- Так, так, - протянул Даниловский, - значит, с фланга. В этом что-то есть. Как твое мнение, Федор Федорович?
- На этом участке мы не пробовали еще прорывать, Федор Семенович, после небольшой паузы произнес подполковник Абашев. - Все больше штурмовали Лопатило. Думаю, что в создавшихся условиях в предложении майора Румянцева рациональное зерно есть. Этот вариант стоит продумать, взвесить.
В это время распахнулась дверь землянки.
- Вот вы где, - донесся из дверного проема голос.
- На ловца и зверь бежит, - обрадованно улыбнулся полковник Даниловский. - Легок ты на помине, Петр Григорьевич. Хотел за тобой уже посылать, а ты сам пришел. На расстоянии угадываешь мысли, что ли?
- Какое там - на расстоянии. Еле отбился от телефонных звонков. Сверху все теребят: взяли Лопатиное? Будь оно неладно! Тебя и Федора Федоровича все добиваются, а дежурный в ответ: "Убыли в полки". Мне-то он сразу сказал, где находитесь, я и решил заглянуть сюда.
- Проходи, Петр Григорьевич, проходи. Кажется, операторы нашли зацепку, как перехитрить фрица и взять это самое Лопатино.
Начальник политотдела присел на ящик из-под снарядов, вытер ладонью лицо. Федор Семенович Даниловский изложил суть предложения.
- Заманчиво, - отозвался Петр Григорьевич Жеваго. - Я обеими руками "за". Кого будем готовить к прорыву?
- 862-й Кожевникова. Полк имеет меньше других потерь. Да и не успел отличиться в этом наступлении.
- Все это верно, - подал голос подполковник Абашев. - Но как бы Кожевников дров не наломал. Может, доверим Красовскому? Николай Викторович десять раз отмерит, но, уж будьте спокойны, отрежет точно.
- Майор Кожевников горяч, - обернулся к Федору Федоровичу начальник политотдела. - А мы на что? Давайте его обкатывать, учить, воспитывать, не будем же до самого Берлина во втором эшелоне держать. Да и человек для этого дела нужен с огоньком.
Петр Григорьевич помолчал, отхлебнул из предложенной кружки глоток уже остывшего чая и продолжил:
- Доверим Кожевникову прорыв. Я только что был у него, порадовался людям. Злы как черти, на месте топтаться не хотят, рвутся в бой. В этом усматриваю работу командира, его штаба, политработников. Кстати, замполит у Кожевникова Кузьма Иванович Кузнецов - человек уравновешенный. Думаю, что они дополняют друг друга.
Отведенное на подготовку документов время пролетело быстро. Майор Румянцев с готовыми бумагами отправился к начальнику штаба. Мы с Петром Герасимовым тоже вышли из землянки. Передний край молчал. Лишь время от времени то с нашей, то с немецкой стороны взлетали ракеты да стучали дежурные пулеметы.
- Угомонился, - кивнул в сторону противника Герасимов после небольшой паузы. - Целый день палил.
- Какой там день! Считай, с двадцать первого беспрерывный грохот с его и нашей стороны - думал, перепонки полопаются. Особенно двадцать второго, когда фашистские самолеты нас утюжили.
- Ничего, выдержал и еще выдержишь. Человек, он ко всему привыкает. Все хочу спросить, Алтунин, не тянет к людям?
- Угадал, тянет, да еще и как! Ну что я у вас, как тот прилепок. Чувствую, не здесь мое место.
- Не скажи, у нас многому можно поучиться. Даниловский, Абашев, Румянцев, начальники служб дивизии - люди знающие. С ними побыть месячишко-другой - что твои высшие курсы окончить. С той лишь разницей, что тут все на практике. Как любит говорить наш Румянцев: на острие ножа опыт обретаем.
- Это-то да. Сегодняшний разговор надолго запомнится. Школа, еще и какая школа! Мне раньше казалось, что на фронте легко командиру полка, а уж про комдива и штабных офицеров нечего и говорить. Не то что нам, ротным и взводным, денно и нощно приходится пахать передовую. Теперь понял: у них своя передовая, да еще и похлеще нашей. Все больше головой работать надо, а не горлом. И прежде чем там мы крикнем: "В атаку - вперед!" или "За Родину - вперед!", они не раз за нас подумают, взвесят, что из нашего этого крика получится. Вот какие дела-то.
Наш разговор прервал майор Румянцев:
- Никак, на судьбу сетуете? Ну-ну, поплачьтесь в рукав. - И чуть тише: - Понимаю вас, ребята.
Петр Васильевич вздохнул, махнул рукой и пошел к землянке.
- Несколько рапортов писал, - кивнул ему вслед Герасимов, - с просьбой отпустить со штабной работы. Обещают, но все тянут.
В это время левее Лопатине взметнулась вверх серия разноцветных ракет. За ней - вторая, третья. Оттуда донеслось глухое урчание пулеметной и автоматной перестрелки. Вслед за этим громыхнули фашистские батареи. В ответ ударили наши. Началась артиллерийская дуэль, в которую все больше и больше включалось огневых средств с той и другой стороны. Небо засветилось синеватыми пунктирами трассирующих пуль.
- Майор Кожевников пошел.
- Да, по времени он.
Некоторое время мы еще смотрели на огневые сполохи переднего края. Они то разрастались, то сужались, но ни на секунду не меркли, выхватывая из ноябрьской темени деревья, кустарник, бугры, окопы, куски траншей на перепаханном вдоль и поперек поле. На левом фланге, где, по нашим расчетам, начался прорыв, они светились ярче и уходили в глубину немецкой обороны.
- Герасимов, Алтунин! - донесся голос майора Румянцева из раскрытой двери землянки.
Мы поспешили к Петру Васильевичу, майор одной рукой прижимал к уху телефонную трубку, другой что-то быстро записывал на чистом листе бумаги, время от времени повторял: "Да, да, слушаю..."
Минуты через три Румянцев положил трубку. Лицо Петра Васильевича было радостным.
- Вот так, ребятки! Кожевников овладел первой и второй траншеями. Сейчас бой перекинулся на третью. Не ждал тут фриц, не ждал.
Деталей прорыва мы не знали, и Румянцев, нанося на карту обстановку, знакомил нас с ними. Передовые батальоны 862-го стрелкового полка сблизились с противником незаметно. На ночь фашисты сняли боевое охранение: были напуганы действиями наших дивизионной и полковой разведок, которым накануне удалось захватить несколько пленных. Наши разведчики, воспользовавшись этим, незаметно для гитлеровцев провели батальоны вплотную к первой траншее. Последовал короткий артналет, и перед противником, как из-под земли, появились стрелковые цепи. Пока немцы приходили в себя, подразделения взяли траншею и, не останавливаясь, рванулись дальше.
Тем временем третью траншею противника, пролегающую по гребню высоты, молотила наша артиллерия, а по огневым позициям батарей, расположенных за обратным окатом, и складам с боеприпасами вели огонь полковые минометчики. Атака продолжалась.
Воспользовавшись суматохой у противника, Кожевников выдвинул в тыл немцам взвод пешей разведки с саперами. Разведчики, подорвав склад с горючим, усилили панику в тылу фашистов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});