Джегань повернулся и посмотрел туда, где постепенно угасало сияние.
– О Создатель! – прошептал он, запустив пальцы в кудрявые волосы. – Ведь именно там стоит моя армия. – Он, кажется, начинал понимать страшный смысл происходящего. – Как им удалось? Мы же были защищены от этого! Кто мог поджечь световую сеть вокруг армии?
Сестра Мердинта опустила глаза в землю:
– Никто не сможет вам ответить, ваше превосходительство. Возможно, древняя световая сеть лежала в маленькой коробке. С нее сняли все механизмы безопасности и подбросили в расположение нашего лагеря. И кто-то из наших воинов нашел ее, странную маленькую коробочку, и открыл ее, и дневной свет запустил заклинание. А может, все случилось совершенно по-другому. Мы не можем даже представить, а уж тем более предвидеть. И никогда не узнаем. Кто бы ни запустил заклинание, он теперь стал частью дымного облака, расплывающегося над речной долиной.
– Ваше превосходительство, давайте немедленно отводить войска, – сказал Себастьян. На секунду он замолчал, превозмогая боль. – Если они, несмотря на защиту наших одаренных, смогли применить такие силы, то взятие Хранилища может оказаться невозможным.
– Но мы же должны! – взревел Джегань. Себастьян чуть нагнул голову, ожидая, когда пройдет приступ боли.
– Ваше превосходительство! Если мы потеряем всю армию, это будет означать победу лорда Рала! Это же просто как дважды два. Не стоит рисковать ради взятия Эйдиндрила.
Это было так не похоже на Себастьяна, которого знала Дженнсен, – стратега Имперского Ордена.
– Самое лучшее для нас сейчас – отступить. А войну продолжить в другое время и на наших условиях. Теперь время – наш союзник.
Обдумывая совет Себастьяна, император с тихой яростью обозревал речную долину. Не было смысла говорить о том, сколько человек только что погибло.
– Это все штучки лорда Рала, – в конце концов прошептал Джегань. – Его нужно убить. Именем Создателя, он должен быть убит.
Дженнсен знала, что только она сможет выполнить такое задание.
Глава 51
Дженнсен прохаживалась по неярко освещенной палатке императора, звуки ее шагов тонули в роскошных коврах, устилавших пол. Около наружного входа стояла сестра: никто не имел права потревожить императора и никто бы не смог причинить ему вред. На улице большой отряд стражи, в который входили и сестры, патрулировал территорию лагеря. Время от времени сестры, заглядывая в палатку, наблюдали за Дженнсен.
Девушке оставалось только шагать. Внутри нее все сжималось в комок от беспокойства за Себастьяна. Во время долгой скачки к лагерю он потерял сознание. По словам сестры Мердинты, жизнь Себастьяна была в опасности. Его потери Дженнсен бы не пережила – это все, что у нее было.
Император после большой потери крови тоже находился в тяжелом состоянии. К тому же, и ему пришлось пережить долгую дорогу верхом. Джегань отказался откладывать возвращение в лагерь, пусть даже ценой собственного здоровья. Он никогда не думал о себе. Теперь и император, и Себастьян находились под присмотром сестер Света. Дженнсен пыталась остаться со своим другом, но ей не разрешили.
При виде армии Джеганю стало еще хуже. Он был готов убить любого, кто подошел бы к нему с сожалениями. Дженнсен прекрасно понимала причину столь яростного гнева.
Световая сеть загорелась как раз в центре лагеря. Даже спустя несколько часов здесь царила неразбериха.
Некоторые отряды рассеялись по окрестностям, готовясь к неизбежной, как им казалось, атаке. Другие, как можно было догадаться, просто разбежались. В месте, где загорелась сеть, не было ничего, кроме огромного выжженного котлована. В таких условиях не было возможности определить число убитых и разбежавшихся. Даже число отрядов пересчитать не представлялось возможным – не то что людей.
До Дженнсен доходили разговоры, правда негромкие, что за одно мгновение в пыль превратились более полумиллиона человек и что это число при более точных подсчетах может оказаться вдвое большим. Плюс неисчислимое количество было искалечено: обожжены или ослеплены; лишились рук и ног, пораженные летящими осколками; раздавлены тяжелыми фургонами. Люди оглохли, ослепли, посходили с ума... Оказать помощь всем нуждающимся не представлялось возможным: не хватало военных врачей и сестер Света даже для того, чтобы помочь хотя бы небольшой части раненых. Каждый час тысячи выживших после первого удара умирали от полученных ран.
Тем не менее, какой бы разрушительной силой ни обладала световая сеть, ее последствия не оказались губительными для армии Имперского Ордена. Лагерь размещался на огромной территории, и именно по этой причине большая часть армии выжила. Как говорил император, заменить убитых живыми – дело времени, а потом он опять поведет своих людей на Новый мир, и они отомстят за все.
Теперь Дженнсен начинала понимать, почему Себастьян столь решительно утверждал, что магия в конечном счете должна быть уничтожена. Однако девушка надеялась, что эта самая магия, по крайней мере, спасет его жизнь.
Несмотря на уверенность императора Джеганя в том, что армия достаточно быстро пополнится свежими силами, наступали тяжелые времена. Были уничтожены большие запасы продовольствия, снаряжения и оружия. Во всем лагере не нашлось палатки, которая бы не пострадала. Наступала холодная ночь, а множество солдат были брошены на произвол судьбы. Императорскую палатку тоже сорвало в момент удара, но ее удалось установить, и там разместили раненого императора и Себастьяна.
Дженнсен прохаживалась по палатке, сгорая не только от беспокойства, но и от ярости. В мире не было чудовища страшнее Ричарда Рала. Ни один человек на свете не явился причиной такого множества страданий. Было просто непостижимо, как в человеке могла вырасти такая жажда власти, что ее последствия принесли смерть такому количеству людей. Дженнсен не могла представить, каким образом Ричард Рал хоть отчасти мог быть творением Создателя.
Скорее всего, это было порождение Владетеля.
По щекам девушки катились слезы, ее снедали мрачные предчувствия. Она истово молилась добрым духам, чтобы Себастьян не умер, чтобы сестры смогли вылечить его.
Устав ходить, она остановилась и склонилась над столом, который раньше стоял в личных покоях императора. Видимо, после того как палатка свалилась, и устанавливали и собирали мебель впопыхах, и этот стол случайно оказался не на месте. К нему была пристроена книжная полка.
Девушка рассеянно разглядывала корешки книг, подыскивая, что бы отвлекло ее от беспокойных мыслей. Непонятно почему, одна из книг привлекла ее внимание: на корешке были начертаны иностранные слова. Дженнсен взяла ее и поднесла к свече, пытаясь разобрать название. Пальцы ее быстро пробежали по тисненным золотом словам на обложке. Вряд ли она понимала их смысл, но они показались ей знакомыми.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});