбьим хвостом и зелеными волосами.

- Откуда же у папуаса фрегат? - удивился мистер Уоллес.

- Правда, откуда же? Это я потому, что видел такую татуировку у матроса с "Тайфуна". Ну, пусть у папуаса будет что-нибудь другое нарисовано.

В дверь постучали.

- Войдите, - сказал мистер Уоллес.

В комнату вошел дедушка.

- Капитан Нёттер! - поднялся мистер Уоллес навстречу дедушке.

Мэри сделала книксен.

- Пришел за своим беглецом, - сказал дедушка. - Собирайся, Том.