Читать интересную книгу Четыре властелина бриллианта. Тетралогия (ЛП) - Чалкер Джек Лоуренс

Дарва слегка опережала меня в учебе, ибо в далеком детстве она уже постигла азы колдовства. Но Тулли предупредил нас, что результат зависит от возраста ученика – чем раньше он начнет обучение, тем большего достигнет. Правда, однажды признался он с улыбкой, ему самому пришлось приступить к обучению примерно в моем возрасте, и это сильно меня воодушевило. Корил, кстати, тоже был исключением – он начал обучаться колдовству только в сорок лет.

Может показаться, что по мере приобретения определенных навыков становится легче, но это не так. Более сложные задания требовали передачи миллионам микроорганизмов Вардена и более сложных инструкций.

В конце концов примерно через четыре недели, когда большинство учеников отсеялось, Тулли объявил нам, что обучил нас всему, что возможно в полевых условиях. Этого, конечно, было недостаточно, однако у нас хватало воли и самоуверенности, чтобы самосовершенствоваться. Теперь мы стали настоящими волшебниками, хотя и низкого ранга.

- В ближайшие дни приготовьтесь к отъезду, – как-то сказал нам Тулли. – Я рекомендовал вас в Гамуш. Там вы встретитесь с самим боссом.

- А как же быть с нашим обратным превращением? – тревожно спросила Дарва.

- Ваше состояние стабилизировалось, и это уже неплохо. А в Гамуше вы получите любую высококвалифицированную помощь, пройдете дополнительное обучение и – кто знает?

- А как мы туда попадем? – поинтересовался я.

- Обычно связь с Гамушем поддерживается по морю, однако сейчас морские пути блокированы, и хотя мы в состоянии эффективно замаскировать что угодно, но это медленный и слишком рискованный процесс. Так что вас мы отправим по воздуху. На сегодня это наилучший способ, хотя и довольно оригинальный.

“Довольно оригинальный” было чрезвычайно сильным преуменьшением. Обычно габариты оборотней не позволяют им разместиться в пассажирской кабине, однако модифицированный паритель под управлением волшебника справлялся с этой задачей: люди садились в кабину, а оборотни подбирались парителем уже после старта – он хватал их на лету и крепко зажимал в огромных когтистых лапах.

Хотя мы с Дарвой были достаточно уравновешены, чтобы спокойно перенести подобный “полет”, в такую переделку я попал впервые. Только человек с богатой фантазией мог бы назвать его комфортабельным. Однако у него было и преимущество – качки, которая доставила нам с Залой столько неприятных минут, совершенно не ощущалось. К сожалению, я не смог по достоинству оценить всех его прелестей; когда под тобой на огромном расстоянии проплывают бесчисленные мили океанских просторов, и ты понимаешь, что в любой момент можешь разбиться в лепешку только потому, что проклятой курице вдруг приспичило почесаться, ни о чем другом думать просто не можешь.

Когда мы наконец пересекли береговую линию Гамуша, ощущения безопасности у нас не прибавилось. Столь чистого неба и такого яркого солнца я еще не видел с тех пор, как попал на Харон. Небеса над Гамушем были кирпично-оранжевыми; кое-где проплывали серые облака, и непривычная цветовая гамма производила жутковатое впечатление. Атмосфера позволяла беспрепятственно видеть светило и оно буквально испепеляло все вокруг. Температура наших тел стала быстро подниматься, поскольку зависела от температуры окружающей среды, и я не на шутку перепугался, что кровь в наших жилах просто-напросто закипит. Помимо ужасной жары, здесь было еще и невероятно сухо. Внизу, насколько хватало глаз, тянулись раскаленные оранжево-коричневые дюны.

Ну и планетка, с удивлением подумал я. Тропические леса на севере и юге и пышущая жаром пустыня между ними.

Но даже в этой огромной духовке кто-то жил; нас окружили странные летающие существа, похожие на цилиндры и бескрылые. Но они держались на расстоянии, и я не мог рассмотреть их подробно. На земле мне не удалось разглядеть ни животных, ни даже деревьев – ничего, кроме бескрайних зыбучих песков.

Вместо мягкой посадки перепончатая тварь зависла на несколько секунд в двух-трех метрах от земли и просто сбросила нас на песок. Я понимал, что такой способ доставки пассажиров – вынужденный: здесь не было достаточно высоких и крутых склонов, чтобы обеспечить парителю взлет. Отчаянными взмахами крыльев он быстро набрал высоту и спустя пару минут превратился в крошечное, едва различимое пятнышко; рядом с ним распустились разноцветные купола парашютов: это спускались люди и всевозможные оборотни с подходящей для пассажирской кабины комплекцией. Вскоре они рассеялись по площади в несколько квадратных километров. Скорость приземления была более чем высокой, однако благодаря микроорганизмам Вардена на сломанные конечности можно было не обращать внимания: они заживали за несколько дней.

Нас встречала небольшая группка людей – и мужчин, и женщин – в толстых мантиях желтого цвета и широкополых шляпах. Они на удивление шустро собрали парашютистов.

- Ну как ты? – участливо поинтересовалась Дарва. Я осторожно ощупал себя.

- Несколько синяков и ожоги от песка, – ответил я. – Но чувствую себя отвратительно; срочно нужна вода. А ты?

- То же самое, – откликнулась она. – Давай поищем, где можно спрятаться. Этот Гамуш сущий ад.

Я молча согласился с ней. Хотя Дарва впервые покинула промокшие джунгли, в которых прожила всю жизнь, здесь любой почувствовал бы себя, словно на сковороде.

Мужчина с небольшой папкой в руках быстро сверил наши имена со своими данными и, удовлетворенно кивнув, повел нас к бархану, абсолютно ничем не отличавшемуся от сотен других. Он огляделся, словно выискивая что-то, и внезапно я почувствовал, что тону.

Ощущение было не из приятных, несмотря на то, что воспоминания о полете еще не изгладились из моей памяти. В тот момент, когда песок достиг шеи, я инстинктивно задержал дыхание, а в следующее мгновение оказался заживо погребенным. Я испытал приступ удушья, однако тут же почувствовал, что мои ноги, а потом и все тело обдувает холодный воздух. Выплюнув песок и протерев глаза, я покрутил головой.

Мы очутились в огромном, напоминающем ангар помещении, залитом светом вполне современных ламп. Множество людей деловито суетились у разнообразных приборов – и это поражало больше всего: они были столь же современны, как и тот космический челнок, что доставил меня на Харон; казалось, с тех пор прошла целая вечность.

Мы стояли на прозрачном конце огромного поршня, медленно опускавшемся на нижний уровень зала. Взглянув вверх, я увидел, что песчаный свод ничем не поддерживается. Это настолько потрясло меня, что все переживания сразу же вылетели из головы, и мне сразу стало ясно, что никаким харонианским волшебникам, ни их союзникам-инопланетянам никогда не найти это гигантское сооружение. Да и я сам, окажись сейчас на поверхности, ни за что бы не отыскал этот лифт.

Когда мы спустились, наши сопровождающие быстро сбросили с себя желтые балахоны и остались практически без одежды. Судя по внешнему виду окружающих, напрашивался вывод, что микромини здесь самая модная одежда. Интересно, как бы к этому отнеслись фарисеи из Бурже.

К нам подошла еще одна группа людей, столь же скудно одетых; только двое были облачены в жалкое подобие медицинских халатов. Одна из них, женщина, сразу же обратилась к нам с Дарвой.

- Это вас нужно превратить в людей? – спросила она с профессиональной деловитостью. Мы молча кивнули.

- Я доктор Джассим. Пожалуйста, пройдемте. Мы миновали похожую на огромный производственный цех площадку и, войдя в большой туннель метров через сто, оказались в большой комфортабельной комнате, устланной множеством мягких ковриков.

- Приступим немедленно, – без обиняков заявила она. – В противном случае вам трудно будет обойтись без свежего мяса – впрочем, как и многого другого. Пожалуйста, присядьте на циновки.

Мы с Дарвой переглянулись и покорно выполнили просьбу.

Доктор встала к нам спиной, затем, обернувшись, внимательно посмотрела на нас и, коснувшись кончиками пальцев висков, погрузилась в легкий транс. Я уже был знаком с различными техниками колдовства, но такую встречал впервые.