— На нашем родном языке меня зовут Люсьен ван Дим. Пожалуйста, называй меня Люсьеном, ведь все мы равны перед тау’ва, — он говорил на готике с акцентом. Таким же, как у тау.
— Люсьен, — повторил я, и командующий одобрительно улыбнулся.
— Я пришел успокоить тебя. В случившемся нет твоей вины.
— Как это?
— Дело в том, что целью всей этой дезинформирующей операции и было похищение пор’эля Умелого Оратора, а также попадание его в руки Империума. Ты превосходно показал себя, можно сказать, даже немного слишком хорошо: твоя верность долгу едва не привела к провалу миссии. Случись такое, и похищение Оратора не состоялось бы. Понаблюдав за тобой — а я отлично разбираюсь в людях, Джатен — я начал опасаться, что ты, пусть неохотно, но заподозришь в Отельяре имперского агента.
— Но… — я не верил своим ушам. — Нападения, засада… Космодесантники…
— Мы должны были поставить перед нашими противниками как можно более сложную, хотя и выполнимую задачу, — пояснил ван Дим, — иначе они заподозрили бы неладное. Гвардия Ворона отличается мастерством в делах такого рода, но я верю, что нам удалось убедить даже их. Жаль только, теперь Инквизиции почти наверняка стало известно, что мы знаем про её спящих агентов. Впрочем, я ожидаю, что дезинформация, которую Умелый Оратор скормит Империуму, весьма плачевно скажется на их военных усилиях.
Командующий сел рядом со мной. Я смотрел, как медработники касты земли увозят на тележке мешок для трупов с останками Крикса.
— Как вы можете быть уверены?
— Пор’эля тщательно тренировали, его воспоминания были изменены. В самом что ни на есть буквальном смысле, Умелый Оратор будет верить в то, что расскажет им, или, по крайней мере, убедит себя в этом. Если же имперцы разгадают обман, что ж… Мы знаем об их «кротах» в тау’ва, таких, как Отельяр, поэтому с пор’элем они просто сравняют счет, — ван Дим поднялся. — Война в тенях ведется многими способами, не только теми, что предпочитает Гвардия Ворона. Умелый Оратор — часть этой войны. Он с радостью согласился на наше предложение, чтобы по собственной воле послужить высшему идеалу.
Мне вспомнился жест, которым пор’эль попрощался со мной, стоя в закрывающемся люке спасательной капсулы.
— Тау’ва, — хмуро произнес я.
— Тау’ва, — отозвался бывший инквизитор.
Именно тогда я обратил внимание на трубку, встроенную сбоку в поддоспешник Люсьена. Уже видел такие раньше: контейнер для наги, которых порой можно заметить рядом с эфирными. Ван Дим держал при себе мозгового червя, защищенного привычной подводной средой от ядовитого для него воздуха. Перехватив мой взгляд, командующий улыбнулся мне, но не слишком уверенно.
— Это? Не волнуйся. Там Илллуоосан, мой советник.
— Вы носите его с собой, гуэ’о, — произнес я, испытывая тошнотворный ужас. — Он соединен с вами напрямую?
Рискованно было задавать подобный вопрос.
— Разумеется, чтобы лучше советовать мне, — ответил экс-инквизитор. — Итак, ты хорошо поработал и достойно показал себя. Нам нужно больше людей вроде тебя, тех, кто всем сердцем принимает тау’ва. Когда это случится, мы сможем приложить все силы к достижению всеобщего Высшего блага. Я упомяну тебя в своем докладе, и, будь уверен, в самом положительном ключе. Учитывая, какими похвалами осыпал тебя Умелый Оратор, перед тобой, несомненно, открывается светлое будущее. Тау’ва.
С этим он ушел из комнаты и моей жизни.
— Тау’ва, — прошептал я вслед.
Мне хочется верить, что червь действительно был советником, что ауны не поместили Люсьена под контроль этого существа, что он оставался сам себе господином и служил тау’ва по собственной воле.
Если нет, то мне в любом случае придется верить, что всё это для Высшего Блага.
Какой ещё выбор у меня есть?
Я до сих пор ощущаю вину, — в смысле, за случившееся с Умелым Оратором, — как будто это было мое упущение. Мне снова и снова повторяли, что всё не так, но, если бы я поступил иначе там, над бухтой Му’гулат, то вся схема рухнула бы и пор’эль остался бы в живых. Да, я делал то, что от меня ожидали, но было ли это правильно? Достоин ли я был собственных клятв? До сих пор приходится бороться с подобными мыслями. Понятно, почему меня так вот использовали, но одно дело — понимать, и совсем другое — чувствовать… Переосмысливая тот разговор на борту «Манты», незадолго до того, как Оратора забрали у нас, я пробую понять, не был ли тот спор с пор’уи Ка’шато в действительности попыткой избавить меня от всего этого. Не знаю. Знаю только, что Умелый Оратор был примером для всех нас. Отчасти именно поэтому я подписался на операцию по улучшению голосовых связок.
После трех тау’вир ожидания меня наконец-то записали на следующую неделю. Медики касты земли сказали, что через два тау’вира после операции я смогу говорить, ещё через один буду годен к несению службы, и ещё через пять овладею тау’но’пором в степени, необходимой для старшего командующего офицера. Итого почти половина тау’кира. Но, если всё срастется, то я вновь отправлюсь в Дамоклов залив и поведу первые фронтовые кадры гуэ’веса со вновь завоеванных планет в сражения за тау’ва. Меня не волнует, что придется воевать против бывших братьев. Я даже наслаждаюсь этим. Ничто не идеально, а Империум уж точно. Содружество — тоже, но оно менее жестоко. Даже если бы не было иных резонов, я бы всецело отдался вашему делу из одного только принципа меньшего зла. Вы — пять каст, один народ, но теперь вы и дюжина рас, полтысячи культур. Но, несмотря на это, цель пока остается единой.
Я сделаю абсолютно всё от меня зависящее, чтобы помочь достижению вашей цели, поскольку искренне, от всего сердца сделал её и своей.
Тау’ва.
Запись № 7-9998-14-гуэ’веса.
Институт по делам людей в Луи’са’лоа, Борк’ан. Код для поиска: 14а-159.
Личные воспоминания гуэ’веса’вре Дал’ит Дж’тен Ко’лина, ла’руа № 8448 вспомогательных сил гуэ’веса (охрана дипломатического корпуса), окончены.
Бен Каунтер
Чёрный Левиафан (не переведено)
Не переведено.
Джош Рейнольдс
Ловушка охотника (не переведено)
Не переведено.
Примечания
1
Искажённое «Божественный молот». Gott — нем., hammar — норв.
2
Карл (др. — исл. karl) или Бонд (др. — исл. bуndi) — свободный человек в скандинавских странах в раннее Средневековье, владевший своим хозяйством и не имевший отношения к знати. Сословие карлов включало в себя широкий спектр людей от нищих крестьян до состоятельных и влиятельных землевладельцев.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});