Читать интересную книгу Курганские - Валерий Карышев

– Да, и такое конкретное дело существует. Вы проходите по этому делу как свидетель.

– По какому делу?

– Об убийстве вашего клиента.

– Вы что, хотите сказать, что я его убил?

– Это все будет решать следствие, – сказал оперативник. – Наша задача – доставить вас на беседу со следователем.

Тут мне в голову неожиданно пришла мысль. Я понял, что, давая показания, становясь свидетелем по этому делу, я практически выбываю из разряда адвокатов своего клиента. Я понимал, что клиента уже нет в живых. Но существует факт его убийства. Значит, автоматически я остаюсь его адвокатом и после его смерти. Я должен выяснить причину его гибели. Существуют, в конце концов, его родные и близкие. Поэтому я решил сделать следующее – согласился на беседу со следователем.

Мы сели в машину и поехали. Почти всю дорогу мы молчали. Только один из них спросил меня:

– А вы его давно знаете?

– Кого?

– Клиента.

Я пожал плечами, не собираясь отвечать на вопрос.

Приехали мы все в то же здание на Ново-Басманной улице, в отдел по борьбе с бандитизмом и убийствами.

Следователь, который вел дело Олега, вел и дело по его убийству. Тот же кабинет, заваленный бумагами, только оружия в сумках на полу нет.

Я вошел в кабинет, поздоровался и сел. Следователь достал бумагу и, положив руки на клавиатуру компьютера, начал набирать текст «Протокол допроса свидетеля», но тут я попросил лист бумаги и достал из внутреннего кармана пиджака ручку. Следователь удивился, но листок бумаги мне передал, совершенно не понимая, что я собираюсь писать. А я быстро написал заявление на имя прокурора города Москвы, в котором изложил следующее: поскольку адвокат по данному уголовному делу не может быть свидетелем, то я на основании закона отказываюсь давать какие-либо показания, так как хотя мой клиент мертв, но для меня остается важным уточнить истинные причины его убийства. На этом основании я отказался от дачи показаний.

Следователь прочел мое заявление, улыбнулся и сказал:

– Вы не так просты, как я думал!

– А кто же тут простой? – съязвил я.

– Ну что ж, – сказал следователь, – вольному воля. Не смею больше вас задерживать.

Неожиданно дверь открылась, и в кабинет вошел старшина милиции, поигрывая наручниками. Я насторожился. Ничего себе поворот! Сейчас мне объявят, что я задержан по какой-либо статье, и сержант наденет мне наручники…

Следователь удивленно посмотрел на сержанта. Тот взглянул на следователя, на меня и сказал:

– А что вы на меня так смотрите? Мы его привезли.

– Кого? – не понял следователь.

– Как кого? Кого вызывали. Подозреваемого в убийстве, его сокамерника.

Тут я понял, что сейчас в кабинет войдет тот, кто убил Олега.

– Хорошо, вводите, – сказал следователь.

Сержант крикнул в коридор:

– Гринько, вводи!

Я настороженно смотрел на дверь. Но следователь протянул мне руку и сказал:

– Все, не буду больше вас задерживать. – Теперь он явно торопился.

Но я, наоборот, не торопился. Мне надо было посмотреть на этого человека. Каков он из себя, убийца Олега? А может, он просто взял на себя это убийство?

Дверь открылась, и появился высокий худощавый парень, с короткой стрижкой, в спортивном костюме. На руках – наручники. Взгляд холодный и колючий. Он сразу смерил взглядом меня, и какие-то враждебные искорки укололи меня. Мне стало не по себе. Неужели он как-то вычислил, что я адвокат Олега?

Следователь показал место, где можно было посадить подозреваемого. Сотрудники милиции усадили его, но наручники не сняли. Один из них встал рядом с подозреваемым, а другой вышел из кабинета.

Я также вышел. Сотрудник, вышедший из кабинета, стал около двери для охраны. Тогда я понял, что у меня появился шанс получить информацию об Олеге. Я подошел к сержанту и спросил у него, который час. Сержант взглянул на часы:

– Половина одиннадцатого.

– Ну вот, – сказал я, посмотрев на свои часы, – как обычно, они опаздывают…

Так, контакт начался, теперь надо как-то произвести впечатление, что я работник прокуратуры. Надо постараться что-то выяснить про подозреваемого.

– А чего так долго везли-то? – спросил я.

– Да нет, как обычно, – ответил сержант. – Не такой уж близкий путь… Пока получали, пока документы оформляли, пока выпускали…

– А как он себя вел?

– Да нормально, спокойно.

– А вообще что ты о нем думаешь? – продолжал спрашивать я.

Конечно, сержанту и в голову не пришло, что посторонний человек, не работающий в прокуратуре, свободно выходящий из кабинета следователя в половине одиннадцатого вечера, может быть адвокатом. Скорее всего он подумал, что я либо помощник следователя, либо оперативный работник, либо другой следователь, в конце концов…

– Человек как человек… Сами знаете, кто он. Чего ему терять-то? На нем два убийства висят или даже три, – сказал сержант. – Ну, и четвертое до кучи взял. А убивал он его или нет – это уже вашему брату решать.

Теперь я уже имел точное представление обо всем. Убийца Олега проходил по делу о тройном убийстве, и теперь Олег для него был четвертой жертвой.

Я стал соображать, как мне задать следующий вопрос, чтобы не выдать себя. Но тут неожиданно дверь открылась, выглянул следователь и спросил меня:

– А что, вы еще не ушли? – И обратился к сержанту: – Проводите товарища адвоката до выхода.

Сержант растерянно посмотрел на меня, но, сделав вид, будто ничего не произошло, сказал:

– Пожалуйста, провожу.

И, показав рукой вперед, сказал мне:

– Прошу, идите.

Я вышел. В конце коридора я попрощался с ним, спустился вниз, сел в машину и поехал домой.

На следующее утро неожиданности продолжились. Раздался телефонный звонок. Я услышал далекий голос Олеси.

– Олеся, ты откуда говоришь? – кричал я в трубку.

– Я из дома.

– Как? Тебя отпустили?

– Да. Нам с вами нужно срочно встретиться.

– Конечно, конечно! Ты можешь приехать ко мне в консультацию?

– Конечно, могу, – ответила Олеся.

– Когда ты будешь?

– Минут через сорок.

– Все, договорились. Я тоже буду там через сорок минут!

Я быстро стал одеваться. Через несколько минут моя машина мчалась в сторону консультации.

Подъехав к зданию, я принял определенные меры предосторожности. Осмотрелся вокруг, оставил машину, не доехав до места, и дальше пошел пешком. Ничего подозрительного я не обнаружил.

Войдя в помещение, я увидел уже сидящих там Олесю с Ольгой. Олеся была бледная, осунувшаяся. Я взял ее за руки.

– Олеся, ну как ты? – Я чуть было не добавил «милая», но сдержался.

Она покачала головой, как бы сказав, что ей очень плохо.

– Про Олега слышала?

Она опять кивнула головой. Мы прошли в мой кабинет.

– Ну, рассказывай! – сказал я.

– Похитили меня у бутика, торгующего товарами фирмы Армани, – начала Олеся, – затолкали в машину, рот заклеили широким скотчем, руки тоже замотали. Привезли в какую-то квартиру, там держали. Кормили нормально, не били.

– Что они требовали? Что это были за люди?

– Кто знает, что за люди… Наверное, враги Олежки. Ничего не требовали, видимо, чего-то ждали, что-то хотели получить. Никто со мной не разговаривал. Должны были приехать какие-то старшие для разговора со мной, но так и не доехали. Они где-то за границей были.

– Почему ты так решила?

– Потому, что те, кто меня охранял, без конца с ними по мобильному телефону говорили. Все время набирали код страны, который никак запомнить не могли.

– Ну и что? Как же тебя освободили?

– А как в новостях про Олега передали…

– А, так ты там телевизор смотрела?

– Да, все как в обычной жизни было, только по телефону разговаривать не давали и на улицу выходить. А так я все видела и слышала. Как показали Олежку, сразу же те, кто меня сторожил, стали старшим звонить. Долго о чем-то говорили, потом выпустили меня.

– И ничего не сказали?

– Ничего. Только – что найдут, если нужно будет.

– А как ты думаешь, кто его мог…

– Я хотела это у вас спросить.

– Ты знаешь, что у меня тоже были неприятности? – И я вкратце рассказал ей про обыск, про попытку проведения допроса, про одного человека, на которого надеялся Олег, намекая на Бориса Петровича. Она слушала меня, глядя в сторону безразличным взглядом.

– Вы поможете мне его забрать? – неожиданно спросила она.

– Конечно, – ответил я. И обратился к Ольге: – А как ты, Оля?

– Да, мой муж ведь тоже… Он был совершенно здоров. Я накануне получила свидание у следователя, приходила к нему, мы разговаривали. Было все нормально, и вдруг – в тот же день он умирает… Сказали, что завтра можно получить тело.

– Значит, поедем вместе.

Мы говорили еще долго. Про Голландию я ничего не сказал.

На следующий день в полдень мы подъехали к следственному изолятору. Сначала долго ждали какого-то тюремного начальника, потом нам выписали пропуска, и мы поднялись на второй этаж. После этого долго оформляли бумаги. Наконец на тележке вывезли тела, покрытые белой тканью. К этому времени Олеся вызвала специальную машину для перевозки трупов.