Однако здесь нужно четко различать героизм русских солдат и офицеров — и всю бездарность российских властей и полководцев (такие, как Гурко или адмирал Макаров, оказались в меньшинстве). Говоря о войнах будущего, это различие тоже следует всегда делать.
В Японии вспыхнула милитаристская кампания, в России началась антивоенная (правда, весьма ограниченная — многие, как Валерий Брюсов, встали на официальную сторону). И опять же, те, кто радовался японским победам и клял «своих», хотя и представляли, в основном, интеллигенцию, не должны записываться нами в оголтелые антипатриоты. Японцев они не знали, для них это был некий «виртуальный» народ. Зато российские власти были рядом, и вот их как раз знали даже слишком хорошо…
В стране назревала революция. Но, если бы на то не было реальных причин, никакие японские агенты (которые, конечно же, использовались) ничего не смогли бы предпринять.
Лишь немногие японцы критиковали войну, в России движение протеста оказалось куда шире. У нас известен писатель Сосэки Нацуми. В своей сатирической повести «Ваш покорный слуга кот» он писал от лица домашнего зверя: «Я кот японский, а поэтому, конечно, японофил. Если бы мне представилась возможность, то я даже хотел бы сформировать кошачью бригаду и отправиться на фронт царапать русских солдат…» Но столь масштабной фигуры, как Л.Н. Толстой, критиковавший власти за захватническую политику, в Японии не возникло.
Падение Порт-Артура, Цусима и Сахалин
2 января 1905 г., за несколько дней до «кровавого воскресенья», Порт-Артур пал. И в этом случае командовавший осадой генерал Морэсукэ Ноги проявил рыцарство: многие из пленных русских офицеров были отпущены, дав расписку, что не станут более принимать участие в военных действиях. Генерал Ноги на поздравления отвечал: он не заслуживает их, слишком много его солдат погибло.
Это было действительно так: Япония за время войны потеряла больше людей, чем Россия (86 000 убитых японцев и 50 000 русских). Впрочем, подобное естественно: атакующая сторона всегда несет большие потери, чем обороняющаяся.
В марте 1905 г. сражение под Мукденом окончилось в пользу японцев, российская армия под командованием генерала Куропаткина была вынуждена отступать. В мае 1905 г. эскадра Балтийского флота прибыла на Дальний Восток, и 27 мая произошло знаменитое Цусимское сражение. Российские силы были разбиты. В числе других кораблей в битве участвовал знаменитый позднее крейсер «Аврора», получивший серьезные повреждения.
Теперь боевые действия со стороны России могли быть лишь сухопутными. Но весь героизм простых солдат бездарно растрачивался командованием.
Любопытный случай связан с российской медалью в память о войне. Ее проект поступил к Николаю II еще в тот момент, когда боевые действия вовсю продолжались. И продолжались они так, что медаль с выбитым текстом «Да вознесетъ васъ Господь» оказалась бы несвоевременной. Поэтому император начертал на проекте резолюцию: «В свое время». Однако же было решено, что он одобрил проект. Медаль появилась с несколько странноватым текстом: «Да вознесетъ васъ Господь въ свое время»…
В июне президент США Теодор Рузвельт (не нужно путать его с Франклином Рузвельтом — хотя, как сказали бы в Японии, они принадлежали «к одному дому», но преемственности, как в случае с Бушами, не было) выдвинул мирную инициативу. Впоследствии он стал одним из первых лауреатов Нобелевской премии мира именно за это.
К тому времени выдохлись обе стороны. В России набирала обороты революция под лозунгами ликвидации самодержавия. Японцы оказывали помощь в финансировании революционной борьбы. И российские социалисты не брезговали средствами от японских монархистов.
Но и Япония «чувствовала себя» не лучшим образом. Военный потенциал России все равно был несопоставим с японским, а экономика находилась и плачевном состоянии. Россия ответила положительно на предложение Рузвельта 12 июня, но, поскольку перемирия не наступило, войска Японии вторглись на слабо защищенный Сахалин. Там пришлось вооружить каторжан, и произошло то, что уже творилось в Китае — резня. Погибли не только каторжнее, выступившие с оружием в руках, но и мирные люди. Там японцы не стеснялись: военных фотографов и корреспондентов не было, сообщить миру о произволе и бессудных расстрелах оказалось некому.
Т. Рузвельт, конечно, не действовал только из благородных побуждений. Если ни Япония, ни Россия не получат больших преимуществ в регионе, то реальный выигрыш останется за США — ведь обе воюющих были империалистическими хищниками. К тому же, в самой Америки отношение к японцам несколько изменилось. Если еврейские погромы в России были далеко, то «дешевая рабочая сила» из Японии трудилась рядом. Японцы работали за гроши, а простые американцы не без оснований считали, что это отнимет у них рабочие места. К тому же, эмигранты жили своими общинами, не смешиваясь с основным населением. И, наконец, они были «желтыми»…
Переговоры и взрыв недовольства в Японии
Глава японских переговорщиков министр иностранных дел Дзютаро Комура прекрасно понимал, как его встретят после заключения мира. И ничего хорошего он не предполагал: слишком больших уступок от России не ожидалось.
Переговоры шли двадцать дней, Россию представлял председатель совета министров С.Ю. Витте. боевых действий во время, предшествовавшее заключению соглашения в Портсмуте, не велось.
Витте заявлял, что в войне не было победителя, значит, нет и побежденной стороны. Ему удалось добиться того, что Россия не будет выплачивать контрибуцию, что Тихоокеанский флот сокращаться не станет. Но эти требования Япония выставила лишь для того, чтобы их снять. Ей куда важнее были истинные цели: Манчжурия и Корея. Россия отдала Южно-Манчжурскую железную дорогу, согласилась уйти с Ляодунского полуострова, граница между двумя странами пролегала теперь но суше — юг Сахалина отходил Японии.
Теперь народные волнения ждали уже Японию, а не Россию, хотя Комура с честью справился с дипломатической миссией. Удивительно, что он вообще остался в живых.
Людям говорили, что японская армия способна гнать противника до Байкала, захватить всю Сибирь и даже добраться до самого Санкт-Петербурга. Теперь ожидания оказались обманутыми. После подписания 5 сентября Портсмутского мирного договора Лига борьбы с мирным договором наметила проведение антиправительственного митинга в парке Хибия в Токио. Многотысячная толпа снесла полицейский кордон, затем направилась ко дворцу императора, попыталась штурмовать резиденцию министра внутренних дел. Только прибытие подразделений армии, которую поддерживали эти люди, привело к некоторому спокойствию. Но полицейские участки ночью все равно громили. Заодно к огню всенародного негодования приобщили 15 трамваев (вероятно, это сделали рикши, не желавшие конкуренции). Жгли и христианские церкви, попытались разгромить православную миссию, но ее хорошо защищали (как и американское посольство, на которое едва не обрушился удар).
Кончилось тем, что власти ввели чрезвычайное положение и заявили о том, что применят оружие против погромщиков. А до этого на митингах было принято 230 резолюций за продолжение войны по просьбам трудящихся. Всего погибло 17 демонстрантов.
А в октябре все же устроили триумф адмиралу Хэйхатиро Того, победителю при Цусиме. Но смотр прошел не вполне гладко — флагманский корабль «Микаса» взорвался, стоя на рейде 11 сентября. И русские были тут ни при чем: считается, что матросы, устроившие попойку, проявили неосторожность с огнем.
Стране и в самом деле требовался отдых. Налоги резко возросли, пришлось оплачивать займы у иностранных государств (а когда-то американский президент Грант не советовал залезать в долги). Цена территориальных приобретений оказалась слишком велика.
А приобретения были: японо-корейский договор во дворце, окруженном японскими солдатами, подписали в ноябре. Теперь Корея становилась протекторатом Японии.
Победы Японии признал и Китай. Уже в 1906 г. китайская делегация прибыла в Токио, дабы ознакомиться с образованием, промышленностью и политикой. А китайские студенты уже изучали там… «японскую науку». Так что судьба порой играет не только людьми, но и с целыми странами.
В апреле 1906 г. состоялся парад победы на Дворцовой площади Токио. К триумфу хорошо подготовились, даже выпустили специальные открытки и почтовые марки. Но главный триумфатор, генерал Морэсукэ Ноги, не чувствовал себя победителем. Он сожалел о жертвах и просил императора об одном: о позволении совершить ритуальное самоубийство. Император позволил, но лишь с условием — после его собственного ухода. «Сгораю со стыда: как взгляну в глаза старым родителям?» — спрашивал себя вчерашний победитель. Печалился и сам Мэйдзи: