Еще парню пришло на ум, что нелишне бы выглянуть в окно и запомнить, что там снаружи. Он не надеялся, что удастся узнать местность, но в случае, если он выберется — а Гарри на это очень надеялся — имело бы смысл описать место аврорам.
Резкий, но очень знакомый звук заставил Гарри вздрогнуть. Внизу, примерно этажом ниже, задребезжал дверной звонок, пронзительный, старомодный и совершенно типичный для маггловских домов. Стараясь не шуметь, Гарри слез со шкафа и бросился к окну. Он успел взглянуть вниз как раз вовремя, потому что замок уже щелкнул.
Пришедший пожилой джентльмен в дорогом пальто был невысок, полноват и имел довольно неприятный хищный профиль. Гарри не рискнул открыть окно, чтоб разглядеть его получше, но он точно не видел этого лица среди фотографий Упивающихся смертью, разыскиваемых Министерством.
Звонок сорвал с места не только Гарри. Казалось, весь дом пришел в движение.
— Кто там, Алекто? — этот вопрос задали сразу несколько обитателей дома.
— Это наш маггл. Хозяин пришел, — с насмешкой произнес женский голос.
— А мимо тебя никто не выскочил? — сурово громыхнул Рудолфос Лестранж; Гарри помнил его голос.
— Ну и выскочил бы! Пожалеет! — заржал кто-то.
Гарри уже успел отказаться от намерения покинуть дом обычным способом. За окном простирался огромный парк, и похоже было, что и за забором тянутся все те же деревья и странноватого вида пруды, поверхность которых временами шла кругами, хотя никто не тревожил воду — разве что изнутри. Кроме того, возле крыльца свернулась Нагини, но она не спала; приподняв гладкую голову, огромная змея Темного лорда медленно поворачивала ею из стороны в сторону.
— Нет! — отрезала Алекто. — Так, ты его накорми и запри, а память потом почистишь, как обычно.
Из дальнейшего разговора Гарри стало ясно, что Темный лорд и его приспешники осели в поместье одинокого сквайра по фамилии Блант, имеющего репутацию эксцентричного брюзги. Хозяина дома держали под подвластьем, так что для сторонних наблюдателей он продолжал вести свой обычный образ жизни, вот и сейчас он вернулся из деревенского клуба, где играл в карты, как всегда по субботам.
В душе Гарри шевельнулась гордость за догадливость Дамблдоровой Армии, ведь кто-то предполагал, что так и есть. И, коль скоро он пока не придумал способа уйти отсюда, парень решил разведать побольше, пока он все-таки здесь.
Подавляя уже возникшее чувство голода, он стал ждать, когда же кто-нибудь откроет дверь, чтобы можно было покинуть пустую комнату. Случай вскоре представился; Гарри в себя не мог прийти от ужаса, когда в дверь вползла Нагини.
— Ну и толку обшаривать с ней весь дом? — проворчал незнакомый Упивающийся смертью. — Она же не слышит и не чует!
— Но Поттер-то об этом не знает, — хитренько ухмыльнулся его напарник, показываясь следом. — Вряд ли авроры докладывают ему о своих достижениях, хотя обварить ей нос — это была отличная идея! Но Поттер непременно выдаст себя, когда увидит змею, или убегать начнет и топать, или закричит, и тогда мы его сцапаем!
Гарри отметил, что большого энтузиазма эти преступники, разбуженные на рассвете, как-то не испытывают. Он неотрывно следил за дверью; они оставили ее открытой. Двое со змеей двинулись вдоль стен и, точно, проползающая мимо Нагини никак не проявила беспокойства. Гарри дождался, пока они отдалятся, и слез со шкафа. Теперь покинуть комнату не составило для него труда. А слоняющиеся в коридорах постовые большей частью беседовали между собой, хотя, пройди он мимо видимый, они бы его заметили.
Сторонники Лорда не выглядели ни довольными, ни даже бодрыми. Их диалоги сводились к обсуждению прежних побед и обмену впечатлениями от пребывания в Азкабане, последняя тема, впрочем, не пестрила подробностями кошмаров. Постепенно у Гарри сложилось ощущение, что они побаиваются друг друга. «Должно быть, Волдеморт поощряет доносы», — подумал он.
Зато ему удалось выяснить, почему они остаются со своим господином. Он обещал им превращения, через которые прошел сам, и в идеале — бессмертие.
«Но ведь он не особо щедро делился с ними до сих пор. Как они не понимают, что он никогда их к этому не допустит?» — удивлялся Гарри.
В течение следующих двух часов он понял, что не совсем прав. Для некоторых Упивающихся смертью (причем, Упивающиеся смертью расходились во мнениях, для кого именно) Волдеморт оказал особую милость, позволив им создать для себя по хоркруксу. Впрочем, метод создания оных атрибутов бессмертия остался в тайне даже для счастливчиков. Однако почти никто не спорил, что в их числе была безвременно покинувшая их Беллатрикс, а Гарри от души надеялся, что удалось насовсем избавиться от нее.
Среди Упивающихся смертью клубились слухи и домыслы о том, что происходило с посвященными после этого.
— Говорят, у них появляется новая сила, которую и описать трудно, — слушал Гарри несколько раз.
— Ощущения после этого меняются, начинаешь и видеть, и слышать по-другому, — заявил Рудолфос Лестранж, утверждавший, что ему оказана такая честь, однако ничего конкретнее не сказал.
Тема превращений и обещаний могучего Темного лорда рано или поздно сворачивала к той самой Новой силе, о которой Гарри уже довелось узнать при последнем проникновении в разум Лорда. Из разговоров дежурящих в коридорах врагов следовало, что Лорд, освоив нечто новое, стал еще более уверен. Упивающиеся смертью очень рассчитывали на помощь этой силы, но вместе с тем и боялись ее.
С каждым часом Гарри все острее ощущал подавленность. Получив возможность подумать в полном одиночестве, он понял, почему. Ведь вместе с голодом усиливалось гнетущее ощущение безнадежности. Уничтожение всех хоркруксов оказалось куда более сложной задачей, чем он рассчитывал. Точнее, безжалостно заглянув правде в глаза, гриффиндорец признал, что задача эта вообще невыполнима. Это все равно, что истреблять микробов на кухне, подобно чистюле тете Петунии, или стричь траву на лужайке, которая через некоторое время вновь вырастает, или… Гарри не нашел другого подходящего сравнения. Нет, точно, следовало найти другой способ избавления от Волдеморта, но пока что Гарри был слишком потрясен тем, что не сработал тот, на который он так надеялся. Утешало лишь, что за весь период своего нового восхождения Темный лорд не создал еще ни одного хоркрукса. Мысленно поблагодарив за это неусыпную бдительность Ордена Феникса и Министерства, Гарри предпочел сменить место.
Упивающиеся смертью между тем уже догадались, что весьма вероятно выманить его едой. Теперь, куда бы он не сунулся, они повсюду чавкали.