— Я надеялась на что-нибудь, что займет больше десяти минут, — сказала Рене, — но пусть. Эта бутылка за мой счет — угощайся.
Замира огляделась и взяла со стола, с мест, которые ранее занимал экипаж Рене, две приблизительно одинаковые глиняные чашки. Вылила их содержимое на стол и снова наполнила из бутылки. Жеан увидел, что это белый кодарский коньяк, крепкий и терпкий, как скипидар. Экипаж Рене попятился к окнам, а сама Рене обошла стол и встала рядом с Замирой. Она взяла чашку.
— Еще одно, — сказала Замира. — Первую порцию выпьешь по-сирински.
— А это еще что значит?
— Это значит, пить будешь гляделками, сука. — Левая рука Замиры стремительно мелькнула — она схватила со стола чашку и выплеснула ее содержимое в лицо Рене. Вскрикнуть та не успела: правая рука Дракасты пришла в движение столь же стремительно. Кулак в перчатке с кольцами на пальцах звучно встретился с подбородком Рене, и женщина помоложе с такой силой ударилась о пол, что чашки на столе задребезжали.
— Ты плюхнулась на задницу, милая, или на голову? Может, кто-нибудь считает, что есть разница? — Дракаста остановилась над Рене и медленно вылила себе в рот содержимое второй чашки. Проглотила не поморщившись и бросила чашку через плечо.
— Ты сказала, испытание будет…
Прежде чем рассерженный моряк Рене, вероятно, ее первый помощник, закончил свой протест, Локки вышел вперед, подняв руки.
— Замира сдержала слово. Испытание было выпивкой, и ваш капитан сел на задницу.
— Но…
— Вашему капитану должно было хватить ума точнее обговорить условия, — сказал Локки. — Она проиграла. Хочешь обвинить ее в нарушении клятвы?
Моряк схватил Локки за воротник, но прежде чем ситуация стала неуправляемой, моряка Рене оттащили его товарищи — недовольно, но решительно.
— А ты кто такой? — крикнул моряк.
— Меня зовут Оррин Ревелл, — ответил Локки.
— Впервые слышу.
— Но, думаю, не забудешь. — Локки показал моряку кожаный кошелек. — У меня твой кошелек, осел.
— Ах ты долбаный…
Локки с силой бросил кошелек за спину, и тот приземлился на первом этаже среди сотни посетителей, которые, вытаращив глаза и разинув рты, наблюдали за происходящим на балконе.
— Оп, — сказал Локки. — Я уверен: достойные люди внизу сберегут для тебя твои деньги.
— Хватит! — Замира схватила Рене за шиворот и посадила. — Ваш капитан бросил вызов и проиграл. Рене ваш капитан?
— Да, — мрачно ответил моряк.
— Тогда соблюдайте ее клятву. — Замира подтащила Рене к лестнице и склонилась к ней. — Не больно-то высоко, а, Рене?
Рене вскинула голову, чтобы плюнуть кровью в лицо Замире, но та опередила ее, ударила, и кровь брызнула на ступеньки.
— Две вещи, — сказала Замира. — Во-первых, завтра я созываю совет капитанов. Надеюсь увидеть тебя на месте, вовремя. Кивни-ка дурьей башкой, ну!
Рене медленно кивнула.
— Во-вторых, у меня нет отродий. У меня дочь и сын. И если ты еще раз об этом забудешь, я из твоих костей сделаю для них игрушки.
С этими словами она столкнула Рене с лестницы. К тому времени как та мешком приземлилась внизу, ее рассерженный экипаж уже двинулся за ней под торжествующими взглядами моряков с «Орхидеи».
— Мы еще встретимся… Оррин Ревелл, — сказал лишившийся кошелька моряк.
— Вальтерро, — строго сказала Дракаста, — это чистый бизнес. Не превращай его в личную вражду.
Тот, явно недовольный, ушел со своими товарищами.
— Слова о детях прозвучали как что-то очень личное, — прошептал Жеан.
— Значит, я лицемерка, — ответила Замира. — А не нравится, выпей по-сирински. — Она подошла к перилам балкона и крикнула: — Закорин! Где ты там прячешься?
— Именно прячусь, Дракаста, — послышался голос из окошка бронированного бара. — Война кончилась?
— Если у тебя есть бочонок того, что не похоже по вкусу на свиной пот, пошли нам наверх. И какое-нибудь мясо. И счет Рене. Бедняжка нуждается в помощи.
Посетители рассмеялись. Морякам Рене, которые несли ее за руки и за ноги, было совсем не смешно.
— Вот так, — сказала Замира, садясь на стул, только что покинутый Рене. — Устраивайтесь поудобней. Добро пожаловать за стол для почетных гостей «Рваного красного флага».
— Что ж, — сказал Жеан, садясь между Локки и Эзри, — все прошло, как мы надеялись?
— О да. — Эзри подмигнула Дракасте. — Да, я бы сказала, мы свой флаг развернули.
8
Почти час все делали вид, что развлекаются и отдыхают, пили более или менее сносный эль «Красного флага» и лучшее из того, что оставил экипаж Рене. Блюдом вечера была утка под толстым слоем жира; большинство отнеслись к этому явству как к украшению, но Раек и Конар постепенно оставили от утки только груду костей.
— Что же нам теперь делать? — спросил Локки.
— Все местные стервятники узнают, что мы вернулись, — ответила Дракаста. — Через день-два они начнут нас обхаживать. Первыми уйдут выпивка и продукты: их всегда легче продать. Запасные части и другие корабельные запасы оставим себе. Что касается шелков и прочих дорогих товаров, в этом отношении наши друзья — независимые купцы, стоящие в Госпитале. Они попытаются перекупить у нас это добро за пятнадцать-двадцать процентов рыночной цены. Нас это устроит, а они увезут товар за море и продадут за полную стоимость с невинными улыбками на лицах.
— А что с «Вестником»?
— Когда он появится, Скупщик нанесет нам визит. Предложит помочиться в глиняный горшок, а мы уговорим его мочиться в деревянную бочку. После этого корабль — его проблема. С нетронутыми реями корабль может стоить тысяч шесть солари; мне повезет, если выручу две. Его экипаж отведет корабль на восток и сбудет там какому-нибудь нетерпеливому купцу за четыре тысячи, получив изрядную прибыль.
— Некоторые корабли в Медном море, — сказала старпом Дельмастро, — перепродавались по три-четыре раза.
— А этот Скупщик… — заговорил Локки, чувствуя, как у него в голове созревает план, — поскольку его зовут по занятию, я полагаю, конкурентов у него нет?
— Все умерли, — ответила Дельмастро. — Очень неприятной и поучительной смертью.
— Капитан, — спросил Локки, — а сколько времени все это займет? Прошел уже почти месяц, и…
— Я знаю, какой сегодня день, Ревелл. Времени займет столько, сколько займет. Может, три дня, а может, семь или восемь. И пока мы здесь, у всех появляется возможность хоть одну-две ночи провести на берегу.
— Я…
— Я не забыла про дело, которое вас беспокоит, — сказала Дракаста. — Завтра я буду говорить об этом на совете капитанов. После — посмотрим.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});