За воротами, которые сейчас торопливо отворяют экономка и мисс Уилл, слышится дробный перестук копыт. Холодный воздух врывается внутрь. По льду, в клубах пара, во дворик врывается четверка белых ломовиков, словно посеребренных инеем; за собой они тянут пожарный фургон. Густой, как сливки, пар валит от бойлера и из конских ноздрей. Фургон, одолев невысокий барьер мерзлой глины, вкатывается в крытый дворик, где кони, захрапев, останавливаются.
И вот Милена видит их. Впервые перед ней предстают люди в белом, «Гарда». Хозяева. Их лица отгорожены от всех пластиковыми полумасками. Для них все люди считаются больными.
— Нет, вы взгляните, взгляните на мой несессер! — с негодованием обращается к ним бригадирша. — Она же его опрокинула, ногой!
«Гарда» оставляет ее слова без внимания. Один из них берет бригадиршу за плечи и отодвигает ее в сторону. Его руки в перчатках. Другой заученным движением откидывает одеяло и разрезает остатки одежды. Троун лежит и едва дышит, с тихой укоризной глядя на Милену, словно безмолвно спрашивая ее: «За что?»
Люди в белом втыкают ей в уши пробки, после чего опрыскивают струей какого-то газа. Милена отводит взгляд и смотрит на коней.
Вот они какие — огромные, мускулистые. Их глаза скрыты под округлыми зеркальными линзами. Говорят, животные смотрят лишь в том направлении, куда им велят смотреть хозяева. Кони нетерпеливо встряхивают головами, отчего дымчатые желтоватые гривы изящно развеваются на ветру. Кони красивы даже в своем рабстве, потому что никто не говорит им, что они рабы или уроды. У лошадей нет демонов.
Троун, судя по звуку, опрыскивают еще раз. Со временем у нее появятся новая кожа и новый разум. Той, прежней Троун она больше не будет. Это будет какая-то иная женщина, вполне довольная тем немногим, что ей перепадает от жизни, и не задумывающаяся о том, откуда у нее все эти провалы в памяти. Никаких мучений, угрызений по поводу былого она испытывать не будет. Получается, все-таки относительная польза? Что ж, расскажи самой себе, что ты принесла пользу, Милена.
Только здесь и сейчас я помню Троун живой.
Спасительница.
эй рыбка это я опять!!!!!!!
По возвращении из космоса Милена обнаруживает у себя дома засаленный запечатанный пакет из грубой бумаги. Она вспоминает паучьи, трясущиеся каракули:
ну что — они хотят чтоб их старая леди вернулась а она не хочет ехать! Опять ногу сломала — вот так-то — шейка бедра называется но типа наверно одно и то же — и вот они хотят чтоб их старая леди вернулась — чтоб лежала полеживала на старом диване если вспомнят то и поесть поднесут
мы полярники рыбка стареем — ты и знать не знаешь что это такое — это когда ты чуешь что начинаешь разваливаться на куски — но это и не только это но и то что весь мир какбудто тоже начинает с тобой разваливаться кусок за куском — какбудто у тебя кто хочет небо отнять
а знаешь когда я была молодая — я порой всю ночь лежала за домом и ветер колючий такой обдувает мне лицо будто специально ктото его касается а я лежу смотрю на небо ясное преясное и все звезды на нем словно смотрят мне в ответ — какбудто у них у всех личики
черт возьми рыбка да я за сорок км в один конец свободно пешком ходила до магазина с баром и мы там всю ночь глушили виски со спиртягой и так по два дня зависали а потом катили по домам двое суток без сна — там у нас одна была так она еще и на спине ящики перла — мы виски иной раз прямо в ванну заливали и там плескались и мыли там стаканы а потом развлекались — у нас с собой лазера были так мы из них камни и железяки в мыло плавили — а потом звуковую систему на лед — прямо на лед — и ну под нее плясать и зажигать и рассекать и куражища да еще и пингвинов гонять лазером!
вот так и придуривались — а потом в полынью бултых поплавать — да не просто а чтоб в наушниках и обязательно виски в тюбике чтоб прямо в глотку и на рыбалку с лазером — паль-ни! глот-ни! — плывешь себе хвостиком виляешь под старуху бесси смит в наушниках — высоко так поет в ушах чисто — вот так мы и играли о жизнь как дети в жмурки — тебе ктонибудь хоть когданибудь рассказывал про бесси смит рыбка????? — лапа моя пойди спроси свой вирус — пусть он тебе сыграет старину бесси [29] — мы под нее и отдыхали и на рудниках вкалывали — под бесси и под кросби — они нам и под покровом синего моря пели — история оживает прямо в ушах — ну прямо как ветер поет по льду — и вот мы заплывали прямо в недра айсбергам — они как ноздреватый стеклянный сыр — гладкий весь в дырках и пронизан задумчивым светом — свет струится вверх по трещинам, высвещает пузыри и странных мертвых созданий застывших внутри — рыбка я ж была молода — молода и не менялась пока не встретила своего мужа — ролфа у меня появилась когда мне было уже сорок — вот так я поздно от домашнего нашего уклада оторвалась — от обоев штор сервизов ковров и четырех тех стен
ЧЕРТ ВОЗЬМИ РЫБКА
они хотят чтоб я снова вернулась в Лондон — и там состарилась и завяла — хотят лишить меня снега — и родных моих морозов — и чтоб я лишилась звезд — и огня — и открытого простора — чтоб я там лежала так же без движения со своей глухотой
здесьто дома на холоде глухота не проблема — со мной мои собаки они мне все приносят — здесь и солнце на льду и воздух свежий — и почта приходит с письмами проведать и поговорить
быть глухой в южном кенсингтоне это значит тебя запрут с бабенкой-сусликом которая так и дрожит боится что ты ее съешь — я глухая рыбка и ходить не могу — бедро сломано и суставы все как заклинило — мне приходится перебираться ползком мая ты рыбонька — так что и домой меня отправят на корабле как моржовую тушу — я и не шевельнусь без суставов-то — а потом скажут что я у них там должна оставаться пока окончательно не замру — буду как старая живая шкура на полу — языком шевелит коекак а сил даже стопку поднять не хватает изза того что рука дрожит — старая леди увядшая как лист — и головы даже поднять не может — ни света ни звука ни движения ни тепла ни холода — ничего нет там куда мы направляемся рыбка — ну так я поползу — да, поползу нынче ночью на ту льдину — найду в себе силы повернуться на спину лицом к звездам — я знаю что такое холод лапка моя — он надвигается медленно — ты как будто засыпаешь — и вот я засну глядя на эти звезды — к тому времени как ты это получишь рыбка меня давно уже не будет
любовь это факел который ты передаешь — я вот пыталась передать его своей крошке — певчей моей толстухе птичке оперной певичке — как я ненавижу оперу и откуда только она ее поднахваталась????? сама собой както — любовь это факел который ты передаешь — как ктото передал его в свое время тебе рыбка — ты никогда не рассказывала мне про свою маму а она наверное тебя любила — ну не она так ктонибудь еще — а ты любила ролфу а ролфа любила тебя — и надо просто упереться пятками — и мне кстати тоже — это счастье — вот какаято старая леди упирается пятками — в лед что ли — не горюй это все к лучшему
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});