Читать интересную книгу Катарсис. Том 1 - Василий Головачёв

— Ну что, путешественник, где побывал на этот раз?

— Охотился на мамонта, — слабым голосом проговорил Крутов, чувствуя усталость во всем теле. Он не удивился вопросу старика, тот уже не раз проводил с ним сеанс трансо-вого возбуждения родовой памяти предков, и с каждым разом это удавалось все легче и легче.

— На-ка выпей. — Дед Спиридон подал ему кружку с вишневого цвета жидкостью. — Успешно поохотился?

— Мамонта жалко, — скривил губы Егор, глотнул напитка и прислушался к своим ощущениям: жидкий огонь стек по пищеводу в желудок и мгновенно разбежался по жилам. Голова прояснилась, кровь заструилась по сосудам живее, тело налилось силой, захотелось плясать и смеяться.

Он поднял на старика озадаченно-удивленный взгляд.

— Что это? Похоже на ерофеич…

— Нет, это настойка моего прадеда Перфилия, хотя, между прочим, в основе ее тоже лежат травы тирлич, девясил и туга. Идти можешь?

Крутов пошевелил пальцами и вдруг взвился в воздух, почти мгновенно преодолев несколько метров между кушеткой и дверью в горницу. Оглянулся. Дед Спиридон смотрел на него с усмешкой, покивал.

— Кое-чему ты уже выучился, сынок, на сегодня достаточно. Завтра придешь пораньше, пойдем в лес.

Крутов кивнул, шагнул было за порог, но оглянулся.

— Учитель, почему вы сами не исполните Замысел Предиктора? Вы же воин, каких мало.

Спиридон покачал головой.

— Каждый волхв — воин такого же уровня, как и я, а начинать войну мне нельзя по многим причинам. Во-первых, мы видим друг друга, то есть каждый маг чувствует каждого, в том числе и черный. Скрыть намерение от своих собратьев или врагов очень трудно. Во-вторых, существует иерархия исполнителей Замысла, и я занимаю в ней координирующую ступень. В-третьих, мне нужен ученик, способный стать Витязем баланса сил, а этот уровень мне уже недоступен.

— Вы считаете, что мне доступен?

— Я надеюсь, — смиренно ответил Спиридон. — Все зависит от того, кем себя представляешь ты.

Крутов подумал, пожал плечами.

— Человеком, не более того.

— Вот это и дает мне шанс исполнить возложенную на меня миссию, — улыбнулся старик. — Овладеть живой, чувствуя себя избранным, сверхчеловеком, — можно, добиться же исполнения Замысла — нельзя.

— Вы так и не посвятили меня в Замысел.

— Всему свое время. Могу сказать только одно: тебе предстоит выйти на «серого» мага и попытаться склонить его к сотрудничеству с Предиктором.

— И все? — В голосе Крутова прозвучало разочарование.

Дед Спиридон огладил ладонью бороду, в глазах его мелькнул колюче-насмешливый огонек.

— До сих пор это считалось непосильной задачей даже для волхва.

— Я же не волхв, — пробормотал Крутов.

— Кто знает, кем ты станешь? Путь Витязя просчитать трудно, почти невозможно. Он может пойти и вверх, в обитель светлых сил, и вниз, к повелителям черной магии. Все будет зависеть от того, какой у него останется запас человечности в душе. Система, которой я тебя обучаю, называется живой — по имени древнеславянской богини жизни, но всегда надо помнить, что Жива — сестра Перуна, бога молнии, грозы и грома, и она в любой момент может сменить милость на гнев, а то и превратиться в Марену, богиню смерти и колдовства.

Крутов потоптался на пороге, чувствуя, как его обдает жаром, — настойка деда продолжала действовать, — но все же отважился задать еще один вопрос: — Учитель, я не понимаю… чем все-таки белая магия отличается от черной? Ведь и белый маг может убить человека, и волхвы это делали… и вы тоже…

— Ты слишком спешишь, сынок. — Взгляд старика стал пронзительным, суровым. — Ответ ты должен был найти сам. Но я все же отвечу. Белая магия не нарушает законы бытия и социума, даже если маг совершает убийство — тогда и только тогда, если требуется покарать убийцу и спасти невинных людей. Черная же магия тем и отличается от белой, что всегда нарушает законы жизни, даже если деяние мага приносит благо. Впоследствии это благо все равно оборачивается злом. Кстати, маги, активно вмешивающиеся в природные процессы, сами подвержены не менее активным ответам мира. Это еще один аргумент в пользу того, что мне нельзя самому исполнить Замысел. Ты еще…

— Я понял, — дернул Крутов уголком губ, — я еще не маг, для всех я темная лошадка, как говорится.

Спиридон не отвел взгляда.

— До завтра, сынок. Твоя берегиня заждалась тебя.

Крутов вспомнил Марию, выругался про себя — женщина всплывала в памяти в самые неподходящие моменты — и вышел, унося в душе все понимающий взгляд старика.

Елизавета ждала его во дворе, сидя на лавочке с бабой Евдокией. Вскочила, когда задумчивый Егор спустился с крыльца.

— Вы сегодня так долго! Мы тут с бабушкой успели даже… — она замолкла, слегка покраснев, бросила быстрый взгляд на улыбнувшуюся Евдокию Филимоновну.

— Что же вы успели? — простодушно спросил Крутов.

— Позлословить о тебе. Я рассказала, какой ты бываешь несносный.

— Шутит она, — нараспев проговорила баба Евдокия. — Присохла она к тебе, кочергой не оторвешь.

Лиза притворно нахмурилась.

— Зря вы ему это говорите, бабушка Евдокия, он же нос задерет. Спасибо за урок. Мы пойдем, пожалуй. До свидания.

— Доброго здоровьица, — поклонилась старуха. — Приходите почаще.

Крутовы сели в машину, и Егор запустил двигатель.

— Так чем вы все-таки занимались?

— Танцами, — со смешком сказала Лиза, со вздохом облегчения закидывая руки за голову. — Устала…

— Танцами? — удивился Крутов.

— Баба Евдокия учила меня танцевать. Только это не совсем танец… или совсем не танец в обычном понимании этого слова. Он восходит к протоформам танцевальных телодвижений, составляющих основу магии движений. Есть специальные позы, положения тела, пальцев рук…

— Мудры.

— Мудры, хасты, которые образуют энергоинформационные резонансные контуры, способные влиять на внешние процессы.

— Зачем это тебе?

— Затем, чтобы, овладев этим искусством, я смогла когда-нибудь стать… — она прикусила губу, бросив на водителя косой взгляд.

— Берегиней? — закончил он.

— А что, не подхожу? — рассердилась Елизавета. — Да, у меня есть задатки, в роду полно ведьм было, но если тебе это не нужно…

— Да многовато для одного воина иметь двух берегинь, — бросил он с рассеянным видом.

— Ах так! — вспыхнула она. — Ту красавицу забыть не можешь? Ну и отправляйся к ней! Останови машину, я выйду.

Крутов послушно затормозил, но продолжать в том же духе не стал. Невзирая на сопротивление, притянул жену к себе и поцеловал. Шепнул ей на ухо:

— Глупая, да разве может кто-нибудь в мире сравниться с тобой? Ты моя берегиня, и никто тебя не заменит.

Елизавета перестала сопротивляться, затихла, потом спустя минуту тихо проговорила:

— Иногда я готова тебя убить… но чаще отдать за тебя жизнь. Ты меня не бросишь?

— Нет, — засмеялся Крутов. — Нам куда бы ни идти, лишь бы с вами по пути. — Тронул машину с места. — Сейчас зажжем дома камин, сварганим кофе и примемся пить блаженство. Кто нам еще нужен?

Дети, хотела сказать Лиза, но передумала. О том, что у них будет ребенок, говорить Крутову было рано. Он же снова боролся в этот момент с призраком Марии, всплывшим в памяти, и молчал до тех пор, пока не победил. Уже сворачивая на улицу Герцена, он вдруг снова впал в задумчивость.

— А все-таки странно, что дед Спиридон так быстро в меня поверил. Он же меня совсем не знал до нашего приезда.

— Знал, — опустила голову Елизавета, пряча глаза. — Ты меня точно не бросишь?

— Что ты хочешь сказать?

— Дед тебе ничего не говорил?

— Ничего, — насторожился Крутов.

— Прости меня…

— Да за что?!

— Наш приезд в Ветлугу был не случаен. Дед обратил на тебя внимание, еще когда ты барахтался в наших родных лесах.

— Каким это образом?

— Он волхв и все видит. Это он предложил мне приехать сюда… — Она посмотрела на Крутова и снова опустила голову. — Ничего случайного в мире не бывает. А теперь, если хочешь, ударь меня.

Крутов подъехал к воротам дома, заглушил двигатель, погасил фары.

— Что молчишь? — еле слышно выговорила Лиза.

— Прикидываю, куда лучше ударить, — усмехнулся Егор. — Ну и дела!

Она быстро взглянула на него, в темноте фосфоресцирующе вспыхнули белки ее глаз.

— Ты… презираешь… меня?

Он повернулся к ней, положил руки на плечи, заглянул в черные омуты глаз, угадав, что они заполнены слезами. — Я тебя люблю!

— Правда?

— Правда!

Она робко потянулась к нему губами… и целоваться в машине в полной темноте было несказанно приятно и удивительно. Очнулись они, когда по крыше кабины забарабанил дождь.

* * *

Утро выдалось на удивление тихим, кротким, теплым и солнечным, открывая сезон бабьего лета. Соответственно и настроение у Крутовых было под стать утру. Лиза умчалась на работу, напевая песенку из нового репертуара Аллы Пугачевой, а Егор целый час с удовольствием лупил ногами макивару, избивал тренировочного идола со множеством суковатых «рук» и метал в стену хозблока (бывшей конюшни) ножи и пластины. К десяти часам он был готов к активной трудовой деятельности, собрался было выезжать со двора, однако задержался: к дому подъехал серебристый «Порше-Каррера» девятьсот одиннадцатой модели. Еще один автомобиль — серый «Плимут» остановился поодаль, и Крутов понял, что это телохранители высокого гостя, коим оказался бензиновый король Ветлуги Вениамин Витальевич Григорьев, одетый в неизменный строгий костюм «от кутюр» песочного цвета. С ним был и квадратноплечий Кислярский, чей взгляд красноречиво говорил о его чувствах к хозяину «дворянской хаты».