Читать интересную книгу Разлучи нас, смерть! (СИ) - "Ginger_Elle"

Джейсон начал с «Харродса». Что-то выбирать для себя поначалу не было никакого настроения, и он практически не глядя взял ремень и сумку в бутике Берлути — уже около десяти тысяч, за ними ещё какие-то вещи: галстуки, зажимы для галстуков, запонки. Потом были другие магазины и где-то посреди всей этой ерунды — изящная золотая цепочка и подвеска с несколькими «плавающими» бриллиантами внутри. Джейсону понравился дизайн, изысканный и неброский, и показалась забавной ирония: драгоценности от женевского дома «Шопар», купленные на деньги женевского банкира Астона, в подарок ничем не примечательной девушке из Праги. Он не испытывал к ней никаких романтических чувств, просто был благодарен и хотел дать ей знать, что он жив и с ним всё хорошо. Только вот всё ли с ним хорошо?.. Он оказался, по сути дела, пленником Астона. И дело даже не в том, что его не выпускают из дома без охраны, а в том, что он сам никуда не уйдёт… Ему некуда уйти. Мир так устрашающе мал. Эдер найдёт его везде.

За ланчем Джейсон позвонил в агентство, предоставлявшее консьерж-услуги, и попросил порекомендовать ему тех, кто мог бы доставить ценный подарок в другую страну, сохранив при этом полную анонимность.

В воскресенье он буквально на минуту встретился в книжном магазине с нужным человеком и передал ему маленькую коробочку с украшением и листок с указаниями. Там он написал всё, что знал о Терезе Лисковой: возраст, место работы и учёбы, номер телефона.

Утром в понедельник, как только Джейсон переступил порог своего кабинета, Брент тут же заявил:

— Восемьдесят четыре тысячи фунтов за один день! Вижу, вы возвращаетесь к прежним привычкам, Коллинз. Уверен, Астон будет в восторге. Возможно, он хотя бы сегодня не будет нас терроризировать.

— Доброе утро, Брент, — пропустив предыдущую реплику мимо ушей, поздоровался Джейсон. — Он уже приехал?

— Самолёт приземлился полчаса назад. Он не планировал заезжать домой, значит, скоро будет.

Ещё один день в его обществе… Почему Астон не может остаться со своей драгоценной женой на своей роскошной вилле? Почему ему непременно надо вернуться в Лондон и изводить его своим присутствием? Астон несколько раз, и дома, и в офисе, пытался снова поговорить с ним, но Джейсон под тем или иным предлогом, а иногда и без всякого предлога сбегал. Один раз ему всё же пришлось выслушать очередную порцию извинений и объяснений, но в конце он ограничился лишь сухим: «Спасибо, я понял. Могу я теперь вернуться к работе?»

Брент оказался прав: субботние траты воодушевили Астона. Он посчитал хорошим знаком то, что Джейсон опять начал тратить его деньги. Тот был зол и разочарован: не столько самим фактом того, что Астон воспринял это как шаг к примирению, а сколько тем, что Дэниел так о нём думал. Это Камилла после очередной ссоры с мужем (Джейсон знал это от Брента и мисс Вернье) отправлялась утешать раненое самолюбие покупкой пары-тройки новых платьев, колец или сумок. Было оскорбительно знать, что Астон меряет его той же меркой: думает, что он подуется пару недель, накупит галстуков и успокоится.

Брент сказал, что Джейсону надо будет поехать вместе с Астоном на ланч. Обычно, если не было назначено встреч, Астон съедал в офисе заказанный в ресторане обед, и поэтому Джейсон решил, что должен присутствовать на деловой встрече в качестве секретаря. И только увидев сервированный на двоих стол, он понял, что вынужден будет вытерпеть тет-а-тет.

Джейсон был слишком хорошо воспитан: у него не хватало наглости на глазах у десятков людей вести себя с Астоном так же, как дома. Не то чтобы он был с ним доброжелателен или любезен, но, по крайней мере, хотя бы изредка поднимал глаза на своего спутника и убрал с лица враждебное выражение.

Когда они возвращались обратно в банк в лимузине Астона, Дэниел протянул руку и положил её на ладонь Джейсона. Тот даже не повернул к нему головы — просто убрал свою руку. Астон задержал взгляд на напряженной, но всё равно неуловимо изящной позе Джейсона, строгой красоте его профиля, плотно сжатых губах и полуопущенных густых ресницах.

— Это невыносимо, Джейсон, — сказал он. — То, как ты ведёшь себя со мной… как будто вся наша предыдущая жизнь ничего не значит.

Подождав немного, словно он надеялся на ответ, Астон продолжил:

— Я знаю, что и тебе это тяжело. Прекрати эти игры, ты мучаешь нас обоих, и я подозреваю, что тебе приходится гораздо хуже, чем мне. Хватит, Джейсон. Я дал тебе достаточно времени, чтобы всё обдумать и успокоиться, теперь я хочу, чтобы ты вернулся ко мне.

Джейсон ответил не сразу:

— Чего ты ещё от меня хочешь? — спросил он. — Я живу в твоём доме, работаю в твоём офисе, завтракаю и ужинаю с тобой за одним столом. Я не могу вернуться в постель к человеку, который пытался меня убить, а теперь шантажирует.

— Ты не оставляешь мне выбора. Ты мне нужен, и если охрана и шантаж — это единственное, что может удержать тебя рядом, я буду этим пользоваться.

— Что же тебя останавливает от следующего шага — приказать охране силой притащить меня в твою комнату? Я думаю, ты вполне на это способен, — презрительно добавил он.

— Я рассчитываю на твой здравый смысл, Джейсон, и на то, что в тебе тоже сохранились чувства ко мне. Но если ты не одумаешься… — Астон не договорил, но в его тоне прозвучали решимость и лёгкие угрожающие нотки.

Джейсон ничего не ответил — отвернулся к окну.

Когда он вечером вернулся домой после занятий с преподавателем и поднялся в гостевую комнату, которую теперь занимал, чтобы переодеться, то увидел, что все его вещи исчезли. Ему потребовалась лишь секунда, чтобы догадаться, где они теперь. Он вернулся назад по коридору и открыл дверь в кабинет, смежный со спальней Дэниела: его книги, ноты, ноутбук были там, аккуратно возвращённые на свои старые места. Одежда и прочие личные вещи наверняка в спальне. Джейсон даже не стал туда заходить, чтобы проверить.

Внизу был уже накрыт стол к ужину, и Джейсон сел за него, хотя его так и подмывало прямо сейчас пойти в кабинет к Астону и высказать всё, что он о нём думает. Он сидел за столом, невидящим взглядом уставившись на выстроившиеся перед ним бокалы — даже для обыкновенного ужина в доме Астона стол всегда сервировался как на торжественный приём. В этом тоже была ужасная, давящая несвобода. Этикет, правила, традиции, овеянные временем… Ему нечем было дышать среди всего этого. Красивая, но какая-то игрушечная жизнь…

Джейсон посмотрел на тарелки. В ходу в доме было три или четыре сервиза (это только для повседневных приёмов пищи), и этот был одним из любимых у Дэниела — сделанный на заказ для его деда на фабрике «Фюрстенберг» ещё в начале двадцатого века и специально привезённый сюда из дома в Женеве. Бокалы и стаканы — всё Баккара из одной серии, подобранные так, чтобы наилучшим образом гармонировать с фарфором и столовым серебром. Что, Астон подавится, если ему подать ужин на обыкновенной тарелке и налить воду в простой стеклянный стакан? Отравится? Не сможет есть?

Просто он привык получать всё лучшее, красивое, уникальное. Он считал это своим законным правом. Джейсон и себя ощущал такой же вещью, призванной услаждать взор хозяина и подчёркивать его статус. И у него было не больше прав и возможностей уйти из этого дома, чем у какой-нибудь супницы. Когда Астон говорил: «Ты принадлежишь мне», это не было метафорой. Возможно, когда-то было, но теперь нет.

Пряничный домик, как в детской сказке, — вот чем была его жизнь с Дэниелом. Их любовь, их страсть, их бесконечно счастливые часы, дни и недели… такие прекрасные снаружи, такие страшные на деле. За нарядным фасадом пряталось чудовище, готовое убить в любую секунду.

Дверь в столовую открылась, и вошёл Дэниел. Он поздоровался и бросил быстрый взгляд на Джейсона, разумеется, заметив, что тот не переоделся, и догадавшись, почему. Стоило ему опуститься на стул, как Джейсон тут же спросил:

— Что это значит? Почему из моей комнаты унесли все вещи?

Дэниел даже немного удивился: Джейсон никогда раньше не начинал личных разговоров в присутствии прислуги. Впрочем, тут от прислуги нечего было скрывать — это они перенесли вещи. Астон кивнул Николсу, дав знак, что тот может налить ему вино в бокал, и повернулся к Джейсону: