«Фаулерз инн». Будьте там завтра в десять вечера. Сильно заранее не приезжайте, опоздать можно на пять минут, не больше. Займите столик слева и закажите себе выпить. Вам доставят сообщение. Поняли?
Миссис Вейл. Да. Какого рода сообщение? Как я узнаю…
Нэпп. Узнаете. Вы точно все поняли?
Миссис Вейл. Да. Ресторан «Фаулерз инн», завтра в десять вечера. Но когда…
Нэпп. Делайте, что вам говорят. Остальное не важно.
Я поднял голову:
– Это все.
– Боже, мама! – воскликнул Ноэль Теддер. – Ты могла бы позвать меня!
– Или меня, – хмуро добавил Эндрю Фрост.
– И что? – вскинулась миссис Вейл. – Что бы вы сделали? Джимми вернулся, не так ли? Вон он стоит, живой и здоровый. Я обратилась к Ниро Вулфу, о чем вам рассказала, и его действия, быть может, помогли вернуть моего мужа. Не знаю, каким образом, и знать не хочу!
– По-моему, ты проявила отменную мудрость, – сказала Марго Теддер. – И правильно сделала, что не стала ни с кем советоваться. Мистер Фрост убеждал бы тебя подождать, пока он отыщет прецеденты в книжках. А Ноэль поехал бы в тот ресторан, глядишь, фальшивую бороду нацепил бы. Так ты ездила туда, мама? В этот «Фаулерз инн»?
– Я поступила в точности так, как он требовал, – кивнула миссис Вейл. – Конечно, мистер Грэм в банке что-то заподозрил… Нет, не заподозрил, а заинтересовался… Он все спрашивал, для чего мне деньги, но я просто сказала, что это мои деньги, как хочу, так и распоряжаюсь. Приехала в ресторан чересчур рано, просидела в машине до десяти, потом зашла внутрь. Старалась не показывать, как сильно волнуюсь, но вряд ли мне это удалось. Я все смотрела на часы, и в десять двадцать мне наконец позвонили. На номер ресторана. Голос был похож на голос мистера Нэппа, но этот человек не представился. Он велел заглянуть в телефонную книгу Манхэттена, на букву Z, и повесил трубку. Я нашла книгу, и в ней лежала записка. Вот она. – (Мне вручили очередной листок бумаги.) – Читайте, мистер Гудвин.
– Секундочку. – Джимми Вейл внезапно ожил и очутился рядом с женой. – Ал, я считаю, следует сделать небольшую паузу. Нам с тобой надо поговорить наедине. Ты сказала Гудвину, сказала Фросту, а пятница еще не наступила.
Она накрыла его руку своей:
– У меня нет выбора, Джимми. Теперь, когда Дина… Они убили ее! Читайте же, мистер Гудвин.
Тот же шрифт, та же дешевая бумага, что и в письме, доставленном по почте.
Я прочитал:
– «Немедленно уходите. Ни с кем не заговаривайте. Идите к машине. Остальное прочтете, когда сядете в салон. Поезжайте к шоссе семь, поверните направо. За Уэстоном сверните с шоссе на какой-нибудь проселок. Приблизительно через милю сверните еще куда-нибудь. Продолжайте ехать около получаса, поворачивая наугад, затем возвращайтесь на шоссе семь и поезжайте в направлении Данбери. Через милю после Бранчвилла остановитесь у ресторана „Фэттид каф“, сядьте за столик и закажите себе выпить. Вам поступит сообщение».
– Я это заберу. И другой листок тоже, – сказал Джимми Вейл, протягивая руку.
По его тону было ясно, что, примись я спорить и доказывать, мол, записки надо показать Вулфу, у меня ничего не выйдет, поэтому я быстро застенографировал оба текста в блокнот. В этом не было насущной необходимости, я давно научился запоминать дословно даже долгие беседы, но такие документы записывать все-таки желательно. Стенографировать печатный текст крайне просто, рука двигалась словно сама собой, а я продолжал слушать миссис Вейл.
– Я поступила, как мне велели. Думаю, их машина ехала за мной по пятам, но не поручусь. Я не оглядывалась, наверное, просто не хотела знать. Во втором ресторане произошло то же самое, что и в «Фаулерз инн». В десять минут двенадцатого меня позвали к телефону, и тот же голос велел заглянуть в телефонную книгу на букву U. – (Мне вновь передали записку.) – Вот, читайте.
Знакомые шрифт и бумага. Я прочел:
– «Немедленно уходите. Ни с кем не заговаривайте. Остальное прочтете, когда сядете в машину. Поезжайте по шоссе семь до перекрестка с шоссе тридцать пять. Сверните налево на шоссе тридцать пять и поезжайте до Риджфилда. Через две мили после Риджфилда сверните налево, на шоссе сто двадцать три. Проедете одну и семь десятых мили по шоссе сто двадцать три, сверните направо на Айронмайн-роуд. Сбавьте скорость. Когда машина позади трижды мигнет фарами, остановитесь. Когда вторая машина тоже остановится, выйдите наружу и откройте багажник. К вам подойдет человек и скажет: „Самое время для Нэппа“. Отдайте ему сумку. Он даст дальнейшие инструкции».
– Так и вышло, – продолжила миссис Вейл. – Мне велели возвращаться в Нью-Йорк, нигде не останавливаясь. И наказали никому ничего не говорить, пока Джимми не вернется, не то он не вернется никогда. Обещали, что он появится в течение суток. И он появился! Живой! Хвала небесам! – Она протянула руку в его сторону, но он был занят тем, что сражался со мной за последнюю записку, текст которой я переносил в блокнот.
Теддеры, сын и дочь, заговорили наперебой, к ним присоединился и Фрост. Закончив стенографировать, я увильнул от Джимми и подошел отдать бумаги миссис Вейл. Джимми попробовал вмешаться, но ему не дали. Она забрала бумаги и сказала мне:
– Вот почему я хотела увидеть Ниро Вулфа. Или вас.
– Догадываюсь, – ответил я. – Мистер Вулф открыл вам, что мы подозреваем Дину Атли в причастности к похищению. А потом я сообщил, что ее тело найдено на Айронмайн-роуд, там, где вы передали похитителям сумку с деньгами. Вам придется непросто, когда полиция округа Уэстчестер примется выяснять насчет мисс Атли и насчет того, зачем вы отправили ее к Ниро Вулфу, в особенности если вы с мужем по-прежнему намерены хранить молчание до пятницы. Кстати, копы еще не объявлялись?
– Пока нет.
– Скоро непременно приедут. Что до нас с мистером Вулфом, мы будем молчать до одиннадцати утра пятницы. Он назначил именно такой срок, потому что ровно в одиннадцать выходит из оранжереи. Что касается вас с мужем, ваших сына и дочери, брата и адвоката, решайте сами. Утаивать информацию, важную для расследования преступления, рискованно, однако если это делается ради спасения жизни, если, по-вашему, мистер Нэпп не блефовал, угрожая,