Прошумел на прощание и отправился спать знакомый ветерок…
Вора с кувшином не было.
Гагат, взъерошенный и нахмуренный, исподлобья, не отрываясь, смотрел прямо перед собой, как будто взгляд его зацепился за ставни лавки напротив, да так и застрял.
Иудав из чувства самосохранения от комментариев воздерживался.
Толстый Мансур, первым не выдержав в этом противостоянии, предстал перед засидевшимися клиентами.
— Мы закрываемся, — нелюбезно сообщил он, изо всех сил стараясь не смотреть на их плащи, от чего его попытки делались еще более очевидными. — Если вам нужны комнаты — я сдаю их по пять динаров за ночь. Белье отдельно. Еще пять. Веревка из конского волоса — десять.
— Зачем? — Иудав, искоса глянув на брата, поспешил ухватиться за безопасную тему для разговора.
— От тарантулов. И скорпионов.
— У вас есть тарантулы и скорпионы? — изумился он.
— Есть. Для не заплативших за веревку из конского волоса.
— Итого — двадцать? — уточнил Иудав.
— Сорок. С двоих.
— Сколько???!!! — если бы глаза Иудава вытаращились еще хоть чуть-чуть, они бы упали на заплеванный пол и закатились бы под подушки.
— Если уважаемые гости неплатежеспособны, я позову стражников, и они помогут… — любезно начал Толстый Мансур.
— Нет-нет-нет! Все нормально! — поспешил его заверить Иудав.
— Я так и думал, — резиново улыбнулся хозяин.
— А сколько с нас за кофе? Надеюсь, не так много?
Мансур, не прекращая улыбаться, стал загибать пальцы и быстро шевелить губами.
— У вас же на стене написано, что в вашем заведении чашка кофе идет по цене чашки воды. У вас такой дешевый кофе? — все еще надеясь на благополучное окончание финансового дня, но уже понимая, что старается убедить не столько хозяина, сколько себя, спросил Иудав.
— Нет. Такая дорогая вода. Вы выпили сорок три чашки. Одна чашка стоит два динара. Считайте.
Братья быстро посчитали.
Добавив еще три динара, толстый Мансур мог купить запас кофейных зерен на пять лет.
— Вот этого хватит? — Гагат, мрачнее ночи, не глядя, стащил с пальца и протянул Мансуру тяжелое золотое кольцо с огромным изумрудом.
Младший брат дернулся, хотел перехватить его руку, но перехватил вместо этого взгляд.
И впервые пожалел, что прогулял тот урок, когда юных магов учили проваливаться сквозь землю.
Как хозяину ни хотелось избавиться от сомнительных клиентов, тяжелому золотому кольцу с огромным изумрудом он противопоставить ничего не смог.
— Ваши комнаты на втором этаже, — неохотно сообщил он.
— Мы проведем ночь здесь, — угрюмо бросил Гагат. — Еще кофе и свежий кальян.
Пока хозяин ходил за тем и другим, Иудав, чуть придя в себя, привстав, быстро накарябал что-то на табличке у себя над головой и удовлетворено плюхнулся обратно на подушки.
Пришел и пометил двери кофейни толстомордый кот.
Медленно остывал ненавистный кофе.
Нервно взбулькивал во сне позабытый кальян.
Догорела и погасла последняя лампа.
Вышла из-за тучи, посмотрела на них удивленным желтым оком и зашла обратно луна.
А братья сидели и ждали…
— Вот так!.. Мягкая посадка!.. Где мы?
— В городе… В городе… В каком-то городе. Вы же сами просились хоть раз залечь спать на дневку в городе, а не в пустыне на песке! Так какая разница?
— Город!!!.. Так вот он какой — Город, где живут Люди!!!.. Дворцы!.. Башни!.. Купола!.. Скоро взойдет Солнце!.. А где же Фонтаны?..
— Купола!.. Мягкая постель, жирный плов и мазь от ревматизма — вот что главное в жизни! Фонтаны ему подавай…
— Витек, скручивай Масдая — пошли искать мягкую постель и жирный плов! А мазь от ревматизма уже не найти — кажись, мы потеряли ее еще на позапрошлой стоянке. Так что, Анаграмм, бери сумки и не отставай!
— Я не Анаграмм — я Шарад!.. И у меня полиартрит, подагра, миопатия, сухая мозоль…
— Вот это вот точно, — пробурчал себе под нос Серый, налегке возглавивший процессию.
— Послушай, Сергий! Что значит большой вытянутый чайник, вырезанный из жести и подвешенный над нашими головами на металлическом выступающем пруте?
— Откуда вытянутый? — недоуменно остановился Волк.
— Это значит, тут расположена кофейня и, может быть, сдаются комнаты для ночлега. Или для дневки, — быстрее его сообразил воодушевившийся мгновенно джин. — Где ты это увидел?
— Вон там, шагах в двадцати впереди! Зайдем туда?
— Ну, веди нас, раз ты такой глазастый.
— Весь Подземный Народ хорошо видит в темноте, — с гордостью отозвался Огранщик.
— Ну-ка, ну-ка… Посмотрим… — дойдя до двери предполагаемой кофейни, отрок Сергий зажег спичку и поднес ее к белевшей в темноте табличке. — Хм… Мудрость сия неописуема еси… Значит, есть надежда, что и хозяин — человек резонный, и предутренних гостей за порог не выставит… Эй, хозяин!..
И он затарабанил в дверь.
— Постояльцев пускаешь? Три человека. Со своим ковром! — поприветствовал он на удивление скоро появившегося владельца.
— Проходите, — приоткрыл тот пошире дверь, и вся честная компания, предвкушая питательный ужин, плавно переходящий в завтрак и приятный отдых, проследовала за ним.
Закрывая за собой дверь, Виктор на секунду задержался, скользнул глазами по надписи и согласно кивнул.
С народной мудростью не поспоришь.
Надо будет запомнить.
«Чисто не там, где метут, а там, где моют», — поучала обшарпанная табличка.
Из-под груды подушек донесся звук, как будто пустую консервную банку скинули с лестницы.
Постановке настоящего зловещего смеха, от которого и у самых отважных героев мороз пробегает по коже, а кровь сворачивается в гематоген, а менее подготовленные люди вообще впадают в кому, преподаватели школы черных магов посвящали отдельное занятие и семинар.
Которые Гагат в свое время пропустил.
«Кто бы сомневался»…
* * *
— …Держите его!.. Держите!.. Вон он!.. Он туда побежал!..
Толпа разряженных людей, потрясая различными символами счастья, благополучия, плодовитости и долголетия (как их далекие, но столь же воинственно настроенные предки потрясали орудиями крайне эффективного и болезненного перевода из мира этого в мир иной), гналась за кем-то, кто удирал от них со всех ног по базарной площади их маленького аккуратненького города.
Он ловко перескакивал через повозки, огибал груды товара, переворачивал легкие прилавки, расталкивал изумленных продавцов и покупателей, смыкавшихся за ним сердитой вязкой волной, и уже, казалось, был близок к тому, чтобы затеряться в толпе, как вдруг, пробегая мимо огромного фонтана в центре площади, традиционно изображавшего открытие Арк'х Ц'э второго континента, поскользнулся, потерял равновесие, и, изогнувшись и отчаянно взмахнув руками, буквально полетел в его чашу, как будто его туда что-то затянуло.
— Ага!!!.. — радостно возопили преследователи, прибавили ходу, и уже через минуту вытаскивали присмиревшего и несопротивляющегося пленника из воды.
— Папа!.. Осторожней!.. Осторожней!.. Не бей его!.. — вперед вырвалась дебелая девица в подвенечном платье и обеими руками обхватила беглеца вокруг талии. — Теперь не уйдешь!..
— Ак'кха, — строго нахмурилась мать. — Быстро поправь накидку и причеши шерсть на затылке — на тебя весь город смотрит. А за твоим любимым присмотрят братья и отец.
— Присмотрим, не просмотрим! — хохотнул парень в красном балахоне, бережно заламывая жениху руки за спину.
— Один раз уже чуть не упустили, — капризно прижав ушки к голове, надула губки невеста.
— Зато сейчас, вон, прыти-то у него поубавилось, после купания-то. Гляди-ка, как притих! — хихикнул второй крепыш.
— Затеряться хотел, гляди-ка, на бегу костюм успел содрать и куда-то выбросить! — попенял безмолвному пленнику кто-то из гостей — по виду и окрасу — дядюшка со стороны матери невесты.
— Ничего, и без костюма поженим!.. Будет знать, как девиц портить!..
И возмущенные, но веселые гости, оживленные не прописанной в программе свадебной церемонии погоней, окружив плотным кольцом главных героев действа, направились обратно в храм.
Старенький сутулый жрец, украдкой, пока всем не до него, взъерошивающий перед зеркальным экраном седеющую и редеющую шерсть на голове, встрепенулся и оправил желтую блестящую рясу.
— Ну, как?.. — обратился он к главе клана Ак.
— Поймали, ваше преподобие. Продолжаем с того же места, — решительно кивнул отец невесты.
— А с ним все в порядке? — прищурился вдруг близоруко жрец на обмякшего и безжизненно повисшего на руках у свидетелей жениха. — Он сможет произнести свою часть ритуала?
— Подскажем, — зловеще ткнул поддерживаемого со всех сторон жениха кулаком в бок кто-то из гостей.
— Хорошо. Продолжаем, — жрец откашлялся. — Желаешь ли ты, Ак'кха, связать свою жизнь с мужчиной, который стоит здесь и сейчас рядом с тобой, и быть с ним до окончания земного пути, и продолжить с ним вместе странствие к звездам после того, как Великий Кормчий приплывет за вами на своем небесном корабле?..