Из сказанного следует, что ни один элемент в предложении не обладает значением, если он не является членом одного из синтаксически задаваемых классов в «глубинной» структуре предложения: и именно этот факт оправдывает допущение, почти повсеместно делаемое лингвистами, логиками и философами, что множество элементов, обладающих значением в некотором конкретном языке, является, по крайней мере в весьма высокой степени, соизмеримым с множествами терминальных «составляющих» и «признаков» этого языка. Однако отсюда не следует, что всякая «составляющая» и всякий «признак» будут обладать значением в каждом предложении, где они встречаются. Этот важный момент иногда игнорируется лингвистами и поэтому заслуживает несколько более обстоятельного рассмотрения.
Вся проблема сводится к разграничению между грамматической и семантической приемлемостью. Как мы видели в одной из предыдущих глав (ср. § 4.2.12 и сл.), грамматичность — это тот аспект приемлемости высказываний, который может быть объяснен в терминах правил построения и трансформации, определяющих допустимые комбинации дистрибутивных классов элементов («категорий» и «признаков») в предложениях. Обычно считается, что грамматика любого языка порождает, в частности, бесконечное число предложений, неприемлемых в различных аспектах; и стало традиционным описывать по крайней мере один тип неприемлемости путем характеристики рассматриваемых предложений как «бессмысленных» или «несодержательных». Пусть следующие предложения порождаются грамматикой английского языка (и поэтому являются грамматически правильными):
(a) John drinks milk (beer, wine, water, etc.) 'Джон пьет молоко (пиво, вино, воду и т. д.)'
(b) John eats cheese (fish, meat, bread, etc.) 'Джон ест сыр (рыбу, мясо, хлеб и т. д.)'
(c) John drinks cheese (fish, meat, bread, etc.) 'Джон пьет сыр (рыбу, мясо, хлеб и т. д.)'
(d) John eats milk (beer, wine, water, etc.) 'Джон ест молоко (пиво, вино, воду и т. д.)'.
Допустим, далее, что все эти предложения при порождении снабжаются одним и тем же структурным описанием: что глаголы drink 'пить' и eat 'есть, кушать', а также существительные milk 'молоко', beer 'пиво', wine 'вино', water 'вода', cheese 'сыр', fish 'рыба', meat 'мясо', bread 'хлеб' и т. д. не различаются в лексиконе посредством каких-либо релевантных синтаксических признаков. Очевидно, что при определенном понимании терминов «приемлемый» и «неприемлемый» высказывания, выводимые из предложений, сгруппированных в классы (а) и (b), являются приемлемыми, тогда как высказывания, выводимые из предложений, входящих в группы (с) и (d), являются неприемлемыми (при «естественных» обстоятельствах). Должны ли мы описывать этот вид приемлемости и неприемлемости, опираясь на критерий «содержательности» (в том смысле этого термина, который мы предлагаем выделять посредством термина «значимость»), — этот вопрос мы рассмотрим несколько ниже. Здесь мы хотим подчеркнуть, что множества элементов, которые могут встречаться и обладать значением глагола и объекта в этих предложениях, представляют собой сильно ограниченные подмножества тех совокупностей элементов, появление которых допускается правилами грамматики. И снова здесь крайним случаем является ситуация, когда появление элемента полностью определяется контекстом, состоящим из других элементов предложения. Примером полной предопределенности на этом уровне может служить появление слова teeth 'зубы' в I bit him with my false teeth 'Я укусил его своими вставными зубами'. Как мы увидим ниже (ср. § 9.5.3), это предложение обнаруживает интересный с семантической точки зрения тип синтагматической «пресуппозиции», которая носит обычно скрытый характер, но которая может быть представлена в явном виде, когда в предложении появляется ее «синтаксическое отражение» в виде «определения» (в данном примере — false 'вставные'). Если бы слово teeth 'зубы' никогда не встречалось в других предложениях, кроме таких, в которых оно полностью определяется своим контекстом, то оно не обладало бы значением в английском языке, и специалисту по семантике нечего было бы о нем сказать.
Цель нашего рассуждения состояла в том, чтобы показать, как именно понятие обладания значением может и должно быть перенесено с уровня довольно «конкретных» случаев, когда оно касается, с одной стороны, грамматически правильных, не структурированных целых высказываний и, с другой стороны, высказываний, которые минимально различаются по своей фонологической структуре, на более «абстрактный» уровень, на котором оно применимо к более важному и гораздо более обширному классу предложений, порождаемых правилами грамматики. В пользу понятия обладания значением говорит тот факт, что оно отражает интуитивно ясный принцип, согласно которому «значимость подразумевает выбор» в конкретных контекстах. Его перенос на более «абстрактный» уровень основывается на методологическом решении, мотивировка которого имеет два аспекта: во-первых, это решение признает тот факт, что конкретные контекстуальные признаки, влияющие на производство и интерпретацию высказываний, могут описываться только ad hoc; и во-вторых, этот подход удовлетворительным образом связывает семантическую интерпретацию предложений с их синтаксическим описанием. Если установлено, что некоторый конкретный элемент обладает значением в рамках определенного класса предложений, то мы можем задаться вопросом о том, какое значение имеет этот элемент; и на этот вопрос можно ответить по-разному, как мы увидим в следующем разделе.
9.3.11. «ЗНАЧИМОСТЬ»
Теперь мы должны кратко остановиться на понятии «значимости» (ср. § 9.3.1). На первый взгляд, вполне оправдано желание отождествить значимость с полной приемлемостью относительно конкретных контекстов в случае высказываний и относительно более обобщенных ограниченных контекстов в случае предложений. Но мы уже видели, что существует много слоев приемлемости (располагающихся «выше» грамматического слоя), которые, хотя они часто и описываются без уточнения как «семантические», можно, однако, отличить от того, что традиционно называется «содержательностью» или «значимостью» (ср. § 4.2.3). Одни высказывания могут осуждаться как «кощунственные» или «неприличные»; другие могут считаться приемлемыми в определенных случаях употребления языка (молитвы, мифы, сказки, научная фантастика и т. д.), но быть неприемлемыми в повседневном разговоре. Вряд ли целесообразно пытаться дать такое определение «значимости», которое покрывало бы все эти разнообразные «измерения» приемлемости. Возьмем для примера случай из английского языка: хотя глагол die 'умирать' свободно употребляется в сочетании с одушевленными существительными, включая названия лиц, в английском существует общепринятое табу, запрещающее его использование в сочетании с my father 'мой отец', my mother 'моя мать', my brother 'мой брат' и my sister 'моя сестра' (то есть применительно к ближайшим членам семьи говорящего); таким образом, неприемлемым будет считаться My father died last night 'Мой отец умер прошлой ночью', но не His father died last night 'Его отец умер прошлой ночью'. Тогда, очевидно, правильное объяснение неприемлемости предложения My father died last night должно быть таким, чтобы мы могли сказать, во-первых, что оно «значимо», ибо, будучи употреблено вопреки табу, оно будет понято (в действительности можно было бы утверждать, что само табу зависит от возможности понимания этого предложения), и, во-вторых, что семантическое отношение между My father died last night и His father died last night тождественно отношению между My father came last night 'Мой отец приехал прошлой ночью' и His father came last night 'Его отец приехал прошлой ночью' и т. д. Традиционно значимость грамматически правильных предложений объясняется в терминах определенных общих принципов совместимости «значений» составляющих их элементов. Можно было бы сказать, например, что предложения John eats milk 'Джон ест молоко' и John drinks bread 'Джон пьет хлеб' являются бессмысленными, потому что глагол eat 'есть, кушать' совместим только с существительными (в функции объекта), обозначающими твердые вещества, годные к употреблению в пищу, а глагол drink 'пить' — с существительными, обозначающими жидкие вещества, годные к употреблению в пищу. (Заметим, что с этой точки зрения предложение John eats soup 'Джон ест суп' могло бы рассматриваться как семантически аномальное, обладающее «социальной приемлемостью» лишь благодаря специальному соглашению, внешнему по отношению к обобщающим правилам интерпретации английских предложений.) С понятием значимости связаны большие трудности (мы могли бы утверждать, например, что John eats milk является «значимым» предложением, хотя обстоятельства, при которых оно могло бы быть использовано, несколько необычны). Тем не менее традиционная экспликация этого понятия в терминах «совместимости» представляется в основном разумной. Некоторые новейшие формулировки этого понятия мы рассмотрим в следующей главе (ср. § 10.5.4).