пометив имена, приносящие удачу в жизни, и отдала книгу будущим родителям. Они выбрали имя Майя. Это был компромисс. Имя «Майя» есть у русских и у ирландцев, так что оно очень подходит русско-ирландской девочке. Данил хотел, чтоб у них была девочка, видимо желая компенсировать потерю Полины. Рита тоже с нетерпением ждала внучку. А вот Винсент – нет. Он часто с раздражением говорил ей, что он не допустит, чтобы ребенок появлялся в его доме. «Она еще не родилась, а он ее уже ненавидит», – с горечью думала Рита. Две комнаты в бейсменте стояли пустые. Рита хотела сделать в одной комнату для Майи, когда ее будут приносить в гости. Но муж не разрешил. Он запретил Рите принимать русских друзей и Юлю. Тогда Рита попросила у него другую комнату в бейсменте, сказав, что будет за нее платить и использовать как свою гостиную для встречи с друзьями, он обозлился, сказал, что ей вполне достаточно одной комнаты в доме, что он думал, что она серьезная женщина, а она играет с ним. В чем здесь игра Рита так и не поняла. Он же объяснять не стал, а в гневе уехал из дома и не появлялся все выходные. А Рита сидела дома и с ужасом думала, что вдруг кто-нибудь из русских друзей приедет в гости, а в это время вернется муж. Она никому не говорила, что происходит у них дома. Все считали их счастливой образцовой парой. Правда, Винсент перестал приезжать в гости к русским знакомым, но Рита старалась оправдать его, говоря, что он болен или устал, или работает. Про секс она уже тоже забыла. Муж или не мог, или не хотел ее. Рите было жалко его. Во всех неурядицах она винила его болезнь. «Он же не виноват, что болен, – твердила она себе, – кто без меня за ним ухаживать будет? Жить только для него? А как же я? Так и продолжать жить в постоянном страхе, как я живу уже пять лет? И никакого просвета в моей жизни не будет?»
Винсент уезжал отдыхать теперь один. Он говорил жене, что ее могут арестовать, что теперь на дорогах стоят патрули и отлавливают нелегалов, так что ей лучше оставаться дома, а ему нужно отдыхать, так как он много работает. Рита верила ему, ведь он был иммиграционный адвокат. Потом он стал уезжать, не предупреждая ее. Рита боялась просыпаться в субботу. Она со страхом шла на кухню, где часто ее ждала записка от мужа: «Время ехать в Вермонт». Он уезжал и отключал телефон. Рита боялась, что не сможет его найти, если что-нибудь случится.
В середине сентября Винсента и Риту пригласили к себе в гости Артурас и Эгле. Вернувшись домой вечером. они увидели перед дверью детскую кроватку. На ней была записка: «Рита, это тебе для будущей внучки. Пэт». Пэт была их черная соседка. Рита обрадовалась, а муж зашипел в бешенстве:
– Убирай куда хочешь, чтоб ни кровати, ни ребенка в доме не было. Я уезжаю в Вермонт. Мне здесь не дадут отдохнуть.
Он снова сел в машину и уехал.
Рите было стыдно относить кроватку обратно, надо было как-то объяснять это. Она решила спрятать ее на веранде за диваном, чтобы потом отдать Дэрин. Семейная жизнь Данила тоже была не безоблачной.
К 1 октября Пол нашел Данилу и Дэрин квартиру с двумя спальнями в Квинзи в десяти минутах езды от Ритиного дома. Сноха должна была родить в середине октября.
Распаковывая вещи на новом месте, Дэрин обнаружила, что ее кольца и серьги исчезли. Рита кинулась перебирать все ящики и коробки – безрезультатно. Стало понятно, что их украли. «Кто и когда это мог сделать», -думала Рита. Потом она вспомнила, что Галя и Юля приходили делать уборку. «Я еще удивилась, что шкатулка была открыта, – вспомнила Рита, – Неужели Галина? Она в лицее подворовывала, но у меня никогда ничего не пропадало. Неужели все-таки она? Буду Дэрин покупать золотые украшения, чтоб возместить потерянное».
На 7 октября у Данила и Дэрин было назначено интервью в иммиграционной службе. Им предстояло подтвердить, что брак настоящий и после этого получить постоянную Грин-карту для Данила.
Женщина-офицер долго задавала множество провокационных вопросов, а потом спросила:
– Вы планируете иметь детей?
Дэрин сидела за столом и ее большого живота не было видно.
– Да, ответила она.
– Когда? – не переставала придираться офицерша.
– Через неделю.
Только тут она заметила выпирающий из-за крышки стола живот и без дальнейших вопросов подписала бумаги.
Дэрин оказалась права: Майя родилась через неделю. В Америке не дают декретный отпуск. Женщины имеют право на 8 оплачиваемых недель, связанных с беременностью и родами. Конечно, все стараются работать до последней возможности, чтоб потом побыть эти 8 недель с новорожденным малышом. Дэрин не была исключением. Последний месяц Данил возил ее на работу и с работы, потому что жена не могла сесть за руль с таким большим животом. В пятницу Дэрин отработала последний день, решила больше до родов не работать. В субботу она договорилась с мужчиной, что он придет посмотреть ее сварочный аппарат, который она собралась продавать. Мужчина пришел, стал его разглядывать, а у женщины начались схватки. Она ему сказала:
– Или ты сейчас его покупаешь, или я уезжаю рожать.
Он сразу купил, а Данил повез жену в госпиталь. Он позвонил с дороги Рите и Винсенту, сообщив, в какой госпиталь они едут.
Майя родилась в 2 часа дня, а уже в 4 новоиспеченные дедушка и бабушка приехали с ней знакомиться. Здесь у каждой роженицы отдельная палата. Муж может находиться с женой и ребенком. У ребенка кроватка стоит рядом с маминой. Майя была завернута в белую пеленку с широкой бирюзовой полосой, на голове – шапочка в тон полосы. Глаза закрыты, из-под шапочки выглядывают длинные темные волосики. Она лежала у мамы на животе, счастливый папа сидел на кровати и обнимал своих девочек. Винсент никогда не видел раньше младенцев. Девочка настолько была маленькой и трогательной, что он мгновенно влюбился в нее. На обратной дороге домой он строил всевозможные планы ее будущего. Наутро в воскресенье Винсент предложил поехать в «Айкию» и купить внучке кроватку и комод. Рита радостно ответила:
– У меня есть кроватка. Помнишь, Пэт приносила.
– Нет, – возразил муж, – у моей внучки все должно быть самое лучшее. Мы сделаем ей комнату в бейсменте.
Рита обняла мужа:
– Спасибо тебе! Я самая счастливая женщина на свете.
Он самодовольно усмехнулся.
Рита с энтузиазмом принялась