Читать интересную книгу ЦВЕТОК КАМНЕЛОМКИ - Александр Шуваев

- И… как?

- Да никак! - Доктор глянул на него в упор взором, выдающим почти уже полную трезвость, равно как и то, что он этому обстоятельству совсем не рад. - Пьянка, между прочим, по поводу защиты не чьей-нибудь, а моей диссертации, как начали четыре дня назад, как начали, тут решили на природе продолжить, чтоб, значит, проветриться малость, а тут на тебе… Мои - та-ам! - Он махнул рукой, доставая фляжку и делая Глоток Побольше. - А я тут с вами… Пойду я.

- Погодите, сейчас отвезу. Слышал, что доктор сказал? Вставай давай, пошли в машину, Снежный Барс херов, не хрен тут валяться, дома полежишь!

Майк, глядя на ноги просто для того, чтобы убедиться, что они есть, осторожно спустил их на пол, попытался встать, но закачался, размахивая руками наподобие крыльев, и был подхвачен под руку неслышно возникшим Сережей. Ощущение от ходьбы под фрактаналом… трудно было с чем-нибудь сравнить. Как будто живого человека, - подвесили посередине гигантской надувной куклы и заставили идти. Двигая зыбкими надувными ногами и не чуя почвы под собой. Даже Сережина помощь ощущалась совершенно дико, не как некая опора, помогающая двигаться, а как совершенно внешняя сила вроде той, что поддерживала в воздухе праведников. Пару раз он все-таки невзначай заваливался, но и заваливался-то чужим, не чувствующим падения телом.

- Скажите, доктор, что у вас за обезболивающее? Дело в том, что я, случайно, немного разбираюсь, но не слыхал ни о чем подобном. На нем совершенно спокойно можно сделать миллиарда три-четыре, а, может, и больше…

- А, - доктор только что сделал Чуть Менее, Чем Средний глоток и оттого захихикал, - это и впрямь забавная история. У молодежи от четырнадцати до двадцати двух появилось такое модное увлечение, - берут Черную Книгу, которая на самом деле никакая не книга, а подпольный справочник по психоактивным веществам на магнитном носителе, со структурными формулами, действием и прочим, модифицируют молекулу какой-нибудь отравы, производят и спорят на какую-нибудь дрянь, как она подействует в такой-то дозе.

- А потом?

- А потом вмазываются полученным продуктом.

- Вы серьезно? Видал отчаянных людей, но это все-таки уже через край!

- Я те говорю. Вот ты не поверишь, но даже и в этой игре со временем появились свои мастера.

- Те немногие, которые выжили?

- Да. Но и это еще не факт. Шучу. Теперь-то они еще научились мало-мало беречься, а поначалу-у! - Он махнул рукой. - Пейзаж после битвы. Главное - много попыток без всякой бюрократии, и поэтому время от времени у игроков получается что-нибудь из ряда вон… На разную стать, понятно. Иной раз такое, что вообще никак невозможно пережить, а иной раз… иной раз что-то по-настоящему полезное. В том числе новые направления, - те же "букеты", к примеру…

- Это еще что?

- Пос-слушайте, - у меня ей-богу нет ни малейшего настроения читать вам лекции по экстремальной фармакологии, - в кабине "МиК"-а он методически поправлял здоровье, и по этой причине глаза у него снова стали мутными, но уже на другую стать, именуемую профессионалами "на старые дрожжи", - я так надеялся хотя бы тут обойтись без медицины, а здесь вы…

У-у-ух… на самом деле этого звука не было, Майк мог бы поручиться за это, но казалось, что все-таки - был, и ощущение было чем-то напоминающее падение под уклон на "американских горках", пике на каком-нибудь легком самолете, что-то вроде или все сразу и одновременно. Сверкающий и ясный, строгий и красивый мир разом померк, голова налилась тупой болью и мучительной бестолковостью, душа - чернейшим, безнадежным унынием, а тело - тяжестью, жаром и холодом одновременно, целым набором всякого рода ломоты в суставах и мышцах, и особенно, разумеется, - в ноге, в единый миг занывшей тупо и нудно. Островитянин разом умолк и завалился в своем кресле.

- Чёй-то с им?

- А - лекарство в ём кончилось. Мы всю жизнь, каждую свою секунду живем немножечко в аду, и то, что бывают моменты, когда мы этого не чуем, никак не отменяет этого факта. А тут мы, аж на пять часов без малого, полностью отгородили живого человека от его собственного персонального ада. Так что успевает малость отвыкнуть, а теперь вот за единый прием получает все, что ему причиталось за пять часов стандартной жизнедеятельности… Вы вот что, - привезете его домой, так дайте столовую ложку валокордина, - и пусть спит…

- Григорий Михайлович?

- А?

- Мне, право, так неловко, что мы вас побеспокоили… Вам "Дорожный" - понравился?

- Нормально, - мотнул головой приходящий в исходное состояние эскулап, - солидная вещь, соответствует…

- Я, конечно, понимаю, что это ни в коей мере не может компенсировать… - запутавшись, Михаил притормозил, - но примите, от души. Не обижайте.

"Дорожный - 2", как и вся серия "УС" вообще, был предназначен для параллельной обработки информации и производительностью несколько превосходил самые производительные машины фирмы "Крей", будучи, понятно, - помимо габаритов, веса и энергопотребления, - несравненно удобнее в использовании и неизмеримо надежнее. В принципе он предназначался ведущим "композиторам", "мозаичным" конструкторам из самых продвинутых и еще кое-каким немногочисленным, очень специфическим и еще более редким категориям пользователей, преимущественно, - для решения задач, так или иначе сводимых к моделированию динамики неравновесных систем, нелинейных процессов и тому подобных вещей. Тот факт, что они производились в ограниченных количествах, объяснялся преимущественно вопросами Безопасности: похитить легенький чемоданчик, содержавший черный шар из ветвистой модификации тубулярного углерода не составляло непреодолимых трудностей, а удачливый похититель получал в свое распоряжение поистине титанические возможности по решению проблем. Любых - проблем. Так что для Михаила такая вещь была, по сути, недопустимым баловством. А вот у врачей, как ни странно, потребность в таких мощностях последнее время возникала не так уж редко: если с костями и сосудами в подавляющем большинстве случаев все было ясно и почти стереотипно, а за специалистов на девяносто пять процентов работали прежние наработки, шаблоны и стереотипы, то для того, чтоб развязать на микроуровне соединительную ткань при циррозе печени или пневмосклерозе, требовалась, порой, колоссальная производительность при самом изощренном программировании.

- Все это, конечно, хорошо, но… несолидно как-то. Производит впечатление, но, все-таки, по преимуществу одни только слова. Точнее, все это больше всего напоминает мне, - знаете, что? Когда на сцене престидижитатор быстро-быстро, мимолетными движениями достает кролика из шляпы, отправляет в небытие голубя, просто накрыв его ладонями, и вытаскивает из кармана у какого-нибудь лопуха-зрителя его же собственные наручные часы, выдавая все это - за чудо. Фокусы.

- А ты, фриц, наглеешь, - задумчиво проговорил Михаил, - что называется, - дай палец, а он по яйца норовит отхватить. Для шпиона, работающего под прикрытием, это ж вроде наркомании: чем больше информации, тем больше хочется… а ведь это может оказаться лишним. Очень сильно и по многим позициям - лишним, предупреждаю. Слишком большим куском информации можно подавиться точно так же, как давятся слишком большим куском слишком жесткого… ростбифа. Не ве-еришь. Вижу же, что не веришь, по глазам твоим, вечно отведенным в сторону, вижу.

Майкл зевнул, вежливо прикрывая рот ладошкой, хотя на самом деле внутри у него все дрожало от возбуждения. Наконец-то! Очередной раз наконец-то, но все-таки, все-таки. Один только Господь ведает, как устал он проламываться сквозь постоянные уклончивые ширмы, за которыми каждый раз оказывалось кое-что, но по преимуществу - новые ширмы, и не было этому конца, и даже уверенность в том, что он, конец этот, и вообще где-то есть, в значительной мере поистратилась. Правду говоря, - устал только внутренне, так сказать - душевно, в соответствии с национальными традициями в стиле зрелого Достоевского… потому что на самом деле у него никогда не было каникул лучше, а отдыха - более полноценного. Но, может быть, - Вот Теперь! Хотя с его стороны более разумным было бы предположить, что дело обернется очередной подляной, когда ему честно покажут то, что ОН ПРОСИЛ, но потом во рту снова, как в прошлые разы, останется вкус мыла, потому что это опять, как по волшебству, окажется не тем, что он ХОТЕЛ. Оставалось только оптимистически рассчитывать на то, что полная картина сложится из отдельных деталей сама собой, постепенно. Хотя, надо признать, - он и впрямь обнаглел. Не без того. Потому что, скорее всего, еще ни один шпион за всю историю существования этого почтенного ремесла еще не имел таких роскошных условий для своей деятельности. Интересовало только, каким это образом можно, хотя бы чисто теоретически, "откусить палец по яйца". Или, может быть, в данном случае подразумевался палец ноги?