сказал Лан. — Даже в пессимистичном прогнозе прибыль никуда не исчезнет. Может, пропадет сверхприбыль. Зато люди на улицах получат должную медицинскую помощь.
— Думаю, стоит пересмотреть отчеты.
— Обязательно сообщу своим аналитикам. А пока буду придерживаться принятой политики «Шэньхуна». Мы хотим сделать услуги доступнее.
— Опрометчиво.
— Неужели? — вкрадчиво спросил Лан. — А представляете, если бы близкий вам человек столкнулся с проблемой импланта? Было бы здорово, если он мог получить помощь.
— Близкие мне люди получают ее от моего личного врача.
— Но ведь всякое может случиться. Представьте, если бы у вас был сын, и его имплант начал барахлить… ну, где-нибудь в Квун Тонге, например?
Название рабочего района Лан выбрал отнюдь не случайно, и по лицу Су Юншэня понял, что попал в точку. Этой информации не было в блокноте отца, а вот Ашен Сон накопал.
— Как хорошо, что у меня нет сына в таких ужасных условиях, — сухо сказал Су Юншэн.
— Конечно.
Покорно согласившись, Лан прекрасно знал, что его лишенные имплантов глаза кажутся зловещими. Всего лишь привычка окружающих к электронике, но Лан этим активно пользовался.
Сын у Су Юншэна был. Непутевый малец от предыдущей любовницы, околачивался где-то в Квун Тонге. Юншэн бросил его мать, когда она вроде как изменила, так что парень остался без поддержки и подрабатывал как мог. До встречи Лан размышлял, стоит ли взять паренька в клан. Теперь уверился, что точно стоит.
На десерт принесли конфеты «борода дракона». Лану они всегда нравились, напоминали белые коконы шелкопрядов, а внутри сладкая начинка. Правда, в этот раз она как будто горчила. Запив сладость водой, Лан понял, что горчит у него во рту.
— Жаль, что мы не сходимся в некоторых вопросах, — сказал Лан. — Но я надеюсь на дальнейшее сотрудничество.
Потому что черта с два вы сможете нарушить договоры.
— Разумеется, Шэнь Лан, — согласился Су Юншэн.
Десерт он не ел, но после упоминания «гипотетического» сына быстро вернул самообладание, и теперь его голос тянулся, будто сахарные нити, из которых свивали коконы конфет.
— Сотрудничество наших компаний давнее и тесное. У нас один рынок, но мы производим разные импланты, мы старые друзья, а не конкуренты.
Упоминание «старых друзей» Лану не понравилось. Обычно так называли тех, у кого давние связи, обмен услугами и хорошая история. То есть ничего похожего на Су Юншэна.
— Насколько я знаю, — сказал Лан. — Вы не были старыми друзьями с моим отцом. И пока точно не со мной.
Возражать собеседник не стал и виртуозно перевел тему:
— Кстати, о друзьях. Слышал, вы хорошо знали Брайана Морана. Очень жаль, что он погиб.
— Его сестра станет моей женой, а Брайан был хорошим знакомым.
— А какие нелепые слухи ходят! Будто бы он связался с Красной комнатой. Даже стал одним из участников.
— Меня всегда поражает, откуда берутся подобные небылицы. Особенно когда непонятно, существует ли сама Красная комната.
— Вы же знаете, в Сянгане любят мифы. Особенно если они связаны с технологиями.
Значит, слухи перестали быть тонкой струйкой и стали широким потоком. Еве это наверняка не понравится. Да и сам Брайан такого не заслуживал.
Горечь во рту усиливалась, но Лан не торопился. Он плавно свернул разговор к окончанию, поздравил Су Юншэна с победой его жены на каком-то очередном конкурсе красоты, а тот вспомнил некоторых родственников Лана по материной линии. Они закончили заверениями взаимного сотрудничества, и Лан поднялся с места. Он сделал жест, предлагая Фэйлин покинуть комнату первой, и она знала, это условный сигнал, что-то не в порядке.
Спускаться по ступенькам следовало неторопливо, и Лан вел рукой по перилам, чтобы не показать, что голова начала кружиться. Фэйлин шагала рядом, а не позади. Лан уже раздавал указания:
— Пусть найдут того паренька из Квун Тонга и действуют. Он нам пригодится. Ева ответила?
Фэйлин быстро проверила и кивнула:
— Да, просит забрать ее. Она хочет присутствовать на встрече с хакерами.
— Отлично. Создай задачу на завтра. Я хочу, чтобы Ашен проверил этот ресторан. Он больше не нейтральный.
Они прошли мимо фонтана, в котором плавали настоящие карпы, и вышли на улицу. Успело стемнеть, их окутал душный, шумный Гонконг.
Фэйлин ожидала пояснений, что не так с «Танцующим журавлем».
— Они отравили мою еду, — негромко сказал Лан, сворачивая к машине. — Либо «Танцующий журавль» подчиняется Су Юншэну, либо он умудрился подкупить повара, а значит, в их безопасности прорехи. Ставлю на второе.
— Они решили объявить войну? Другим корпорациям и кланам подобное не понравится.
— Пожалуйста, Фэйлин, давай позже. У меня не так много времени.
Лан чувствовал, что перед глазами плывет сильнее, а колени подгибаются. Он едва не упал перед машиной, буквально вваливаясь в салон.
Фэйлин скользнула рядом, провела ладонью по панели, и из переднего сидения показалась украшенная нефритом коробка. Внутри на бархате расположился с десяток разноцветных ампул.
По вискам Лана катился пот, он сосредоточился, надеясь, что зрение его не подводит, ткнул в одну из ампул. В глазах потемнело, и он едва не завалился.
— Тебе стоило уйти раньше, — сказала Фэйлин.
Лан попытался пробормотать, что не хотел терять лицо. Пусть этот ублюдок считает, что его яд не подействовал. Или хотя бы что юный Шэнь Лан, так рано ставший главой клана, не скулит как мальчишка.
В глубине души он знал, что это глупое упрямство. Как и само отравление глупо, Су Юншэн вовсе не хотел его убивать или даже причинять существенный вред. Он планировал прощупать, узнать, как Лан будет себя вести. Так пусть теперь гадает, Лан оказался таким глупым, что ничего не понял, или настолько хладнокровным, что спокойно довел встречу до конца.
Отец учил не только политике. Лан прекрасно знал, сколько у него времени.
В основание шеи едва заметно кольнула ампула противоядия. По мышцам прошла судорога, но вскоре они расслабились. Хорошо, что кроме них в машине никого, никакого водителя, только искусственный интеллект, которому плевать, что происходит в салоне.
Глубоко вздохнув, Лан прикрыл глаза и откинулся на сиденье.
— Не думал, что эти ампулы когда-то понадобятся, — пробормотал он. — Отец обучал этому… но звучало как дань истории. Диким