— Видите ли в чем дело, док… — девушка глубоко и спокойно вздохнула, — …Тьма. Непобедима. Она — неумолима. Тьма никогда не сдавалась. И никто вам не поможет, когда воплощение Войны под руку со Смертью придет за вами… Так и передайте своему генералу.
Профессор злорадно ухмыльнулся:
— Как страшно… Боже мой… Пойду спрячусь где-нибудь…
— Я вас предупредила.
Всеобщий сигнал тревоги прервал диалог между мутантом и доктор биологических наук.
— Ой… — оскалилась девушка в цепях, — …Ошибочка. «Предупреждала».
Эрик Адамс скоропостижно покинул «камеру заключения» — под одержимо-зловещий хохот «существа», стоящего в центре комнаты на коленях.
Под шум задвигаемых засовов и гул тревоги — Клем постепенно замолчала.
Главное не показывать этим тварям, как ей страшно.
Если уж суждено подохнуть здесь, то она сделает это с высоко поднятой головой.
Только бы тревога была именно тем, о чем она думает.
Прошу…
♠♠♠♠♠♠♠
Яростные удары в стальную дверь камеры не прекращались вот уже около часа. Надзирателям осточертело вслушиваться в долбящий по мозгам шум — сопровождаемый отборными ругательствами.
— Вот же сука! — охранник отшвырнул от себя миску, и содержимое ее расплескалось по столу, — Открывай Арт! Этот ублюдок мне уже все мозги вытрахал!!!
Второй из дежурных в блоке камер заключения, недовольно смахнул с одежды несколько капель жиденького супа, угодившего на него и поднялся вслед за товарищем. Третий из охранников подскочил со стула — отбросив книжку пытавшуюся читать — с удовольствием присоединяясь к «воспитательному процессу». Засов противно заскрежетал и дверь распахнулась — открывая трем мужчинам вооруженным дубинками, свободу действий. «Налет» на бушующего внутри — оказался стремительным. Удары сыпались градом, без разбору приходясь то в голову, то по телу, то по конечностям. Запертый внутри и выводящий из себя охранников вот уже вторые сутки — и не собирался мирится с ролью «мальчика для битья», крепко прикладывал охрану в ответ. Получившие по щам надзиратели — у одного из них оказалось рассечена бровь, а у другого теперь шатался зуб — с трудом усмирили «неспокойного клиента государственной гостиницы». Плюнув напоследок, они выбрались из тесной камеры, под аккомпанемент криков, мольбы и угроз — доносящихся из соседней камеры.
— Тварь! Вот же ублюдок! — негодовал надзиратель с рассеченной бровью. От возмущения и злости, он пнул стул стоящий поблизости.
— Успокойся мать твою!
— Урод! — новый пинок, теперь уже в дверь камеры с «бунтовщиком».
— Да успокойся, чтоб тебя!!! — другой охранник одернул пышущего ненавистью товарища, — Иди сюда! Сядь!
Усмиривший вышедшего из себя, мужчина к которому обращались «Арт» — принялся вытирать кровь с лица напарника по дежурству. Человек с рассеченной бровью, резко вырвал у Арти из рук подобие бинта и грозно на него глянув — придавил рану.
— Успокойся Джеки. — Артур отошел в сторону и присел на поднятый с пола стул, — Им все равно не долго осталось.
— Их переправят? — поинтересовался третий, притрагиваясь к шатающемуся в нижней челюсти зубу.
— Вряд ли… — злобно ухмыльнулся Джеки, — Таких бешеных собак только пристреливать…
Стирающий с лица кровь Джек, хотел сказать что-то еще, но тут дверь в блок камер отворилась и двое парней затащили внутрь женщину без чувств.
— Открывай! — прикрикнул один из вошедших.
Третий из дежурных оставил свой несчастный зуб, и лениво направился к одной из дверей камер. Сталь противно скрипнула и в узкую комнатку, больше напоминающую карцер — втащили еще одну узницу. Бросив ее на пол, будто мешок с мусором — охранники приблизились к трем дежурным.
— Че тут у вас? — произнес один из вошедших, указывая на окровавленное лицо Джека и попутно вытаскивая сигареты.
— Учили манерам заключенного. — спокойно заметил Артур, не глядя ни на кого вокруг.
— Выглядит, будто вас машина сбила. — усмехнулся мужчина, прикуривший сигарету, — С этими уродами одни неприятности.
— Заткнулись там все!!! — весьма громко взревел один из надзирателей, повернувшись на звуки переговаривавшихся в одиночных камерах, через стены. Для подкрепления слов — несколько раз мощно ударил дубинкой по ближайшей металлической двери.
— А как у вас? — обратился человек с шатающимся зубом к тем, кто притащил женщину, — Вид… тоже, так себе…
— У нас? Или у нее?
— У всех. — буркнул Арт, потирая ушибленную шею.
— Ну… — протянул один из пары «эскорта заключенной», до этого молчавший, — …Толку мало…
— Скажи что его вообще нет. — добавил куривший.
Запах сигаретного дыма смешивался с холодным и влажным воздухом блока камер — заполняя собой все небольшое пространство помещения. Единственная лампочка над столом для охранников — вяло освещала кусочек комнаты, тягостным желтым светом. В свете лампы под потолком, не было даже толком видно всех пятерых мужчин — стоящих вблизи друг друга.
— Она живая еще?
— Кто?
— Кого вы там притащили. Эээ… «бешеная» которая…
— Кажется дышит. Нас Пэт вызвал. Он и приказал притащить ее сюда.
— Четвертая где? Из 14-ой? — поинтересовался Артур.
— Хер его знает. Не мы ее забирали. — ответил солдат, — Вроде как, к Тортруа увели…
— …Я вот не догоняю: чего командование пытается от них добиться? Убили бы на месте — и все.
— И не догонишь никогда. Мозгов маловато. Поэтому ты и не в офицерском составе.
— Пошел ты Берт! Можно подумать, у тебя звание выше!
— Как же вы достали с этими должностями… — покачал головой куривший мужчина, — Каждый гребанный раз. Одно и тоже.
— А ты типа не желаешь ничего лучше? А Вудсон?
— Что я желаю — тебя не касается. — Вудсон помолчал, грозно зыркнув на задавшего вопрос, — А бедолаг этих… Все равно всех казнят…
— Вот и я о том же! На кой хер…
— «Бедолаг»?! Ты ахуел Вудс?! — Джеки подскочил на стуле от возмущения, — Эти твари положили до черта наших парней!
— Ты там был? — вмешался Артур, — Чего ты орешь?
— Нет. Не был. — с одолжением произнес Джек, — Но вот Гарри из 44-ой был! И уж он — врать не станет!
Джеки в очередной раз не дали закончить. Дверь вверх по короткой лестницы заскрежетала и в проеме показался широкоплечий силуэт.
— Джентльмены… — заговорил силуэт, спускаясь по ступеням, — Оставьте нас.
Сухой голос, приказавший удалится — не терпел пререкательств. Это знал каждый из стоящих перед ним. Свет лампочки осветил суровое лицо Патрика Холидэя — смотревшего куда-то сквозь охранников. Надзиратели молча переглянувшись — послушно направились вон. Пэт хмыкнул. Никогда этим идиотам не стать настоящими солдатами. Даже слова не сказали против. Хотя покидать пост — не имели право. Но сейчас, ему это только на руку.
В полной тишине отзвуки шагов майора отдавались эхом от стен и повисали в воздухе темного помещения. Пэт приблизился к двери одной из камер и замер с протянутой рукой в нерешительности. Опустил руку и сжал в кулак, ощущая влажность на ладони. Решение он уже принял, хотя и сомневался до последнего. Помялся несколько секунд — бросив короткий взгляд в сторону входной двери — и все же, торопливо и немного нервозно, отпер стальную дверь и вошел внутрь, оставив ее открытой.
В темной маленькой камере, два на два метра, с массивной металлической дверью — с прорезью для наблюдения за заключенным и мизерным оконцем под потолком — в дальнем углу «карцера», неподвижно сидел человек на полу, подобрав под себя одну ногу.
Холидэй молчал обвел долгим взглядом камеру заключения, чувствуя на себе взгляд из темноты. Лица он не видел, как не видел и глаз, но прекрасно знал с какой ненавистью они глядят на него в этот миг. Лишь слабый отсвет лампочки из коридора — немного вырисовывал контуры тела в глубине камеры.
— Нам… нам нужно поговорить… — тихо произнес майор, пытаясь не смотреть на сидящего на полу человека.