При всем моем уважении к Маркишу, должен сказать, что «с упорством, достойным лучшего применения», повторяет зады «патриотов» (эпитет пусть он подберет сам).
В пустопорожних рассуждениях, которыми сопровождалось назначение Примакова, проскальзывала, пожалуй, одна верная мысль. Примаков чувствовал за собой Россию, и если говорить об его «анти», то он был «анти» того, что противоречило интересам России, что мешало ей занять достойное место в мировой политике.
В мою бытность Евгений Максимович дважды приезжал в Израиль. Мне, естественно, хотелось поговорить с ним «по душам», как прежде. Но не получалось. Визитная суета. Мощное окружение. Так и не поговорили…
25 января состоялась «презентация» Первой Российско-Израильской Финансовой Компании (ПРИФК), президентом которой был Цви Бен Ари (Григорий Львович Лернер).
Все выглядело как нельзя солидно. Из Москвы специально для этого случая прибыли, если мне не изменяет память, А.Н.Яковлев, академик Л.И.Абалкин, заместитель председателя Центробанка России А.А.Хандруев и другие весьма почтенные лица.
Приветствие прислал премьер-министр России. Но еще больше чем за месяц до официального открытия В.С. Черномырдин, отвечая на вопросы «Новостей недели», заявил, что он воспринял решение о создании ПРИФК с хорошим чувством.
«Ведь речь идет действительно о серьезном прорыве в наших двусторонних отношениях. Если я не ошибаюсь, подобных аналогов в Израиле не существует.
Этот факт вселяет определенные надежды на более динамичное развитие торгово-экономических связей между двумя странами. Надеюсь также, что благое начинание не останется на бумаге, как, к сожалению, часто случается».
Компания принадлежала на равных Промстройбанку России и Лернеру. Ее уставной капитал составлял 40 миллионов долларов. Задача компании — аккумулировать, привлекать доллары, «ушедшие» из России, находящиеся за границей, и инвестировать их в Россию. Компания гарантировала вкладчикам 15 % годовых (при среднем в Израиле уровне 4–5 %).
«Израиль, — рассказывал Лернер о создании ПРИФК, — пожалуй, единственная из развитых стран, где в настоящий момент нет ни одного совместного, или западного банка. Финансовый истеблишмент здесь невероятно силен. Три года мы боролись за создание здесь российско-израильского банка, но все безуспешно, даже американцам до сих пор не удалось пробить эту стену. Тогда мы решили подать заявку на создание «финансовой компании», фактически выполняющей многие функции банка. И хотя раз за разом получали отказы, наши юристы их постоянно опротестовывали, и в итоге мы получили лицензию на создание такой компании. В израильской истории — это первый подобный случай».
Я не знаю, как разворачивались дела у ПРИФК. Знаю только, что где-то в середине 1996 года Промстройбанк вышел из состава акционеров компании. А 13 мая 1997 года (как раз в тот день, когда я покинул Израиль) Лернер — под бой барабанов о борьбе с «русской мафией» — был арестован.
По просьбе газеты «Коммерсант-Daily» я написал небольшую заметку о ситуации с «русской мафией» в Израиле. Она была опубликована 7 июня 1997 года. Упомянул и о Лернере: «Ничего не хочу, точнее, не могу сказать о сыпящихся на Лернера обвинениях, ибо как бывший судья исповедую презумпцию невиновности. Вина человека может быть доказана только судом».
К моему удивлению, 4 июля в «Правде» появилась статья «Лернер и смена караула». В ней (со ссылкой на израильское телевидение, которое в свою очередь ссылалось на «полицейские источники») сообщалось: «…дети Бовина учились в дорогих зарубежных школах за счет Григория Лернера, который плюс к этому «оплачивал отпуска и отдых Бовина и его коллег». И дальше: «Вслед за этим поползли слухи о финансовых неурядицах в посольстве — о невыгодных арендных договорах, о десятках тысяч долларов, взятых Бовиным на свое лечение из бюджета посольства, о десятках тысяч полученных им от неизвестных спонсоров. В этом смысле смена караула в здании русского посольства в Тель-Авиве произошла как никогда вовремя».
Автором статьи в «Правде» был уже упоминавшийся Исраэль Шамир. И этим вроде бы все сказано. Но я все-таки хочу, пустить «слух», что моя единственная, к сожалению, дочь закончила, МГИМО задолго до того, как я познакомился с Лернером. И другой «слух» — за все пять лет я отдыхал один раз на Мертвом море, да и то, опять же к сожалению, за свой счет. Все остальные «десятки тысяч» — из той же оперы.
А теперь поговорим о Лернере. Лернер принадлежит к тем талантливым людям, которые умеют из денег делать деньги. Как, например, Сорос или Гусинский. Для этого не обязательно быть преступником, но обязательно иметь ум и энергию. Биография Лернера состоит из взлетов и падений. Учился на журфаке в МГУ. Первый взлет — из стройотрядов в шабашники. И — тюрьма. Второй взлет — кооперативы, частный банк, разворот в Швейцарии. И снова — арест. Третий взлет — уже в Израиле. И третий раз в тюрьме. В первых двух случаях, насколько я понимаю, обвинения не были доказаны, и Лернера выпускали. Третий случай еще длится.
Познакомился я с Лернером как раз по поводу пробивания той стены, которая не пускала российские банки в Израиль. Был однажды у него в конторе (офис по-нынешнему). Роскошь. Даже спросил у него: зачем это? Кому это нужно? Он ответил, что в том мире, в котором он вынужден пребывать, так положено. «О тебе судят по вещам, которые тебя окружают». Сам Лернер производил хорошее впечатление. Никаких ухваток «нового русского». Знает дело. Не суетится. В газетах писали, что купил томограф для больницы в Ашкелоне (он там живет), там же обустроил школу искусств, помогает детской балетной школе в Иерусалиме, которую ведет Нина Тимофеева.
Израильские власти всегда смотрели на него косо. Подозревали в «отмывании» грязных денег, в связях с «мафией» и уж не знаю, в чем еще.
«Русская мафия» стала навязчивой идеей израильской полиции. И постоянной темой израильских газет. Курсировали самые невероятные слухи. Помню «слух», что в марте 1996 года намечается массовая высылка главарей «русской мафии» за пределы Израиля. Потом пошел «слух», что; в связи с приближающимися выборами решили этого не делать, чтобы не будоражить «русскую» общину. После выборов «слух» материализовался: появились сообщения о списке 35-ти «мафиози», который был подготовлен в министерстве внутренней безопасности и передан в министерство внутренних дел. В МВД должны решить, что с ними делать — арестовывать или депортировать.
Поскольку вся эта вакханалия рикошетом била по России, я попытался разобраться в происходящем Попробовал для начала раздобыть список. Говорил с обоими министрами. Они крутили и вертели. Список был неуловим. Потом мне намекнули, что список-то, этот составлялся в Москве, оттуда его прислали. Запросил Москву. Ответили, что в МВД России никаких сведений о каком-либо списке нет. Так что список я не получил.