На следующий год Мухаммед был убит, и воцарился, не без борьбы, его племянник Фета-Али-шах.
В обстановке постоянной смены властителей Оливье не мог надеяться выполнить задачу, порученную ему французским правительством. С приходом к власти нового шаха приходилось начинать переговоры вновь. Оба дипломата (и одновременно естествоиспытатели-путешественники) убедились, что ничего не достигнут, пока будет продолжаться смена правителей; так как они ничем не могли способствовать укреплению власти какого-нибудь шаха, то решили вернуться в Европу, отложив до лучших дней или предоставив более искушенным в политике людям попытку заключить союз между Францией и Персией. Багдад, Исфахан, Халеб (Алеппо), Кипр, Константинополь — таковы были этапы обратного пути.
Что дало их длительное пребывание на Востоке? Порученная им дипломатическая миссия не удалась; никаких географических открытий, никаких новых наблюдений они не сделали. Однако Кювье[208] в посвященной Оливье речи утверждает, что собранные им естественнонаучные материалы не лишены ценности. Приходится этому верить, так как через три месяца после возвращения Оливье избрали в Академию наук.
Что касается отчета о путешествии, то, опубликованный в трех томах, «он встретил в широкой публике самый отличный прием», как выразился в обычном академическом стиле Кювье.
«Говорят, отчет был бы занимательнее, — продолжал он, — если бы цензура кое-что из него не выкинула; но тогда в нем оказались бы нежелательные намеки, а ведь не всегда разрешается высказывать то, что думаешь, даже если речь идет о Тамас-Кули-хане. Оливье не настаивал ни на своих намеках, ни на щедром гонораре; он спокойно вычеркнул все найденное неподходящим и покорно ограничился простым объективным рассказом о виденном».
Переход от Персии к России не может показаться слишком резким. В XVIII веке такой переход был еще менее резким, чем в наши дни. Собственно говоря, только с Петром I Россия вошла в число европейских держав. До тех пор эта страна по своей истории, связям, нравам жителей оставалась совершенно азиатской. При Петре I и Екатерине II прокладываются дороги, торговля начинает приобретать существенное значение, создается флот, русские племена объединяются в единую нацию. Уже к тому времени подвластная царю страна была огромной. Ее властители своими завоеваниями еще более расширили границы. Но они сделали не только это. Петр I составляет карты, посылает экспедиции во все стороны, чтобы собрать сведения о климате, природных богатствах и населении каждой провинции. Наконец он направляет Беринга для открытия пролива, впоследствии названного именем мореплавателя.
Екатерина II идет по пути великого императора, преобразователя страны. Она приглашает в Россию ученых, вступает в переписку с писателями всего мира. Она умеет возбуждать симпатии к своему народу. Любопытство, интерес пробуждаются, и Западная Европа не сводит глаз с России. Все чувствуют, что рождается великая нация, и начинают несколько тревожиться по поводу последствий, к которым неминуемо приведет ее вмешательство в европейские дела. Пруссия уже показала себя; и меч, брошенный Фридрихом II на чашу весов, в корне изменил европейское равновесие. Россия обладает значительно большими людскими и материальными ресурсами, богатствами любого рода, еще не известными или не исследованными.
Поэтому политические деятели, люди, заинтересованные в судьбах своей родины, с жадностью набрасывались на все книги, посвященные этой стране. Их читали и просто любопытные, которых привлекали описания нравов, так сильно отличавшихся от наших, и таких разнообразных.
Из всех многочисленных произведений наибольший интерес вызвало «Путешествие по разным провинциям Российского государства», опубликованное естествоиспытателем Палласом и переведенное на французский язык в 1788 — 1793 годах. Ни один труд не имел такого успеха, и надо признать, что он со всех точек зрения его заслуживал.
В 1768 году Екатерина II пригласила немецкого естествоиспытателя Петера Симона Палласа в Петербург и сразу назначила его адъюнктом Академии наук. Вскоре Паллас опубликовал работу о находке костей ископаемых животных в Сибири. Англия и Франция направили в это время экспедиции для наблюдения прохождения Венеры перед диском солнца. Россия не захотела отстать и послала в Сибирь целый отряд ученых, среди них и Палласа.
Семь астрономов и геодезистов, пять естествоиспытателей и несколько студентов должны были всесторонне исследовать эту громадную страну. В течение шести лет Паллас не щадя сил занимался изучением ряда областей. Он побывал в Оренбурге, на берегу Яика (Урала), куда стекались кочевники, бродящие на солончаковых берегах Каспийского моря, в Гурьеве, расположенном на берегу этого моря, или, вернее, большого озера, с каждым годом усыхающего. Затем он исследовал Уральские горы и многочисленные железные рудники, в них находившиеся. Он был в Тобольске, столице Сибири, работал на северных склонах Алтая, в Красноярске на Енисее, на озере Байкал и в Даурии, примыкающей к границам Китая. После этого Паллас направился в Астрахань, оттуда на Кавказ с его исключительно интересным разноплеменным населением, наконец, на Дон и 30 июля 1774 года вернулся в Петербург.
Не следует думать, что Паллас обычный путешественник. Он ездит не только как естествоиспытатель. Как человеку ничто человеческое ему не чуждо. География, история, политика, торговля, религия, искусство, науки — все для него интересно. Читая его отчет о путешествии, приходится только удивляться разнообразию знаний исследователя, отдавать должное его просвещенному патриотизму и признать проницательность императрицы, сумевшей привлечь в свою страну такого крупного ученого.
После того как материалы были приведены в порядок, отчет написан и опубликован[209], Паллас и не думает почивать на лаврах и упиваться фимиамом зарождающейся славы. Для него труд является лучшим отдыхом, и он принимает участие в работах по составлению карты России. Вскоре постоянно увлекающийся характер заставляет ученого специально заняться ботаникой, и исследования в этой области ставят его на одно из первых мест среди русских естествоиспытателей.
Одна из последних работ Палласа была посвящена югу России и называлась «Топографическое описание Таврической области». Он написал ее по-французски и перевел на немецкий и русский языки. Очарованный этими краями, посещенными им в 1793 и в 1794 годах, исследователь выразил желание в них поселиться. Императрица немедленно подарила ему несколько имений из числа удельных земель, и ученый-путешественник переехал с семьей в Симферополь.