обнимая меня за талию, расположился Лансель. Его рука практически придавила меня к постели, не позволяя двигаться, а еще, кажется и дышать. — Я не… — хотела я было возразить, но тут почувствовала, чужие, уже знакомые губы на своих, которые просто не дали мне ничего сказать.
— Джесси, детка, я и не знала, что у тебя получится всего за одну ночь приручить целого второго наследного принца Дертагора.
А я в это время пыталась отбиться от напавшего на мой рот, будто изголодавшегося дертагорца. Его пальцы явно оставят синяки на моей молочной коже, ведь впивались они с особой силой. Взглянув испуганно в его глаза, я только спустя секунды три поняла, что он просто играл на публику. Точнее, он отлично изображал моего любовника для Жаситы, что сейчас капала слюной от желания отобрать у меня столь лакомый кусочек раба.
В моих глазах полыхнул огонь и дертагорец понял, что я все осознала и можно отлипнуть от моих губ.
Правда, изображать из себя повелительницу мужчин и истинную амазху я не собиралась, однако поняла, что это был мой шанс быстрее расположить к себе Первую, Вторую и узнать, зачем я им понадобилась и зачем Кадди подарила мне второго наследника.
— Видимо у меня это врожденное. Ты что-то хотела или просто мимо проходила со своим гаремом? — намекнула я на двух воздыхателей, что сейчас с восхищением смотрели на Жаситу, время от времени, переводя взгляд и на меня.
Я же попыталась незаметно укутаться в одеяло так, чтобы никто не заметил, что проснулась в одном белье, а мою пижаму кто-то (ясно уже кто!) наглым образом разбросал по комнате — верх был на тумбочке, а низ на книжном шкафу.
Интересно он прицельно кидал или просто, лишь бы подальше?
— Хотела пожелать своей дочери доброго утра и сообщить, что Первая ждет тебя в саду через сорок минут, — и на этом Жасита решила покинуть спальню, лишь на пороге останавливаясь и добавляя, — вместе с Ланселем, — на этой ноте она ушла, громко хлопая дверью.
А я же рухнула обратно на кровать, укрываясь с головой одеялом и чертыхаясь с особым наслаждением.
К сожалению, но вскоре мне все же пришлось вылезти из своего маленького укрытия.
— Зачем ты меня сюда притащил? И зачем раздел? Я думала, что ты не хотел мне помогать, — недовольно и обеспокоенно поинтересовалась я, хмуро смотря на невозмутимого и отстраненного мужчину, который отлично смотрелся в шелковой постели.
Он выглядел на ней как истинный повелитель, в то время как я казалась его рабыней. Истинный второй принц королевства, в то время как я была лишь демоном.
— Я решил, что наше сотрудничество будет полезно нам обоим.
— Да? И когда именно ты это понял — до того, как раздел меня или уже после? — не удержалась я от доли сарказма в своих словах, но меня можно понять — проснулась полуголая в объятиях непонятного мужчины, который еще вчера меня чуть не придушил. Вряд ли это можно было назвать прелюдией. Хотя, судя по тому, как он меня с утра целовал, то в его понимании, это, наверное, именно прелюдией и было. — Кстати! К чему был этот утренний спектакль? Я не думаю, что Жасита поверила в то, что ты за одну ночь со мной перевоспитался.
— Скажем так, пусть окружающие считают, что своей Алой я выбрал именно тебя, — как-то слишком довольно хмыкнул Лансель, заставляя меня замереть и неосознанно напрячься всем телом.
— Алой? Это еще кто такая?
Новые термины и определения этого мира ставили меня не просто в тупик, азагоняли в угол, заставляя непроизвольно ругаться и нервничать от происходящего. Ну не понимала я этого совершенно!
Но мой вопрос вызвал лишь удивление и настоящую улыбку у Ланселя. Он посмотрел на меня, как на ребенка, который задал глупые вопросы старшему и более мудрому.
— Видимо, тебя с этим миром действительно не знакомили. Как отпустили-то одну и без должной подготовки? — спросил Лансель. Он улегся на бок и подпер голову рукой. Его бицепс красиво напрягся.
— Не забывай, что это ты вчера корчился от ожогов и боли, а не я.
Ланселя ощутимо передернуло от этих самых воспоминаний, и решил перевести тему.
— У нас есть два вида партнерских отношений в Саге — добровольные и принудительные. Первые используются в остальном мире, а вот вторые особо часто применяются и трансформируются именно в Андроге. Думаю, почему именно так тебе объяснять не нужно.
— Нет, это итак ясно, как день, — хмуро и без эмоций сказала я, кутаясь в одеяло и стыдливо прижимая его к своему телу.
— В добровольных отношениях партнеры равны и называют себя — Ха (женщина) и Хад (мужчина). Они равны друг перед другом. В принудительных же главного именуют — Алый или Алая, а подчиняющегося и слабого Серый или Серая.
— То есть, ты добровольно хочешь демонстрировать свою слабость перед всеми, признавая меня своей Алой? — на всякий случай решила уточнить я, понимая, что если это так, то гордый и властный (а это с первого взгляда было ясно) дертагорец вряд ли бы на такое пошел просто от скуки. — Но зачем? Что ты получаешь от нашего сотрудничества?
— Тебя это не касается, Джесмин. Я просто дам слово, что не стану причинять тебе боль и буду подыгрывать, помогая адаптироваться. А ты в свою очередь не будешь мешать мне, идет? — Лансель протянул свою руку, на которой уже не было и следа от вчерашних ожогов. Он явно ждал, что я соглашусь, вот только его загадочность и туманное объяснение причин действия нисколько меня не успокоили.
Согласиться ли стать Алой для этого странного, сильного и определенно красивого мужчины? Или же отказать, положившись лишь на себя?
Я разрывалась от противоречий, ведь не зная своего соратника и его планов, работать было сложно.
Однако, осознание того, что он, возможно, единственный, кто действительно мог мне помочь и подсказать в трудную минуту давило с новой силой.
И пожимая предложенную сильную руку, я лишь надеялась, что не ошиблась в выборе напарника, ведь это могло стоить мне жизни.
Глава 5
Мой наряд показался странным даже Ланселю. Стоило мне выйти из ванной комнаты, избавляясь от оставшейся влаги на волосах с помощью собственной магии, как его взгляд зацепился за выбранный образ, а его губы пренебрежительно поджались, в явном непонимании.
— Что? — немного неуверенно поинтересовалась у мужчины, который сам стоял лишь в кожаных штанах и босиком. Да уж, нужно ему обувь раздобыть, а то вряд ли удобно ходить так.